– Какой Сэм? – спросил я удивлённо.

– Я говорю о Сэме Аэле, – сказал Диего, выходя из комнаты.

Я почувствовал антипатию к Сэму Аэлю с первого раза, когда столкнулся с ним в школе. Как это часто бывает, моё чувство поначалу не имело логического объяснения. Оно рождалось из глубины моего подсознания, на уровне инстинктов, которые шептали, что это – враг. И мне казалось, что он испытывал то же по отношению ко мне. Только потом я понял, что меня раздражают его нагловатая ухмылка, тон превосходства и манера долго стоять у зеркала, расчёсывать длинные, светлые волосы, всматриваясь в отражение красивого, породистого лица.

Рослый, физически сильный, обаятельный и очень уверенный в себе Сэм пользовался популярностью в школе: нравился девочкам и в его орбите хотели вращаться многие ребята. У него водились деньги, и Сэм с удовольствием это демонстрировал.

Время от времени ходили слухи, что он с компанией отбирает деньги у ребят послабее, которым родители дают на школьный ланч, и приторговывает в школе марихуаной, хотя трудно было сказать, правда ли это. Диего из окружения Сэма один раз обмолвился, что у того идиотские шутки. На мои расспросы он предпочёл отмолчаться, но я решил, что Сэм его как-то задел.

Интуиция мне подсказывала, что по своему естеству Сэм и я были полной противоположностью друг другу, как частица материи и антиматерии, которые если столкнутся, мгновенно аннигилируют, уничтожая друг друга. Мы старались игнорировать друг друга, хотя это бы нелегко. Мы были ровесниками и пересекались довольно часто, а в какой-то момент даже играли в одной школьной футбольной команде. Именно там наша подспудная, тлеющая неприязнь друг к другу переросла в открытый конфликт.

Мне всегда нравилось играть в футбол. Но у меня не было хорошего удара, я отвратительно обрабатывал мяч, не умел играть головой и не обладал мощным рывком. При таких способностях я не блистал на поле, но тем не менее мне казалось, что вот-вот и дремлющий во мне талант великого футболиста проснётся. Но видимо сон моего таланта был настолько крепок, что ничто не могло его потревожить.

Наша школа участвовала в чемпионате города среди школьников старших классов. В предыдущих сезонах команда не показывала красивый футбол, зато отличалась стабильностью: регулярно, но не всегда успешно, боролась за предпоследнее место.

Всё изменилось с приходом ребят нашего года. Майкл, наш десятый номер, блистал в центре нападения. Диего, помогая ему, зажигал на правом фланге. В центре защиты жёстко и мощно играл Сэм. Меня же поставили в полузащиту, туда, где я мог нанести наименьший вред – на левый край.

Если я получал мяч, что случалось очень редко, то не хотел с ним расставаться. Иногда мне удавалось проскочить дриблингом одного-двух игроков, после чего мяч я терял. Как я мечтал забить гол! Даже представлял это в деталях. Но если долго мечтать и верить, жизнь обычно предоставляет нам шанс. И это случилось в очень важный для нашей команды момент – в полуфинале чемпионата города.

Игра подходила к концу, а счёт был по-прежнему ноль – ноль. Майкл, получив мяч в центре поля, обвёл нескольких игроков команды противника и отдал пас на край Диего. Диего рванул по краю. Заметив, что наш левый форвард сместился практически в центр, я понял, что это момент, который так долго ждал. Рванул к левой штанге, у которой вообще никого не было. Диего заметил это и прострелил в моём направлении.

Мне казалось, что я не бегу, а лечу. Всё было, как в мечте. Со всей силы я бью слева с лёту, но промахиваюсь, а мяч, ударившись o мою голень, издевательски медленно вкатывается в ворота мимо упавшего в противоположный угол голкипера. Гол! Я тут же оказываюсь в объятиях Майкла и Диего. Неважно, что гол был курьёзным, все понимали, что одной ногой мы уже в финале. Но из-за того, что произошло в конце игры, не вспоминаю этот гол как момент моего триумфа.

Шла последняя минута матча, когда прошёл заброс между нашими защитниками, и юркий, техничный нападающий устремился к нашим воротам. За ним бежал Сэм, но он явно не успевал. За несколько шагов до нашей штрафной площади, он прыгнул и в подкате со всей силы сзади врезался в ноги игрока. Мальчик крикнул от боли, неловко упал, прокатившись по траве несколько метров, и остался лежать, закрывая руками лицо, по которому уже начали катиться крупные слёзы. Не раздумывая, судья показал Сэму красную карточку и выгнал его с поля. Товарищи по команде вынесли, поддерживая под плечи, травмированного игрока. Его лицо было залито слезами, и он не мог ступать на ногу.

Штрафной закончился ничем, и судья, сверившись с часами, сигнализировал окончание матча. Несмотря на победу, атмосфера в раздевалке была хмурая. Парень похоже получил перелом ноги, и большинство наших ребят были потрясены тем, что произошло. Только Сэм радовался, смеялся и чувствовал себя героем. Как и все, я был шокирован происшедшим и больше не мог сдерживать закипающее бешенство.

– Сэм, ты знал, что не успеваешь и намеренно врезался в него.

– Какая тебе разница, намеренно или нет. Мы победили.

– Ты грязно нарушил правила и травмировал парня. Это подло и трусливо.

– Ты назвал меня трусом?

– Ты слышал.

Сэм бросился на меня, но я был готов. Моё детство прошло в рабочем районе питерской окраины, так что опыт уличных драк у меня был богатый. Я резко развернулся вокруг своей оси и, оказавшись сбоку от Сэма, с огромным наслаждением засадил справа в его холёное лицо, попав в скулу. Но удар у меня слабый, и крепко сбитый Сэм даже не покачнулся. Он развернулся и опять бросился на меня. Я ударил ногой, целясь в колено. Это его не сильно замедлило, но я опять от него увернулся. Сзади меня привстал парень из клики Сэма, но тут же сел, когда Майкл молча положил руку на его плечо и слегка нажал вниз.

Лицо и шея Сэма пошли красными пятнами. Не думаю, что от боли, а от злости, что в драке со мной он выглядел неловким и смешным. Я выскочил на середину комнаты, давая себе больше места для манёвра и снова встретил Сэма ударом, целясь под дых, но кулак ударился в железные мышцы живота. На этот раз полностью увернуться мне не удалось, и я со страшным грохотом спиной влетел в железный шкафчик для переодевания. Я успел вскочить на ноги до того, как Сэм набросился на меня, и мы с ним вцепились в друг друга. В это время открылась дверь и в раздевалку вошёл наш тренер. Как всегда, он был краток: «Отстранены на две недели! Оба!»

Сэм с ненавистью взглянул на меня, но ответил тренеру совершенно спокойно: «Я не отстранён, я бросаю. С меня достаточно. Были командой лузеров и всегда останетесь ею». Он комом запихнул свою одежду в спортивную сумку и вышел из раздевалки, громко хлопнув дверью.

Финал мы проиграли, а на следующий сезон меня в команду не взяли. Тренер сказал, что пришли несколько сильных игроков и для меня места нет.

«Я сделаю предложение, от которого невозможно отказаться»

Марио Пьюзо «Крестный отец»

В маленьком кафе перед мной стояла пустая чашка с выпитым кофе, на блюдечке лежал недоеденный круассан. Я сидел и читал «Иудейскую войну» Лиона Фейхтвангера. В кафе было тихо, колоритная бариста с многочисленными татуировками скучала за стойкой. Тишину нарушало только постукивание шахматных фигур о доску, доносящееся с соседнего стола. Это двое ребят, по-видимому студенты, вдумчиво, практически не разговаривая, играли в шахматы.

Ещё до того, как мне удалось найти книгу, я почитал о самом авторе. Его дом был разграблен, когда Гитлер пришёл к власти, и основная часть коллекции редких рукописей была уничтожена нацистами. Наверно, особенно тяжелым ударом для писателя стала утрата тех артефактов, которые были связаны с противоречивой и трагической фигурой Иосифа Флавия, исторического лица, на основе которого Фейхтвангер создал образ главного героя своей книги.