Оставшись в темноте, Юстас поднялся, потёр ушибленную коленку и захромал туда, где, по его мнению, была лестница. На свет из маленького подвального окошка рассчитывать не приходилось, потому что на улице уже стемнело. Не сразу, но Эскот нашёл лестницу и начал осторожно подниматься наверх, выставив вперёд руки. Ноги подкашивались, коленки тряслись, и Юстас очень боялся упасть. Один раз он едва не оступился, но всё-таки сумел удержаться на ногах. Наконец, Эскот уткнулся в дверь. Найдя на стене выключатель, он попробовал зажечь свет, но это не сработало. Наверняка Киннер где-то повернул рубильник. Тогда Юстас попробовал отпереть замок с помощью проволоки, но у него не получилось. Руки дрожали, почти ничего не было видно, и замок был каким-то слишком сложным. В итоге Эскот уронил проволоку и понял, что вряд ли сможет её найти в такой темноте. Он знал, что из подвала был ещё один выход, который вёл прямо на улицу, и решил найти его. Спускаясь с лестницы, Юстас всё-таки упал. Теперь болела не только коленка, но ещё и бок, и локоть, и рука. Кажется, он содрал кожу на ладони. Передвигаясь на ощупь, Эскот доковылял до кровати. Хотел сесть на неё, но вдруг отскочил от неё, как ошпаренный. Ему вспомнился тот мальчик, которого они нашли с Эришем. Ещё сегодня он был здесь.

С трудом сдержав слёзы, Юстас дошёл до стены и стал медленно ощупывать её в поисках двери или ещё одной лестницы. Глаза потихоньку привыкали к темноте, и вскоре Эскот действительно нашёл вторую лестницу. Он сам толком не знал, на что рассчитывал, когда поднимался по ней. Дверь на улицу, конечно, была заперта. Юстас спустился вниз, решив отыскать проволоку и попробовать снова. После долгих поисков он всё-таки нашёл кусок проволоки, вернулся ко второй лестнице и, поднявшись, попытался открыть дверь. Замок поддался, вот только дверь оказалась заперта на щеколду снаружи. Эскот выругался и заплакал от обиды. Сколько прошло времени, он не знал. Успокоившись, Юстас снова спустился вниз, и в этот момент в подвале зажёгся свет.

Эскот вжался в стену. Открылась дверь, и довольно улыбающийся Киннер медленно спустился по лестнице.

– Что же ты с собой сделал, малыш? – увидев Юстаса, покачал головой комендант.

– Вы меня убьёте? – дрожащим голосом спросил Эскот.

– А это зависит от твоего поведения.

– Но я же вас знаю, вы без маски.

– Малыш, ты так хочешь умереть?

– Нет.

– Тогда ты будешь делать всё, что я тебе скажу. Да, малыш?

– И тогда вы меня не убьёте?

– Нет, малыш. Я вовсе не хочу тебя убивать. Я только хочу, чтобы нам с тобой было хорошо. Так ты будешь меня слушаться?

Юстас молчал. Снова перед глазами был тот мальчишка.

– Не слышу тебя, малыш. Ты будешь меня слушаться?

– Буду.

– Тогда присядь, малыш, – Киннер сел на кровать и показал на место рядом с собой. На ватных ногах Юстас подошёл к нему и сел на самый край. – Расскажи мне, что знает сыск?

– Ничего.

– Так уж и ничего?

– Номер машины, на которой вы вывозили сегодня мальчика.

– И откуда же?

– Мы там были с Эришем. Случайно.

– Где там?

– У старого особняка.

– Что же вы там делали?

– Пиявку выпускали.

– Пиявку? – удивился Киннер. – Что за пиявку?

– Мы до этого были в больнице, – начал объяснять Юстас. – И там на меня посадили пиявку. Потом Эриш подул на неё сигаретным дымом, и она отвалилась. Я решил её выпустить в пруд.

– Значит, на тебе сидела пиявка и пила твою кровь?

– Да.

– Покажи, где.

Юстас показал на руку. Киннер почти с нежностью дотронулся до него, затем взял за руку, слегка нагнулся и коснулся губами того места, где осталась крошечная ранка от укуса пиявки. Эскота передёрнуло.

– Не надо меня бояться, малыш, – проговорил Киннер.

– Я не… я… – Юстаса трясло.

– Я же говорил, что не хочу тебя убивать. Так что тебе не нужно меня бояться, малыш. Тебе нужно всего лишь довериться мне, – с этими словами Киннер мягко погладил Эскота по плечу, затем его пальцы скользнули ниже к пуговицам рубашки. Одна за другой комендант стал расстёгивать пуговицы, и делал он это нарочито медленно, явно получая огромное удовольствие от процесса.

Дверь, ведущая на улицу, распахнулась и с громким стуком ударилась о стену. Юстас вскрикнул.

– Убери от него свои грязные руки, мразь! – раздался голос Эриша. Сам он вбежал в подвал, сжимая в руке пистолет.

– Успокойся, – встав, проговорил Киннер. – Успокойся и отдай мне пистолет. Это не игрушка.

– Отдам, – нехорошо усмехнулся Эриш. – Отдам. Смотри на меня, ублюдок.

Комендант встретился взглядом с Эскотом и замер.

– Ты будешь делать то, что я скажу, – проговорил Эриш. – Да?

– Да.

Эскот протёр пистолет краем рубашки и протянул его Киннеру.

– Бери, – и комендант взял оружие.

– Что ты делаешь? – испуганно прошептал Юстас. Он как-то весь сжался и судорожно пытался застегнуть рубашку, но пальцы не слушались.

– А теперь ты застрелишься, – сказал Эриш. – Ты меня понял? Такие как ты не должны жить.

– Что ты делаешь? – снова прошептал Юстас.

– Ты убьёшь себя. Немедленно, – проговорил Эриш, наблюдая, как Киннер медленно подносит дуло пистолета к виску. – Стреляй!

Комендант выстрелил. Юстас зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел, что Киннер лежит на полу, а рубашка Юстаса была в крови. В глазах потемнело, и Эскот понял, что теряет сознание.

Эриш подбежал к брату и подхватил его, прежде чем тот свалился с кровати. Всё было точь-в-точь как в том сне, который преследовал его. Подвал, Юстас и мужчина, которому Эриш приказал застрелиться. В голове было пусто. Эскот сидел на кровати, прижимая к себе брата, не в силах двинуться с места.

Шенди, Линуш и ещё несколько сыщиков вбежали в подвал сразу с двух сторон. Эриш не сразу понял, что дядя пытается забрать у него Юстаса, и словно не мог разжать руки.

– Хочешь сказать, что он застрелился сам? – глядя на тело Киннера, спросил Шенди.

– Сам, – кивнул Эриш, поняв, что вопрос относился к нему.

– Внезапный приступ раскаяния?

– Что-то вроде того.

– Как ты догадался, что он здесь?

– Свет горел.

– То есть ты вышел на улицу?

– Да. Вылез через окно и увидел, что здесь горит свет. Это подвал. Всё сошлось. И Юстас не выходил из школы.

– Чей пистолет?

– Драя.

– А застрелился он сам. Из пистолета директора. Пистолета, который хранится в сейфе.

– Да.

– Нам придётся поехать во дворец правосудия и записать ваши показания. Ты уверен, что сможешь объяснить, что произошло?

– Тебе же сейчас объяснил.

– Допустим, – вздохнул Шенди.

– Как вы узнали? – спросил Эриш.

– Угнанная машина стояла неподалёку. Дальше ты сам сказал. Подвал. Ну, а ещё Мартин только что рассказал о надписи. Если бы вы не стали скрывать это от нас, то ничего бы этого не произошло. Мы прекрасно знали, где находится эта надпись. Но наказывать вас смысла нет, вы уже сами себя наказали. Готов ехать во дворец правосудия?

– Готов.

Юстас пришёл в себя уже в машине. Он понял, что лежит на коленях отца, который гладит его по голове.

– Мы едем домой? – тихо спросил Юстас.

– К сожалению, нет, – ответил Линуш. – Сначала во дворец правосудия.

– Давать показания?

– Да. Лучше, чтобы ты сделал это сейчас, чтобы потом мы к этому больше никогда не возвращались.

– Ты видел, как Киннер застрелился? – с водительского сиденья послышался голос Шенди.

– Видел.

– Сам?

– Сам, – немного помедлив, ответил Юстас.

– Так я и думал.

Эриш сидел рядом с отцом и молчал.

– И что, у Киннера был пистолет? – снова задал вопрос Шенди.

– Да, – сев, кивнул Юстас.

– Ну, и что заставило его покончить с собой?

– Наверное, то, что его обнаружили. Эриш нас нашёл.

– Звучит логично, – сказал Линуш. – Киннер понимал, что с ним сделают в тюрьме. Конечно, он мог убить… обоих, но он понимал, что раз Эриш его нашёл, то за ним придём мы. Мне кажется, стоит придерживаться этой версии, тогда до суда дело не дойдёт.