Почти.

Глава 21

Трули

Каждую ночь мы изматывали друг друга, и я засыпала в его объятиях, а потом просыпалась, окутанная их теплом. Крид любил слушать мой голос. Прежде чем заснуть, я рассказывала ему анекдоты из своего детства, опуская все неприятные подробности, и особенно то, почему в одну ужасную ночь оставила мать и сестёр. Иногда, когда я спрашивала Крида, он тоже, запинаясь, рассказывал мне свои истории. Короткие и тёмные, полные боли и пренебрежения. Единственным источником света в его детстве были его братья.

Неуклюжие слова, которые Крид сказал мне в «Безумной курице», были единственными, которыми он открыто выразил свои чувства ко мне. Но пока было достаточно и их. Когда Крид Джентри, взглянув в твои глаза, говорил, что ты важна для него, ты знала, — это чистая правда.

— Почему ты никогда больше не путешествовал? — спросила его через неделю после той ночи, когда он признался, что не хочет никого, кроме меня. Он лежал у меня на груди и своим весом немного затруднял мне дыхание, но я не возражала. Мне нравилось быть под ним. — Ну, ты всегда хочешь услышать обо всех штатах, в которых я побывала, и, похоже, не прочь увидеть их сам.

Крид приподнялся на локте.

— Я бы хотел это сделать, — задумчиво ответил он. — Когда-нибудь. Я хочу многое увидеть, места, где нет только коричневой пыли и жары. — Крид наклонился и провёл губами по моей щеке, его голос понизился до шёпота. — И я возьму тебя с собой, детка.

От эффекта его слов я вздрогнула. У Крида имелась власть надо мной. Он не давал пустых обещаний, а в тех редких случаях, когда раскрывал то, что происходило у него на уме, у меня захватывало дух.

— Криденс, ты споёшь для меня?

— Позже, — твёрдо ответил он, раздвигая мои ноги.

Неважно, сколько раз Крид входил в меня, вначале я всегда вздрагивала. Он был таким большим и сильным, и всё же парень всегда сдерживался, пока не заставлял меня закричать от удовольствия.

— Крид, — захныкала я, уже приближаясь к экстазу, когда он начал двигаться, сначала медленно, а затем с возрастающей скоростью. Я вцепилась руками в его широкую спину, а коленями обхватила за рёбра. Он поцеловал меня, и я жадно пососала его язык, в то время как моё тело сотрясалось от первобытного блаженства. Кончая, Крид толкнулся так сильно и глубоко, что я была уверена, — внутри не хватит места, чтобы удержать его.

— Нет, — простонала я, когда он хотел выйти.

— Что? — задыхаясь, спросил он, — разве ты не кончила?

— Нет, — я обхватила ногами его талию.

— О, детка, мне понадобится пара минут, прежде чем я смогу начать снова.

Я поцеловала его в плечо.

— Мне всё равно. Просто хочу быть как можно ближе к тебе.

Он не ответил. Крид устроился на мне сверху, стараясь не раздавить полностью. Ему не потребовалось много времени, чтобы снова быть готовым. Это никогда не занимало у него много времени.

Я предложила приготовить ему завтрак, но Крид ничего не захотел. Он собирался в спортзал и сказал, что на пустой желудок тренируется лучше.

Провожая Крида я стояла у входной двери, заключённая в его объятия и мне захотелось спросить его про бой. Я знала, как это тяготит парня и именно по этой причине он каждый день часами проводил в спортзале. Но каждый раз, когда я поднимала эту тему на прошлой неделе, меня встречали молчанием. Сэйлор сказала, что ничего не знает, но она выглядела такой несчастной, когда говорила это, что я не знала, верить ли ей.

— Увидимся вечером? — спросила я вместо этого, обнимая и вдыхая его запах.

Крид помассировал мне затылок.

— Конечно.

Мы поцеловались, а потом он ушёл. Я стояла в гостиной, испытывая неповторимую печаль женщины, прощающейся со своим возлюбленным, пусть даже ненадолго. Долли крепко спала, свернувшись калачиком на диване. Стефани, как всегда, находилась за закрытой дверью.

На мгновение я задержалась возле её комнаты, вспоминая то утро, когда она ворвалась в квартиру в слезах. С тех пор Стеф была сама не своя. Она ходила на занятия, возвращалась домой и запиралась в своей комнате. В последнее время я не слышала, чтобы она на кого-нибудь кричала по телефону. Почему-то это беспокоило меня больше. Если я когда-либо и видела девушку, которой нужно было немного расслабиться, так это Стефани Брански.

Даже после того, как я приняла душ и переоделась, было ещё очень раннее утро. Я решила пойти прогуляться. В детстве это была одна из моих маленьких радостей и не имело значения, жили ли мы на пляже или в лесной глуши. Иногда сёстры шли вместе со мной, но чаще всего я бродила одна.

В полукилометре от нас протекал канал, и я направилась туда. Из-за летних ливней канал стал довольно полноводным, я увидела на берегах несколько экзотических птиц. Одному Богу известно, откуда они прилетели и как далеко летели, чтобы добраться сюда. Вероятно, птицы направлялись куда-то в другое место, когда увидели с воздуха воду и решили посмотреть поближе. Они не могли знать, что им не место в этой выжженной местности.

Время от времени я сталкивалась с бегунами трусцой, которые кивали мне, прежде чем двигаться дальше. Растянувшись на тёплом солнышке и потягиваясь, я ощущала некоторые части моего тела немного болезненными, но это чувство было приятное. Я не испытывала никакого стыда. Имелось большое отличие, если ты оказывалась в объятиях мужчины, который заботился о тебе.

Крид однажды спросил о моей матери, интересуясь, почему мы отдалились друг от друга. Я махнула рукой и пробормотала что-то о разнице во мнениях, а затем намеренно сменила тему. Когда Крид смотрел на меня, я могла чувствовать себя правильной если не телом, то духом, и не могла допустить, чтобы он изменил своё мнение обо мне.

Прохлада утра исчезала, а я поняла, что проголодалась. Быстро зашагав обратно в квартиру, я думала, возможно, с помощью омлета мне удастся выманить Стефани из её комнаты. Но когда я вставила ключ в замок, механизм заклинило, к тому же отломилась заострённая часть на ключе. Я выругалась и повертела бесполезную штуку в руках. Офис домовладельца откроется только через несколько часов. Я уже собиралась постучать в дверь и попытаться разбудить Стефани, и тут вспомнила, что однажды узнала, как попасть в раздвижную стеклянную дверь, похожую на ту, что ведёт во внутренний дворик. Если мне удастся сбить дверь с направляющей, то смогу войти без проблем.

Я перелезла через стену внутреннего дворика и начала тянуть на себя раздвижную дверь. Я нахмурилась, в исполнении других всё выглядело намного проще. Внезапно я почувствовала, как стеклянная панель слегка поддаётся и ослабевает. Она оказалась тяжелее, чем я думала, поэтому я осторожно приподняла её и отодвинула в сторону, молясь, чтобы конструкция не сломалась, потому что я даже не смела думать о том, сколько будет стоить замена. Обрадовавшись, что предприятие удалось, я раздвинула вертикальные жалюзи и вошла в квартиру.

Именно тогда Стефани чуть не размозжила мне голову бейсбольной битой.

Я закричала. Она тоже закричала и уронила биту.

— Что, чёрт возьми, ты делаешь?

Она прерывисто вздохнула, тяжело оседая на пол.

— Я приняла тебя другого, — пробормотала соседка.

— Ни хрена себе.

Стефани подтянула голые колени к груди и положила на них подбородок.

— Прости.

Я опустилась на пол рядом с ней.

— Господи, Стефани. Что с тобой происходит? Кто-то пытается причинить тебе боль?

Она слабо улыбнулась.

— Они могут стараться так сильно, как им, бл*дь, хочется.

— Что это значит, милая?

— Это значит, что всё нормально, Трули, — ответила она, сузив глаза.

— Нет, это не нормально, мать твою.

Стефани посмотрела на потолок.

— Ты начинаешь говорить, как я.

— В таком случае я бы сказала всем прохожим, чтобы они проваливали со своим дерьмом, прежде чем захлопнуть дверь перед их носом.