Кстати, в ряды учащихся проскользнула информация про истинное назначение парадных мантий в списке необходимых для школы вещей. Новость о Святочном Балу потрясла школу, а Дафна Гринграсс стала агитатором за создания кружка по танцам. Снейп идею поддержал и развил, другие учителя, включая директора, не противились. Все желающие могли прийти в большой класс на третьем этаже. Там был установлен магический граммофон, а сами уроки вызвались вести три старшекурсницы со Слизерина. Дафна лучилась довольством.
Парни всего Хога скрипели зубами, кривлялись, закатывали глаза, но на кружок ходили – никому не хотелось ударить в грязь лицом перед иностранными гостями. За три с половиной недели мы успели выучить классический вальс, венский вальс, вальс-бостон, мазурку и джигу. Этого было достаточно. Некоторые полукровки и магглорожденные ученики, между прочим, танцами очень прониклись и приходили на каждое занятие.
А еще первая половина октября ознаменовалась горой домашнего задания. Теперь и мы с Джинни не вылезали из-за учебников. Одно задание по Трансфигурации чего стоило! Бабблинг и Вектор тоже не знали пощады, но тут мне было относительно легко, а вот остальное… Снейп тоже задавал целые метры свитков на самые различные темы. Мы с Прюэтт бессовестно мухлевали. Джин писала два разных домашних задания по зельям, я делала то же самое с трансфигурацией. На выходных мы просто обменивались материалами и учили то, на что не хватило времени. Посиделки в гостиной допоздна возобновились, а друзья даже успевали помогать нам с некоторыми предметами, одалживая конспекты.
Близился Хэллоуин. Филч, к которому я уже наведалась на чай, носился по замку, отдавая эльфам сотню приказов касательно починки/уборки/украшения замка. Преподаватели тоже заметно нервничали и спускали ученикам возбужденные разговоры на уроках. Все, кроме Снейпа. Этот зверствовал, орал на бестолковых учеников, носился по классу зелий черной тенью и пугал впечатлительных первокурсников.
И вот он, день Всех Святых, когда должны прибыть школы-участницы. Я жутко волновалась, оглядывая сверкающий чистотой замок и вывешенные над столами огромные флаги факультетов. Учебный день сегодня сократили до трех уроков, так что сразу после Чар мы с Джинни рванули в спальни, переоделись, оставили сумки и поспешили на обед в Большой Зал. Наши уже были там и оживленно переговаривались, от волнения пронося ложки с грибным супом мимо рта.
- Как думаете, как они добираются? – ерзая на скамье, оглядывалась Дафна.
- Может групповыми порт-ключами? – предположил Блейз.
- На летающих каретах. – буркнула я. Услышала меня только весело хихикнувшая Джинни. Ну смейтесь, смейтесь! Я хмыкнула и принялась за суп.
После обеда деканы погнали нас на улицу, предварительно выстроив колоннами. Был ясный холодный вечер, над Хогвартсом сгущались сумерки. Мы внимательно обшаривали взглядами небо. Ни малейшего признака летящего предмета. Как всегда, тишь и покой. Через десять минут непрерывного стояния я стала замерзать, пришлось наложить согревающие. Нос, судя по ощущениям, все равно покраснел. Можно как-то уже быстрее лететь?
Но вот спустя пару минут Дамблдор, стоящий с другими учителями в последнем ряду, в эту минуту патетично воскликнул:
- Чует мое сердце, делегация Шармбатона недалеко! —
Ну или не сердце… Хитрожопый дед!
- Где? Где? — обрадовались ребята, вертя головами.
- Вон! — указал шестикурсник из Когтеврана на небо в стороне Запретного леса. Нечто огромное, куда больше метлы, нет, целой сотни метел, летело по иссиня-черному небу, быстро увеличиваясь в размерах.
- Дракон! — пискнул насмерть перепуганный первокурсник.
- Ты что, дурак? Это летучий дом! — уверенно заявил первокурсник слизеринец Малькольм Беддок. Его догадка оказалась близка к истине. Гигантская черная тень почти касалась верхушек деревьев. Льющийся из окон замка свет озарил приближающееся чудо — огромную синюю карету, подобную башне. Ее тянула по воздуху дюжина крылатых золотых коней с развевающимися белыми гривами, каждый величиной со слона.
Я пораженно присвистнула. Кинон даже на половину не передал реальные размеры этого монстра на колесах. Когда же карета с оглушительным грохотом приземлилась на опушку перед Запретным лесом, то открылась дверца, украшенная гербом: две скрещенные золотые палочки, из каждой вылетают по три красные звезды. С облучка прыгнул мальчик в голубой мантии, наклонился, что-то нашарил на полу кареты и развернул золотые ступеньки. Тут же почтительно отпрыгнул назад, и из кареты появилась черная лаковая туфля размером не меньше детских санок, и сразу же за ней изумленным зрителям явилась ее обладательница. Мадам Максим во всем своем великолепии. Кстати, по первому впечатлению она оказалась гораздо красивее актрисы.
Она вошла в полосу света, падающего из окон замка, и обнаружилось, что у нее красивое лицо с оливковой кожей, темные волоокие глаза и крупный орлиный нос, блестящие волосы собраны в низкий пучок на шее. Максим была с головы до ног закутана в черную атласную мантию, на шее и толстых пальцах поблескивали превосходные опалы. Многие вставали на цыпочки, чтобы лучше разглядеть великаншу. Лицо ее расплылось в улыбке. Она подошла к Дамблдору и протянула сверкающую драгоценностями руку. Директор подобострастно склонился для поцелуя, рассыпаясь в вежливых расшаркиваниях. Тем временем из кареты позади директрисы Шармбатона вышли ее подопечные. Я с интересом оглядывала французов. Они все сплошь были в тонких шелковых мантиях и поэтому дрожали от жесткого шотландского холода. Я удивилась. Неужели Мадам Максим не предупредила их о местном климате? Или не знала сама? Да нет, директриса облачена в дорогие меха и чувствует себя вполне комфортно. Тогда в чем дело?
Мучилась вопросом о здоровье французов я недолго, а вернее ровно до появления дурмстранговцев. Стоя на возвышении у замка, мы отчетливо видели внизу черную гладь воды, которую теперь уже нельзя было назвать гладью. В середине озера появились завихрения, затем огромные пузыри, глинистый берег захлестнули волны, и вдруг в самом центре возникла воронка, как будто на дне вынули огромную затычку. Из самой ее сердцевины медленно поднимался длинный черный шест мачты. Любопытно, а из чего сделан корабль? Ну явно не дерево же!
Величественный корабль неторопливо всплывал из воды, мерцая в лунном свете. У него был странный скелетоподобный вид, как у воскресшего утопленника. Тусклые огни иллюминаторов походили на светящиеся глаза призрака. С оглушительным всплеском корабль наконец весь вынырнул и, покачиваясь на бурлящей воде, заскользил к берегу. Вскоре раздался звук брошенного на мелководье якоря, и на берег спустили трап. С борта потянулись пассажиры, и в иллюминаторах замелькали движущиеся фигуры. Каркаров, шедший первым, был одет в дорогие блестящие меха (мне даже завидно стало).
- Дамблдор! — радостно воскликнул он, поднимаясь по склону. — Как поживаете, любезный друг? —
Пока Дамби что-то вдохновенно отвечал Пожирателю, я внимательно его разглядывала. Неприятный тип, чего стоит эта козлиная бородка… И взгляд. Очень цепкий и холодный, как у Нотта.
- Старый добрый Хогвартс, — смотрел директор на замок, криво улыбаясь. – Приятно снова быть здесь… Как хорошо… Виктор, иди сюда. В тепло. Вы не против, Дамблдор? Виктор немного простыл… – нарочно громко и заботливо прокаркал Каркаров, буквально выталкивая вперед себя Крама.
Ученики всколыхнулись. Весь путь от входа до Большого Зала Виктора всячески пытались разглядеть. Знаменитый ловец на шепотки не реагировал, упорно разглядывая окружающие его стены. Дурмстранговцев ожидаемо посадили за столом Слизерина, шармбатонцев к Когтеврану. Я успела увидеть, как Флер Делакур ловит вслед восхищенные мужские и ненавидящие женские взгляды. Но на-четверть-вейла мне не была интересна, а вот Крам, которого Драко тут же усадил рядом с собой очень даже.
Мне еще не приходилось демонстрировать на факультете знание русского, зато теперь я стала чуть ли не главным переводчиком за столом змеек. Виктор и его друзья Саша Поляков и Димитру Гроскрайц с легкостью влились в нашу компанию. Гроскрайц, правда, быстро перекочевал к Нотту, и теперь они быстро переговаривались на немецком. С нами болтали Поляков и Крам. Ребятами они оказались интересными, так что уже спустя пару минут мы, весело хохоча, болтали про всякие предрассудки наших народов.
