Ракушки. Камушки. Перламутр. Запоздалый луч солнца подсветил столик. Бывшие домики моллюсков ожидали очереди, чтобы стать частью украшений. Карин подняла голову от работы, встала, посмотрела на картину с деревом. И тут же ощутила кожей шершавую кору, почувствовала, как к лицу прислонился холодный жесткий лист. Она тряхнула головой, обратилась к юной девушке, сидевшей рядом:

– Никак не привыкну к вашим живым мозаикам. В доме у Толстяка я видела белый цветок, а тут дерево. Чем ближе я к картине подхожу, тем сильнее ощущаю кору и листья.

– Расстояние, тут не причем, – откликнулась Элинор. – Главное, как долго ты вглядываешься в изображение. Даже если отойдешь в конец комнаты, но будешь смотреть на мозаичное дерево, не отрываясь минут пять, то почувствуешь себя в лесу. Это магия маленьких стеклышек.

– Завтра попробую, – Карин вернулась за стол, ее карие глаза блестели. – Какие у вас моллюски – затейники, домики у них все разные. Я пыталась найти две одинаковые ракушки, не смогла.

– Да, – подняла голову от своей работы Элинор, – река Сонм приносит к берегам необыкновенные подарки. Эти ракушки, – она указала на кучку перламутровых творений, – из Навы, а те – нам привезли с берегов Гроса.

– Эти города находятся далеко друг от друга? – спросила Карин.

– На лодке два – три дня пути, – ответила Элинор и пригладила растрепавшиеся каштановые волосы.

– Совсем небольшое расстояние, – пожала плечами Карин, – ракушки должны быть одинаковыми… Это что какая-то речная магия?

– Просто природа, – хихикнула Элинор. – Потихоньку изучишь наш мир. В Наве мне понравилось, он расположен на двух берегах.

– А когда ты там побывала? Тебя лодочник вез? – заинтересовалась Карин.

– Я шла пешком, – девочка убрала за ухо прядь выбившихся волос, – мне надо было попасть к отцу в Долину Душ.

– Давай сегодня никуда не пойдем, – предложила Карин, – останемся дома, и ты мне расскажешь про Наву и Долину Душ.

– О, это длинная история.

– У нас большой запас свечей, – Карин ласково положила руку на плечо девочки, – твой рассказ поможет мне понять ваш мир. Да я и о тебе ничего не знаю. Кто твои родители?

– Хорошо, расскажу, – отозвалась Элинор и улыбнулась заскочившему в окошко лучу, который неожиданно образовал маленькую радугу на полу.

Она вышла из-за стола, забралась с ногами на диван, жестом предлагая Карин устроиться рядом:

– Мой отец был советником короля, – начала Элинор. – Из-за его частых и долгих поездок в соседние города, я редко видела родителей. Мать всегда сопровождала отца, поэтому я постоянно жила у бабушки в поселке. Иногда родители приезжали навестить меня, изредка я гостила в их комнатах, расположенных в северной части королевского дворца.

– Ого, ты жила во дворце! – удивилась Карин.

Элинор кивнула:

– Внезапная смерть отца резко изменила мою жизнь. Я сильно горевала после того, как мы проводили его в Долину Душ. Мать тогда, желая помочь мне справиться с переживаниями, купила в подарок минильвуша.

– Ничего себе! Он что похож на маленького льва?

– Не знаю, о чем ты говоришь. Никогда не видела львов. Минильвушик похож на собаку и дракончика одновременно.

– Он что летает и выдыхает огонь? Опасный зверек! – Карин удивлялась все больше.

– Ну что ты! Он не летает, лапки у него с перепоночками, а голова драконья. Он очень редкое для наших мест существо. Таких домашних любимцев мало кто может себе позволить, они очень дорогие, но мать не пожалела денег. Я назвала своего питомца Фосео. Мы стали неразлучны, его мордочка веселила меня, он всегда меня слушал, – Элинор вздохнула, что-то вспоминая.

– Как тебе тяжело пришлось! Хорошо, что у тебя появился маленький друг, – Карин с сочувствием смотрела на Элинор.

Девушка улыбнулась в ответ и продолжила рассказ:

– Знаешь Карин, после того как мы проводили отца в Долину Душ, мать очень странно поступила. Она любила папу, хоть они и часто ссорились. Но прошел всего месяц со дня его гибели, и мать объявила, что выходит замуж.

– Да, непонятный поступок.

– Вот! И знакомые все удивились. Пошли разговоры… Ее избранником оказался эльф Элтиан.

– А какие эльфы из себя, отличаются от людей?

– Нет, не отличаются. Они богатые и противные, – Элинор начала теребить кончик своей косы, было видно, что ей тяжело говорить. – В городе не было браков между людьми и эльфами. Существует множество легенд, рассказывающих, что человек рядом с эльфом угасает.

– Действительно, тогда непонятно, почему твоя мать так поступила…

– Одни друзья говорили, что Тея, дочь Ваина привыкла к богатству, и из-за денег решилась на этот брак. Другие – вспоминали, что мой отец был незаурядным человеком, поэтому мать выбрала эльфа, ведь только они владеют стелющейся магией. Третьи утверждали, что это политический союз, отношения между эльфами и людьми были натянутыми, а этот брак мог многим помочь изменить свою точку зрения.

– А ты сама, что думаешь? Почему она так поступила?

Элинор развернула мягкое покрывало и набросила его на плечи. С сожалением посмотрела на то место на полу, где недавно была радуга, потом перевела взгляд в окошко.

– У меня поговорить с матерью по душам никогда не получалось, не знаю, почему она сделала такой выбор. Я злилась на нее, – со вздохом произнесла Элинор. – Мне казалось, что она меня предала, общаться с ней не хотелось. Соседи в поселке постоянно рассуждали, что брак с эльфом не может быть счастливым, называли мать неразумной женщиной. Если вечером какая-нибудь бабушкина подруга заходила к нам в гости, то непременно вспоминала одну из старых легенд, где вечноживущие «пили» силы людей, а последние в таких браках умирали. Бабушка перестала общаться с соседями. А я ждала худшего, что мать рядом с мужем быстро начнет терять жизненную силу.

– Какие страшные легенды! Сколько всего пережить тебе сразу пришлось! – Карин обняла маленькую подругу.

– Да. Путешествие тоже было не из легких, ты же о нем просила рассказать? – Элинор поправила плед. – Начну свой рассказ с того, как я возвращалась после учебы на летних курсах. Карин, может заваришь чай с колючими плодами куста стилу?

– Если я в чайник брошу перламутровую ракушку, ты не против? – отозвалась подруга.

– Не против. Твой чай – твоя магия, – улыбнулась Элинор.

Тяжелая повозка затормозила на вымощенной булыжником дороге. Элинор соскочила со ступеньки, повесила на плечо сумку. Ей навстречу потянулись цветы-факелы – смешные трубочки разноцветного огня. Деревья сакри приветливо зашуршали листочками на блестящих ветках.

Элинор поморщилась, увидев дом вдалеке, особняк казался мрачным. «Хоть растения здесь радостные», – подумала она. Помахав вслед отъезжающей повозке, Элинор направилась к аллее.

Пройдя несколько шагов, она остановилась у массивной лавки и уселась на нее, надеясь, что прохлада белого камня и вид красивого сада заглушат неприятное чувство, сковавшее сердце. Напряжение в теле было таким высоким, что девочка дышала еле-еле, воздух едва проходил в зажатые легкие.

Элинор провела пальцем по трещинке в сиденьи скамьи. Подняла голову и проследила взглядом за падающим, длинным как игла, листиком. Девочка подняла его и запихнула в трещину. Лист-иголочка провалился, оставив на поверхности лишь кончик. «Вот бы и мне так стать незримой, – подумала Элинор. – Вошла бы, взяла своего Фосео и убежала прочь. Невидимку никто не заметит. Не надо разговаривать с «этими».

Мать и отчима она так и называла про себя «они» или «эти».

Элинор указательным пальцем затолкала сухой лист-иглу в щель до конца, трещина поглотила его.