— Куда ты? — испуганно уточнила девушка.

— Домой, конечно… — Роб не обернулся, но за порог пока не шагнул.

— Ты ведь обещал, что не оставишь меня одну. Я, вообще-то, ранена!

— У тебя теперь даже перелома нет, — хмыкнул вампир и, наконец, посмотрел на девушку, — гипс можешь снять, но на людях придется притворятся еще пару недель.

— Как ты… я что… я теперь тоже? — Тесс попыталась прислушаться к собственным ощущениям, ища признаки вампиризма или хотя бы какие-то непонятные ей ощущения.

Но все было как прежде, за исключением небывалого душевного подъема и физического влечения к Робу. Такого сильного, что Тесс даже стало неловко.

— Нет. Не тоже. Это пройдет… — тихо сказал Хилл, — уже к утру все станет как прежде. Просто постарайся не умереть с моей кровью в организме, хорошо?

— Ты спас меня…

— Ты умирала. Я не мог этого допустить. Мне пришлось дать тебе свою кровь…

— Спасибо… — прошептала девушка, почему-то чувствуя свою вину.

— Ты могла бы позвать, Тесс! — наконец-то, не выдержал Хилл и обернулся к ней.

Девушка даже выдохнула: ей не нравилось, когда он вел себя так, словно она ничего не значит. Она, черт возьми, хотела значить! Ей стало жизненно необходимо знать, что она ему важна.

— Ничего этого не случилось бы, позови ты меня сразу!!!

— Господи, а что, блядь, есть какое-то руководство по ограблениям? Я растерялась, черт возьми! — Тесс вскочила с дивана, попутно стягивая с ноги ненужный теперь гипс.

— Просто позвать. Этого было бы достаточно, — тихо повторил Роб, а затем вышел на улицу.

— Стой! Стой, ты не можешь вот так вот просто уйти! — возмутилась она, бросившись следом.

«Правила все те же: если тебе будет нужна моя ПОМОЩЬ — позови».

Тесс застыла в дверях дома, молча буравя его спину взглядом, но он так и не обернулся.

— Ну и пожалуйста! — дрожащим от слез голосом, крикнула Хантер и с грохотом захлопнула дверь.

В спальне теперь было страшно и некомфортно. Воспоминания о грабителе не давали расслабиться. Немного поплакав и выпив пол бутылки вина, хранящегося в холодильнике на «дни грусти», Тесс улеглась на диване, включив телевизор и тем самым создав иллюзию того, что в доме есть кто-то еще.

Потихоньку проваливаясь в сон, она пробормотала:

— Завтра проснусь и ты перестанешь мне нравиться! Вампирюга дурацкий… Перестанешь…

Роб тихо подошел и, подняв с пола упавший плед, накрыл им спящую девушку, тихо прошептав:

— А ты мне нет… Никогда не перестанешь…

Утро, вопреки ожиданиям, не принесло душевного покоя. Тесс по-прежнему чувствовала к Робу огромный спектр эмоций, помноженных на похмелье. Принимая душ, девушка размышляла о том, как благородно, по сути, было с его стороны уйти к себе, показав, что намерения серьезны. Глупо, но благородно. Вызвав такси и натянув на ногу ненужный гипс, Тесс съездила в отделение полиции, где приветливый офицер Мюррей, старательно прикрывая воротом рубашки свежий засос на шее, угостил ее кофе и записал показания. К количеству нападавших они больше не возвращались, Тесс лишь кивнула, когда Эдвард зачитал ей цифру два. Девушка не была дурой и поняла, что третьего грабителя, избившего ее и намеревающегося надругаться, а затем убить, постигла кара пострашнее тюремного срока, который грозил его подельникам. Странное дело, но оба, как один, твердили, что ограбить дом девушки они планировали вдвоем.

Услужливо проводив ее до машины и пообещав, что будет держать в курсе расследования, Эдвард вернулся в отделение, а Тесс поехала домой, прислонившись лбом к стеклу, молча разглядывая улицу, когда на глаза попалась вывеска.

— Извините, а не могли бы остановить на минутку у мясной лавки?

— Конечно, мисс, не проблема, — приветливо улыбнулся пожилой мужчина-таксист, — вас подождать?

— Да, если не сложно… — с благодарностью кивнула девушка, мысленно репетируя речь для продавца, потому что вряд ли к нему каждый день заходят странные девицы, желающие купить литр крови.

Дождавшись ночи и поправив обтягивающее силуэтное платье, Тесс бросила последний взгляд в зеркало и решительно вышла из дома. Быстро перебежав дорогу, она постучала в дверь особняка Роба, спрятав за спину винную бутылку. То, что Хилл дома, она знала наверняка. Он следил за ней из окна, когда девушка вернулась из полиции.

Вампир открыл сразу же, как только она коснулась костяшками пальцев двери, и молча замер в дверном проеме, выжидающе глядя на соседку. Тесс натянула ткань платья на коленки и переступила с ноги на ногу: с непривычки ступни ныли от высокого каблука.

— Может, впустишь в дом? — не выдержала она, наконец, потому что Роб явно не собирался начинать беседу первым.

— Нет.

— В смысле нет? — опешила Хантер.

— Ты же меня к себе не пустила!

— Серьезно, что ли? Нет, ты, блядь, сейчас, серьезно? Тебе сколько? Пять?

Хилл молча сложил руки на груди.

— Я ведь пустила в итоге!

— Как только меня надумают ограбить, я дам тебе знать.

Девушка задохнулась от возмущения, а затем, сдув с лица прядь волос, прошипела:

— Да пошел ты! Ко мне тебе тоже нельзя! Ясно?! Я… я отзываю свое согласие.

— Это так не работает, — невольно улыбнулся Роб.

— Я буду у себя! Точить осиновый кол! — рявкнула Тесс и, пошатываясь на своих высоких каблуках, начала спускаться с крыльца.

В лучших традициях жанра, острая шпилька попала в щель, нога подвернулась, и девушка начала падать вниз, зажмурившись от ужаса и готовясь к очередному перелому. Роб поймал ее за талию, притянув к себе.

— Осторожнее… — мягко упрекнул Хилл.

— Отстань. Без тебя разберусь! — попыталась вырваться из его хватки Тесс, хотя ей этого совсем не хотелось.

Прикосновения прохладных рук вампира были так приятны, что хотелось остаться в них навсегда.

Роб слегка сморщился и втянул носом воздух:

— Чем это несет?

— Где? — девушка принюхалась, но кроме запаха мокрого после очередного дождя асфальта и прелых листьев ничем, по ее мнению, не пахло.

— Мертвечиной… прям разит… — скривился парень.

— О, ну, это к тебе уже вопросики!

— Что у тебя в руке?

— Где?

— В руке.

— В какой руке?

— И ты мне говоришь, что я ребенок?

— Кровь, — вынужденно призналась она.

— Кровь? — вздернул брови вампир.

— Глухой, что ли?

— Чья это кровь? — терпеливо уточнил Роб, развернув ее к себе и заглянув в глаза.

— Свинячья… вроде… ой, я не уточняла! — Тесс покраснела и отвела взгляд.

— Ты что, убила ради меня свинью?! — тихо рассмеялся Роб.

— Дурак, блядь, что ли? Нет, конечно! Я купила!

— Дорого?

— Да! — буркнула Тесс, вспомнив, как уговаривала продавца сначала продать ей кровь, а затем с упоением торговалась, чтобы сбить цену, давя на то, что он обдирает травмированного посетителя. В итоге, гипс все решил и продавец скинул ей восемь баксов.

— Хотела меня порадовать?

— Да… — уже тише и спокойнее ответила Тесс, чувствуя, как его ладони осторожно и чувственно поглаживают ее спину и поясницу.

— Попробуем сначала? — пальцы скользнули по подбородку, очертив контур, мягко и ненавязчиво поднимая ее личико. — Меня зовут Роберт Хилл, и я твой сосед.

Его глаза смотрели на нее с такой любовью, что Тесс почувствовала, как сердце бьется где-то в горле.

— Привет, Роб. Я Тесс. Хочешь свинячьей крови?

Секунду они молча смотрели друг на друга, а потом в унисон расхохотались. В соседних домах начал загораться свет, и они, сдавленно смеясь, забежали внутрь особняка парня.

— Оставь ее за дверью, это просто жесть…

— Черт возьми, я отдала за нее пятьдесят два бакса! Может, хотя бы лизнешь?!

— Я не хочу тебе хамить, — засмеялся Роб, забрав у нее бутылку и выставив на крыльцо. — Вина?

— Дааа, я коленей прям не чувствую, ну и холодина! — Тесс начала слегка дрожать, на контрасте смены температуры.

— Давай-ка, я сварю тебе глинтвейн? Что скажешь?

— Да, давай, — девушка широко улыбнулась.