- Тогда подожди немного.

Вала вскоре вернулся с двумя равными мечами. В первый раз с начала разговора Халдар увидел его руки - если так можно сказать: руки Мелькора обтягивали черные кожаные перчатки с широкими раструбами.

- Что ж, начнем. Ты предпочитаешь свой меч, или?..

- ...Ты умаляешь свои способности, Халдар. Из тебя вышел бы хороший воин.

- М-да... будь это настоящий бой, обо мне уже давно можно было бы говорить в прошедшем времени.

- Но я - Бессмертный. Может, ты предпочел бы поединок с одним из воинов Твердыни?

- Н-нет уж, благодарю, Владыка. Если их учил ты...

- Большей частью Гортхауэр.

Халдар кивнул:

- Я о нем слышал; нет, благодарю. Но все же я не понимаю...

Вала с застывшим лицом стягивал перчатки. Халдар присмотрелся и невольно вздрогнул:

- Вот так так...

- Что, достаточное объяснение? - криво усмехнулся Мелькор. - На самом деле все несколько сложнее. Видишь ли, мы, боги, - снова усмешка, все-таки отличаемся от людей. Я наверно уже просто не могу убить. И в бою был бы, по некоторым причинам, помехой.

Халдар был настолько ошеломлен, что не сразу решился спросить:

- Они... об этом знают?

- Отчасти.

- А... почему ты мне рассказал?

- Во-первых, ты хотел понять. Во-вторых - должен же ты знать что-то о том, чьим гостем собираешься быть в ближайшее время.

- Как ты узнал?

- У тебя все на лице написано.

- Ты прав, - человек наконец нашел в себе силы улыбнуться. - А бродягу-то в ученики возьмешь?

Вала молча кивнул.

- Хорошо, что ты оказался таким. С тобой легко и просто. И все-таки... неправильный ты какой-то государь.

- Да и бог неправильный, так?

Халдар посерьезнел.

- Может, и так. А может, боги такими и должны быть...

Преклонил колено, поднял руки ладонями вверх:

- Сердце мое в ладонях твоих... Учитель.

Кажется, Вала несколько растерялся:

- Это просьба ученичества, в которой нельзя отказать... но ты уверен, что хочешь стать моим учеником?

- Да.

- Кор-мэ о анти-этэ, таирни, - Вала почти коснулся рук Халдара ладонь-к-ладони, - и жестом показал: встань.

- Что ты сказал?..

- Тебе не до конца рассказали об этом обычае? Это значит - "мир мой в ладонях твоих, ученик". А язык... теперь это язык Аст Ахэ, - помолчал. Но помни: уж коли ты решил стать моим учеником, и спрос с тебя будет особый.

- Сечь будешь?

- Сечь? - Вала недоуменно приподнял бровь.

- Ну да. Берешь прут - ивовый, скажем, - и... Да ты смеешься надо мной!..

- Откровенно говоря, да. Хотя иве можно найти и более достойное применение.

- И чему ты будешь меня учить?

- Многому. Лечить с помощью слова, трав и камней. Отличать растения, годные в пищу. Слушать лес. Языкам - Синдарин, Квэниа... Ах'энн - без этого ты не сможешь читать наши книги. Да, а читать ты умеешь?

Халдар смущенно опустил глаза.

- Ну, ничего, научишься, невелик грех. Оружием владеть...

- Так много? И что, все твои ученики это знают?

- Конечно, - пожал плечами Вала, - и не только это. Но тебе придется отказаться от привычки носить меч.

- Почему?

- Таков здешний обычай. Пока не научишься достаточно хорошо владеть оружием.

Халдар вздохнул.

- Что ж, придется привыкать, - улыбнулся, - Учитель...

БЛАГОСЛОВЕННЫЙ И ПРОКЛЯТЫЙ. 432 ГОД I ЭПОХИ

Наверное, Гэлторн был прав, попросив позволения быть в пограничной страже. Люди там часто менялись и - хотя это звучало кощунственным - часто гибли, и вряд ли кто мог прожить столь долго, чтобы заподозрить, что Гэлторн не человек.

То были годы бдительного мира. Люди, для которых этот мир растянулся на жизнь нескольких поколений, уже привыкли к относительно спокойной жизни и не верили, что он может рухнуть. А, может, просто не понимали смысла войны. Впрочем, разве можно понять жалким смертным высокие цели любимых детей Единого?

"...Дошли до меня, Властелин мой, вести о том, что верховный король Нолдор Инголдо-финве не так давно возжелал поднять всех подданных своих против тебя. Однако не было в том ему поддержки, особенно от сыновей Феанаро. И все же это сильно тревожит меня, ибо означает лишь то, что война не за горами. Теперь надо готовиться к отражению нападения. Знаю, что не в твоем это обычае, да и не смею советовать, но я бы ударил первым..."

Государь Инголдо-финве в последнее время все чаще объезжал свои северные границы, дабы увидеть все самому. Тяжело и тревожно было у него на душе - если тихо, если Враг затаился - жди войны.

Горше всего было, что так и не удалось убедить родню ударить первыми. Да что это за родня, если родичи волками друг на друга смотрят! Верховный король Инголдо-финве... Титул - насмешка. Какой уж тут король, если на твой приказ плюют, да еще и смеются прямо в лицо... Финголфин так рванул повод, что конь испуганно вздыбился. Сыновья Феанаро пришли сюда вместе со своим отцом за Сильмариллами. Он шел мстить за отца...

- Государь!

Финголфин оторвался от своих невеселых раздумий.

- Что там?

- Какой-то человек. Вернее их несколько, но один хочет говорить с тобой.

Финголфин осмотрелся. Он был почти на выходе из ущелья, что вело прямо на северо-восток, к вражьей стране. Здесь уже была нейтральная территория.

"Надо же, как увлекся, - досадливо подумал король. - Так и в Ангамандо недолго заехать".

Отряд людей, стоявших в отдалении, был, наверное, не многочисленнее свиты короля. По их одежде и доспехам трудно было судить, из какого они народа. Их предводитель был очень похож на золотоволосых людей Дор-Ломина. Он приветствовал короля, но Финголфин не уловил в нем того почти священного почтения, что было свойственно людям. Оба отъехали в сторону.

- А ты смелый человек, - усмехнулся король.

- Благодарю. Но я не человек.

Финголфин сжал челюсти, чуя сердцем недоброе, и усердно заглушаемое воспоминание зашевелилось в нем. Действительно, этот был удивительно похож на самого Финголфина, словно был с ним в родстве.

- Так ты из этих?

- Ты верно догадался.

- И зачем ты здесь?

- Просто поговорить. Он сказал, ты - один из немногих среди Нолдор, с кем он мог бы говорить.

- Он послал тебя?

- Нет. Он бы не позволил мне. Он уже не верит в слова.

- В этом он прав.

- И все же я верю в то, что мы сможем говорить.