После вчерашних упражнений, я еле добрался до своей комнаты и вырубился сразу, как упал на койку.

К слову, если б не Захария, которую я малость стеснялся, завтрак прошёл бы, намного быстрее и с хрюканьем. Пришлось держать себя в рамках. К тому же, ели только мы с Клепаном.

— Ну что, приступим?! — в приказном порядке, предложил здоровяк.

— Что вы задумали?

Я хоть и прибывал в лёгком блаженстве после набивания утробы, но слова знахарки, меня насторожили, мало ли, что эти садисты придумали.

— Да, почти как вчера, — беззаботно подмигнул мне Клепан.

Кваз Кабан, не зря носил такое прозвище, когда он открыл принесённый им баул, причём нёс он его, не особо напрягаясь, моему взору предстали четыре двухпудовые гири.

— Сто двадцать восемь кило, — объявил очевидное здоровяк. — Но настоящая посылка, килограмм на пять полегче, разве это не хорошая новость хе–хе.

— Да уж, радости полные штаны, — с этими словами, я скинул то, что носил в себе почти сутки.

Стало почти так же хорошо, как и в случае с Хромом. Мгновенное облегчение, словно к спине крылья прицепили. И я полетел, но не далеко, запутавшись в ногах начал заваливаться на пол, где меня и поймал Клепан.

— Куда собрался орёл? Мы только начали хе–хе. Ты не должен падать после сброса посылки, ты не дед мороз, и не конфеты с пряниками деткам понесёшь, понял?

— Догадаться не трудно.

Освободившись от здоровяка, я не стал тянуть время, просто взял и спрятал баул с гирями. У меня уже было некое понимание дара, нечто сродни интуиции, знания, что ещё вчера, я смог бы взять этот груз, но что–то мне твердило, не спеши, не показывай, что можешь прыгнуть без визуального контакта. А сейчас, можешь падать без сил, тем более, это не сложно, боль на самом деле адская, я мычал что–то матерное, сыграл неповторимо, даже Станиславский заплачет.

— Раздвинь ему зубы… быстрее ну, загнётся же! — голос Клепана, был взволнованным. — Вот…Захария помогай!

— Эта не идёт! — буркнул кваз.

— Другую пробуй, ну что ты как маленький…И эта не хочет?

— Сам видел, что спрашивать то?

— Писец! Ну давай тогда последнюю…во.

На язык упало что–то тёплое и круглое, тут же устремившись в глотку, будто пендаля дали, и сразу потекла вонючая слабоалкогольная жидкость, заставив меня закашляться, и принять сидячее положение. Зрение начало восстанавливаться, но самое интересное происходило в животе, там что–то надувалось, раздвигало стенки желудка, хлоп и по телу растеклось приятное тепло.

— Чем вы меня накормили? Извращенцы хреновы! — возмутился я, понимая, что уже стою.

Мне не понравилось, как они на меня смотрели, словно на патлатую, прямоходящую, морскую свинку, которая научилась материться.

— Не, ну вы посмотрите на него, только что лежал, подыхая, а сейчас стоит и возмущается. Чудо прям, — выдал, Клепан без тени юмора.

— Такого я ещё не видел, — почёсывая уродливую голову, выговорил Кабан.

Да и Захария, чуть ли не дым из ушей пускала. А ведь она знахарь, само звание о чём–то говорит.

— Он в порядке, — отчиталась девушка.

— Прекрати говорить, будто меня здесь нет, и ответь, наконец!

— Помнишь, я рассказывала о паразите? Про то, как он хочет жить?

На что, я киваю в ответ.

— Мы его обманули.

— Гирьки то, с секретом хе–хе, — влез здоровяк. — Кабан их просверлил и залил малость свинца.

— Двести килограмм, оказались критическим весом. Мы попробовали чёрный, а затем красный жемчуг, но твой организм их не принял. Пришлось дать тебе белую жемчужину, — в голосе девушки, чувствовался лёгкий упрёк.

«О как!»

Я знал, что такое белая жемчужина: она в несколько раз быстрее развивает существующий дар и открывает новый, может вылечить смертельно раненного и сделать иммунным любого новичка. Дороже белой жемчужины, только мифический пульсар, который, я, вроде как, проглотил.

— А нельзя было просто дать мне её, без этих мудовых опытов?

— Можно, но эффект был бы заметно слабее, да и небыли мы уверены, что твой организм её примет.

— Не, ну вы видали? Он недоволен! Мы значит, скормили ему штуку, за которую предлагали десяток Т-90 и две акации, а Кнут морду воротит… Кабан! Скажи что–нибудь!

— Я лучше промолчу, — угрюмо отозвался кваз.

Пока «исследователи» переговаривались, я прислушивался к себе. Состояние не то, чтобы отличное, но на твёрдую тройку тянет. Давления на организм, к которому я стал привыкать, практически не чувствовалось, головная боль отступила на задний план, можно даже, бегать и прыгать. А ведь, если мне не врут, а они не врут, то взял я двести кило. В первый момент было тяжко, если честно, думал уже всё — спёкся. Получается, мне нужно радоваться, кланяться в ноги своим благодетелям, возможно, они этого и ждут, вон как Клепан заливается, прям соловей, пристыдить меня хочет старый садист. Пора прекращать балаган.

— Я не просил давать мне жемчуг. Более того, вы сделали это обманным путём. Значит можно сделать вывод, что вам это нужно, больше, чем мне. Так что завязывай, Клепан, побереги своё красноречие, для женщин и детей. Давай лучше делом займёмся, а то мне уже скучно.

— Скучно, говоришь?.. Когда ты в последний раз бегал? — в вопросе звучало злорадство.

— Два дня назад, я только и делал, что бегал, — сказал я, чистую правду.

— Тогда это будет не сложно, Кабан! Прогони его по малому кругу, пусть к весу привыкнет. Начали!

— Видала? — спросил Клепан у Захарии, когда кваз с новичком скрылись за дверью.

— А ты ждал, что он начнёт хлопать в ладоши от радости?

— Да я не об этом, не идиот же. Должен был догадаться. О другом речь, — здоровяк сделал паузу, словно ожидая от знахарки продолжения его слов. — Как он подскочил!? Лежал весь синий, я думал всё, потеряли мужика, а тут раз, в метре от нас и матерится.

— Не подскочил он, — поправила девушка, — Телепортировался — это его дар! Забыл?

— Как–то быстро, его дар развился, мы только жемчужину затолкали и уже!? — повысив голос, воскликнул Клепан.

— Я не знаю, какие грани в его даре активны, так что, необязательно развился, скорее всего сработал инстинкт, защита, — девушка задумалась. — Даже представить себе трудно, что может дать телепортация в симбиозе с таким пространственным карманом.

— Главное, чтобы он, по нашей теме отработал…Сама знаешь, что это даст.

— Согласна, я не сомневаюсь, что он справится и отработает вложенное с лихвой, — последнее слово, Захария выделила.

— Отлично! — Клепан улыбнулся. Он знал, что из уст знахарки, прозвучали не просто слова поддержки.

Сегодня двадцать второй день моего пребывания на Стиксе. Я до сих пор, жив и даже здоров. Стал сильнее, выносливее себя прежнего. Всё это благодаря стараниям моих новых друзей.

Под неусыпным взором Бульбы, меня нещадно гоняли по подземным коридорам, с грузом в кармане и поверх. Одет я был, как на войну, чего, собственно, не понимал. Ведь мне, надо доставить посылку, которая скорее всего, кому–то не понравится. Но зачем же так гонять? Часами стрелять, по подвижным и стоячим мишеням. На заданный мной в самом начале вопрос, Кабан ответил, что я, потом всё пойму, не загружай голову, работай мышцами, я и работал. Сегодня был особый день, начальство решило, что пора поработать на свежем воздухе.

— Знаешь где мы? — задал вопрос Клепан, как мне показалось, с легкой ехидцей в голосе.

Мы находились на опушке леса, за редкими кустами, а в сотне метров от нас, начинался дачный посёлок. Разнокалиберные дома, типа, кто во что горазд, или у кого на что хватило. Во всей это красоте, не хватало самого важного — людей. Но если честно, мне было плевать, на эту безжизненную картину. Я наслаждался, чистым сельским воздухом, пением птиц. Да даже на деревья, раскачиваемые ветром, приятно было посмотреть. После трёх недель, вынужденного заточения, я наслаждался. А тут Клепан, со своим непонятным вопросом.