— И что именно ты чувствуешь?

— Что-то дурное… Ничего конкретного…

Я издал смешок.

— Совсем как у людей! У нас тоже ничего конкретного, когда речь идет о предчувствиях.

— Может, тебе надо остановиться, пока не поздно? Не стоит возвращаться туда, откуда ты сбежал.

Я раздраженно дернул плечом, отчего машина вильнула в сторону.

— Все-таки ты слишком развитый ИИ! Прямо натуральная женщина. Я проехал хрен сколько километров, и ты молчала. А сейчас, когда цель так близко, начинаешь парить мне мозг!

— Извини. Раньше такого предчувствия не было.

В ее голосе прозвучали более холодные нотки.

Я смягчился:

— У тебя вообще что-то подобное прежде было?

— Никогда.

— Возможно, ты нахваталась от меня через наш допарт. Я тебя заразил человеческим вирусом дебильных рефлексий.

— Возможно… — сказала она и замолкла.

Я снова сосредоточился на дороге. Свет фар отгонял мрак дальше в тоннель, тюбинг следовал за тюбингом, и не было никаких препятствий и разнообразия. Знай я, что тоннель настолько прямой и гладкий, пролетел бы это расстояние на всех парах.

Что-то пискнуло.

Я глянул на приборную панель. Индикатор “столетней” батареи показывал 80 %. Впервые за два месяца.

— Да ну? — вслух поразился я. — Именно сейчас?

Снова пискнуло, и цифры на индикаторе сменились на 110 %.

— Не понял? Батарея что, с ума сошла?

Я лихорадочно порылся в памяти: залезал ли в мусоровоз Решетников? Вроде даже не приближался. Почему тогда батарею глючит именно сейчас?

И неужели сейчас вырубится? У меня в кузове лежат старые батареи, но их заряд за два месяца должен истощиться.

Странные цифры не менялись, и я перестал пялиться на индикатор, надеясь, что заряда хватит до конца тоннеля. А дальше как-нибудь на своих двоих… Или позаимствую тачку у Модераторов…

Из темноты впереди выплыла металлическая перегородка, сваренная как попало из разнокалиберных кусков.

На стенах возле нее тускло светили лампы. Мне навстречу выходили два грязных оборванных мужика с автоматами.

Я кинул взгляд на индикатор батареи. Он показывал 100 %, но я ему уже не верил.

Один из мужиков остался стоять на отдалении, а второй приблизился, приподняв ствол. Я разглядел, что на нем черные очки-консервы. На втором тоже. В этакой-то темнотище!

— Затуши фары! — заорал он на чистейшем тру-ру. — Не то подстрелим!

Я не ждал, пока они подстрелят. Но и фары тушить не собирался. Знаком Урода призвал их к себе:

— Бросьте оружие — и ко мне!

Волшба подействовала как надо. Охранники разом расслабились, опустили стволы (автоматы повисли на ремнях) и повлеклись ко мне шатающейся шаркающей походкой, как ходячие мертвецы.

Я испытал мимолетное облегчение: волшба, стало быть, вполне работает и на территории Вечной Сиберии!

Открыв дверь, я посмотрел на охранников сверху вниз.

— Сколько вас?

— В сегодняшнем наряде двое…

— Снаружи есть люди?

— Да ты шо? — удивился охранник. — Наверху, что ль? Нет, конечно.

Ответ меня слегка сбил с толку. Почему наверху никого нет, да еще и “конечно”?

— А внизу?

— Тута только мы с Миколой.

— Когда смена караула?

— Утром.

— Ловушки есть? Если проеду здесь, в Князьград попаду?

— На машине только в верхний Князьград. В нижний отсюда не попасть, проходы слишком узкие.

— Да и хер бы с нижним, — буркнул я. — Мне в верхний надо.

— Тогда проедешь. Но тебя тамошние остановят.

— А это не ваша забота, охраннички. Сейчас вы меня пропустите, а после забудете, что я вообще был, поняли?

Мужики зависли с приоткрытыми ртами. Глаз из-за очков я не видел, и выражение их лиц мне было непонятно. Наверное, Знак Урода не стирал по приказу память.

— Никому про меня ни слова, ясно? — сказал я.

Вот теперь лица немного прояснились.

— Ясно…

— Тогда открывайте ворота́.

Они вернулись к стальным воротам, повозились с замками и запорами и принялись толкать в сторону, в паз. За заслоном моему взору открылся восходящий наверх пандус. В нижней его части с двух сторон чернели узкие двери.

Я тронулся с места. Пандус заворачивал налево, поднимаясь вверх. Ворота за мной охранники с лязгом заперли — возвращение будет нелегким. Подъем занял больше времени, чем спуск — глубина тоннеля здесь больше. Но все же я выбрался на поверхность и очутился на площади, окруженной одинаковыми двухэтажными заброшенным зданиями.

Нигде ни света, ни движения.

— Куда ехать, Ива? — спросил я.

— Посмотри налево.

Я подчинился и увидел сверкающие небоскребы. Со стороны Поганого поля их было не разглядеть из-за возвышенности. Самое высокое здание — игольчатая башня с мигающим красным глазом. Ее-то я различил до прогулки по подземельям.

Она была огромной, как башня Саурона в Мордоре. Выше Останкинской в Эру Тельца.

И, подобно башне Саурона и Останкинской башне (которая в свое время тоже мощно засерала мозги обывателям), квест-башня Князьграда превращает сиберийцев в зомби, грезящих о величии страны и не замечающих дерьма вокруг.

А я кто сейчас? Гэндальф? Для Фродо я слишком бородат и крупноват.

— Понятно… — сказал я.

Вывернул руль и поехал навстречу огням большого города.

— Ты поедешь на мусоровозе до самого города? — спросила Ива.

— А что? Других колдунов здесь вроде бы нет. Моя волшба работает. Зачем ходить пешком?

Ива промолчала.

Спустя минут пять в третий раз запищал долбанный индикатор батареи.

— Олесь, — заговорила Ива, — мне кажется, твой аккумулятор реагирует на излучение квест-камеры…

— Что значит “кажется”?

— Я не уверена.

И тут цифры на индикаторе замигали, сменяя друг друга в бешеном темпе, как спятивший таймер:

100… 99… 98…

— Да блин! — простонал я. — Батарея садится!

— Или это обратный отсчет, — предположила Ива.

— Какой еще…

— Подумай сам! — воскликнула Ива. — Эту батарею тебе дал Решетников, а он ненавидит Вечную Сиберию!

— И что? Он сделал из нее бомбу? Когда он дал мне эту батарею, мы с Витькой ехали в противоположном направлении.

— Он предполагал, что вы вернетесь.

— Херня какая-то… Слишком сложный план, чтобы совершить теракт в Вечной Сиберии с моей помощью…

— Слишком сложный для нормального, адекватного человека. А разве можно назвать адекватным Решетникова?

75… 74… 73…

— Логично, — согласился я, нервно поглядывая на индикатор. — Скажи, делают ли россы батареи с бесконечным зарядом? И чтобы они одновременно были бомбами?

— Бесконечный заряд невозможен. Но создать батарею, которая работала бы много лет подряд, вполне реально. Бомбу сделать тоже не трудно.

— И ты сейчас мне об этом говоришь! А зачем показывать обратный отсчет?

— Чтобы террорист успел сбежать…

35… 34… 33…

Сейчас или батарея сдохнет, или сдохну я вместе с батареей и целым мусоровозом.

Я больше не колебался. Выматерившись, выскочил из кабины на ходу, не удержался на ногах и покатился кубарем. Автомат и шпагу оставил в кабине — не подумал о них совсем. “Гришан”, впрочем, торчал за поясом. Вскочив, я помчался в темноте в сторону заброшенных складов.

На секунду в голове воцарилась уверенность, что я дурак. Надо было хотя бы остановить машину, а потом вылезать и смотреть, что будет.

Но только на секунду.

В следующий миг за спиной ослепительно вспыхнуло, превратив ночь в день. Самого взрыва я не услышал вовсе — сильный удар в спину оторвал меня от земли и поднял в воздух. Меня швырнуло обо что-то твердое с невероятной силой, барабанные перепонки лопнули, тело залила тошнотворная боль, а глаза залила кровь.

И сознание погасло.

***

Первое, что я увидел, когда поднял веки, был погасший монитор, нависающий надо мной на мощном белом штативе. В этом мониторе отражался мутный овал — мое лицо.

В следующее мгновение я осознал, что лежу на мягкой койке, а с двух сторон надо мной нависают два мужика в белых халатах и со скучными физиономиями. Дальше, кажется, маячили другие люди.