Рыжулину становилось лучше, но не настолько, как хотелось мне. Или не настолько быстро? Да, он стал более энергичным и активным, смелее вел себя в леваде, да, он начал откашливаться, но все равно продолжал кашлять, и сгусточек надежды, казалось, прочно поселившийся в моей душе, постепенно таял и уступал место отчаянию… Мне уже казалось, что эти утренние поездки я совершаю просто для того, чтобы делать хоть что-то…
А потом – пробежка до маршрутки, которую все равно приходится еще ждать, метро – и на работу. На час позже. Но все же знают, что у меня – лошадь… Работы так много, что иногда удается не думать о нем. Или убедить себя не думать…
А потом – снова фаршировать яблоки. И спать…
***
Лекарство помогло. Приступы кашля прекратились совсем, осталось лишь покхекивание на погоду, но с этим можно было жить. И я, было, вздохнула с облегчением, полагая, что все самое страшное позади.
Но беда подкралась, откуда совсем не ждали…
33 несчастья
Я очень люблю весну. Она даже пахнет по-особому – ни с чем не спутаешь. И становится веселее жить. И почему-то кажется, что все будет хорошо…
В том году весна наступила точно по расписанию. Даже немножко раньше: в конце февраля как-то сразу стало по-весеннему тепло, небо щедро разлило синюю краску, солнце включило режим-максимум, а снег счел за лучшее начать экстренную эвакуацию. Нам бы радоваться, но…
Но для нас эта весна началась с беды.
Обычное воскресенье, обычная поездка в конюшню. Погода отличная, и настроение под стать ей – самое радужное. В конюшне все как будто в порядке. Рыжуль встретил обычным гугуканьем – знаете, тихонько так, когда ноздри трепещут, – но в денник я заходить не стала – решила сперва переодеться. И жена начкона меня обрадовала. Тем, что «лекарство вроде как помогло», что Рыжий кашлять перестал, чувствует себя гораздо лучше, носится по леваде и наотрез отказывается уходить домой по вечерам, что «вчера за ним 2 часа по леваде гонялись». И пусть лучше так, чем этот ненавистный кашель, они согласны гоняться сколько нужно. Так что – все было замечательно…
До тех пор, пока я не вошла в денник.
Где Рыжуль стоял на трех ногах, бережно придерживая правую заднюю на весу и иногда осторожно опираясь лишь на зацеп. Путовый сустав отек, но не так, чтобы очень сильно. Я дотронулась до ноги, Рыжуль вежливо, но непреклонно попросил ее обратно. И я пошла звать местных.
Рыжуля стоял в той же позе, ногу при дотрагивании отнимал. Жена начкона попыталась меня успокоить тем, что, раз не злится и не дергает ногой, все не так плохо, но меня это не впечатлило. Моя лошадь – вообще такое существо, что, после всех наших «приручалок», начни он вырывать ногу и пытаться отбивать по нам – я бы, наверное, сразу умерла от разрыва сердца. Но и так все выглядело достаточно плохо.
До сих пор не знаю и не понимаю, как он мог так травмироваться. Конюх ничего внятного сказать не мог, больше никого на месте событий не было. Но тогда не было времени проводить расследование. Нужно было срочно что-то делать.
Звоню Инне, нашему лучшему ветеринару. Она приехать не может – ее вообще в Минске нет. Спрашивает, как выглядит нога, может ли конь вообще на нее ступать, и, услышав, что нет, озабоченно бросает: «Плохо!»
«Насколько плохо?» – холодея, выдыхаю я. «Может быть перелом… – предупреждает она, но тут же торопливо добавляет: – Но вы не отчаивайтесь, может, все не так страшно…»
Предлагают позвонить ветеринара из Ратомки. Во мне все противится этому выбору, но – у нее есть машина, рентгеновский аппарат, а это в данном случае весомые преимущества, и к тому же она соглашается приехать. Правда, только после обеда. А пока нужно делать компресс из снега. Каждые 40 минут.
День проходит как в тумане. Я тупо набираю в целлофановый пакет снег, прижимаю к больной ноге, держу, пока из пакета не начинает капать, потом сижу в домике, бесцельно глядя в одну точку, а через полчаса вновь иду за очередной порцией снега.
Все сочувствуют, приходят справиться о состоянии болящего, кто-то притаскивает охапку сена, кто-то периодически заглядывает, чтобы угостить Рыжулю сушками, а из моей головы испарились все мысли, кроме одной: «Только бы не перелом! Только бы не перелом!»
Обещанное «после обеда» затягивается. Я звоню еще трижды, каждый раз слышу заверения, что о нас «не забыли». Это, конечно, радует, но Рыжуль уже совсем не может стоять – тяжело все время опираться на одну заднюю ногу, а переносить вес на больную он не может. В результате здоровая нога отекает, пожалуй, еще больше, так что даже трудно понять по внешнему виду, какая из них травмирована.
А еще конь начинает копать. Я впадаю в панику, но колик, к счастью, нет. Видимо, он просто хочет лечь, пытается подогнуть передние ноги, но тогда нужно опереться на задние, а это – больно…
Наконец, в полшестого, когда в конюшне остались, кроме меня, только двое сотрудников, звонит ветеринар: «Я уже выехала. Где-то через час буду». И тут – ну не может же этот день закончиться просто так! – во всем районе вырубается электричество. Авария на подстанции. А на улице, между тем, уже темнеет.
Снова звоню ветеринару – может, она успеет приехать до темноты? Постарается, но рентген сделать нельзя будет… На всякий случай, ищем фонарик (хоть какой-то источник света) и «раскулачиваем» на него одного из частников, взамен обещая показать ветеринару двух его лошадей.
Захожу к Рыжуле – он уже лежит, жует сено. Видно, что ему так легче.
Через полчаса становится совсем темно, зато (о, боги!) появляется электричество. Как мало нужно все же для счастья! А еще через полчаса прибывает «скорая помощь».
Заходим в денник. Рыжуль, жевавший сено, увидев ветеринара, с тихим стоном падает на бок, вытягивается и закатывает глаза.
«Чудовище! – восклицает ветеринар. – Он еще в Ратомке нам покоя не давал – постоянно что-то случается, «то понос, то золотуха». Не старайся, умереть мы тебе не дадим».
Ногу Рыжуль дает осмотреть беспрепятственно и так же безропотно переносит три укола, один из которых внутривенный. Прогноз обнадеживает – ни переломов, ни трещин нет, просто ушиб. А почему на ногу не становится? «Нежный очень!»
Ветеринар оставляет антибиотик, говорит, что надо довезти еще одно лекарство, и мы уезжаем…
33 несчастья, часть 2
На следующий день, когда я уже везу лекарства, приходит sms-ка от жены начкона, что Рыжуль ночью встал, а сейчас бодр и весел, совсем не хромает, бегает по деннику и категорически не согласен с тем, что его не выпускают гулять.
Приезжаю – встречает заливистым ржанием, жалуется на заточение. Нога уже не отекает и, кажется, не болит. Правда, начкон говорит, что на месте ушиба они при ближайшем рассмотрении обнаружили небольшую ранку, и могло произойти заражение, а значит, возможны осложнения, но тут же добавляет, что это так, на всякий случай, а вообще – лекарства же даются, значит, все должно быть хорошо.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
