– А, Яна, это ты? – удивившись, спросила меня Лера.

– Конечно, я. А ты кого ожидала услышать?

– Никого, – сказала подруга, и я услышала на заднем плане мужской голос.

– Ты, что с Максимом? – догадалась я.

– Угу, – промычала подруга.

– А я надеялась с тобой сегодня встретиться, – с надеждой проговорила я.

Лерка немного помолчала, а потом спросила:

– А ты как себя чувствуешь?

– Нормально. Вот убралась у себя в комнате, – провела я рукой в воздухе, показывая Лерке свои труды, как будто она могла меня сейчас видеть, – выкинула игрушки, решила начать новую взрослую жизнь.

– Как выкинула? – удивилась Лера. – И даже ту фарфоровую куклу, что подарил тебе дед Яков?

– Ну, нет! Что ты? – засмеялась я. – Моя королева сидит все там же, на своем почетном месте.

Я посмотрела на то место, где действительно сидела одна единственная кукла. На нее у меня не поднялась рука. Я лишь расправила бантик у нее на подбородке, который удерживал широкополую розовую шляпку на ее голове с фарфоровым личиком. Эту куклу действительно подарил мне дед Яков, привезя ее из своей очередной поездки за границу.

– Как хорошо слышать, что ты смеешься, – обрадовалась подруга. – Значит, ты идешь на поправку и больше не страдаешь.

– Именно поэтому я и звоню тебе, – ответила я, чувствуя, как защемило сердце и опять захотелось плакать.

Те, кто говорит, что душевную боль лечит время, ничего не знают о настоящей душевной боли, когда вместо сердца у тебя огромная кровоточащая рана. Кровь, которая бьет из этой раны, при любом упоминании о причине твоего горя, горячая, как кипяток, и при каждом сокращении сердца, эта жидкость обжигает тебя изнутри. Становится невыносимо больно, хочется кричать, но нельзя. Никто не сможет понять твою боль, никто не сможет унять ее. Так зачем расстраивать родных и требовать от них понимания? Необходимо справляться с этой болью самой.

Я постаралась успокоиться и даже улыбнулась, хоть Лерка не могла этого видеть, но интонации голоса она улавливала хорошо.

– Именно поэтому я тебе и позвонила, – повторила я. – Думала, что мы сможем с тобой сегодня погулять.

– Понимаешь, Яна, – подруга опять начала неуверенно говорить, – мы сегодня с Максимом планировали побыть вдвоем…

– Конечно, конечно, – перебила я подругу. – Я все понимаю. Передавай привет Максу. Он у тебя классный. Надеюсь, вы будете счастливы. А мы с тобой еще прогуляемся как-нибудь. Пока, – сказала я и, не дожидаясь ответа, положила трубку.

Мне не хотелось больше разговаривать, я боялась, что не выдержу и расплачусь. «Пусть подруга будет счастлива, – подумала я. – И нечего ее расстраивать своим плохим настроением».

Я села на свою кровать, забравшись на нее с ногами по своей старой привычке, и уткнулась в телефон, просматривая контакты. Не знаю, что я там собиралась найти, но мне на глаза попался номер телефона Степки Семенова, лучшего друга Антона.

«А, что, если я ему позвоню и узнаю, что в конце концов случилось с Антоном? И почему он так неожиданно бросил меня? Степка его лучший друг, значит он все знает и сможет мне все объяснить».

Решиться на такой звонок было не просто. «А вдруг Степан расскажет мне что-то такое, что я бы не хотела знать? Например: что они всем классом, вместе с Антоном потешались надо мной все это время. И Антон вовсе никогда не любил меня», – думала я.

Нет, Антон не мог врать. Особенно тогда, на праздновании Нового года.

***

В одиннадцатом классе наша классная руководитель, Светлана Николаевна решила, что последний Новый год в школе мы должны встретить все вместе, и взяла всему классу путевки в дом отдыха. Это был элитный поселок на берегу озера, где мечтали отдохнуть многие. Но достать путевки сюда было задачей не из легких. А для кого-то отдых в отеле такого уровня был просто не по карману. Мы с одноклассниками удивлялись, как же это нашей классной удалось раздобыть путевки? Позже я узнала, что мой дядя Алексей, пользуясь своими многочисленными связями, смог организовать нам эту поездку. Кроме того, он изъявил желание поехать с нами, чтобы помочь Светлане Николаевне.

Дом отдыха находился за городом, в живописном местечке, в часе езды от города. Отправились мы туда по зимней заснеженной дороге на заранее зарезервированном все тем же Алексеем автобусе. Мне было приятно, что мой родственник так заботится о моем отдыхе, что даже согласился потратить свой маленький новогодний отпуск на нашу шумную ораву, отказавшись от других, как мне тогда казалось, более заманчивых предложений. Но я и не догадывалась, что у Алексея имеются и свои корыстные интересы в этой поездке.

Новогоднюю ночь, как и положено, я и мои одноклассники встретили со своими семьями, а на следующий день, с утра по раньше весь наш класс в полном составе, за исключением пары девочек, которые уехали на новогодние каникулы за границу, отправился в увлекательную поездку.

Веселое новогоднее настроение витало в автобусе среди моих одноклассников. По дороге до заветного озера мы хором пели новогодние песенки, много шутили и веселились. За окнами автобуса пролетали на небольшой скорости заснеженные деревья. Водитель был аккуратен и никуда не спешил. Черная змейка дороги убегала далеко в даль, теряясь в белом покрывале пушистого снега. Зима в этом году была особенно снежная и морозная, но нас это не пугало. Три прекрасных дня веселья и отдыха – вот, что ожидало нас в домике у озера.

Светлана Николаевна сидела в автобусе рядом с моим дядей Алексеем, и вся светилась от счастья.

«Кажется между ними что-то есть», – шепнула мне на ухо Лерка.

В ответ я только пожала плечами. Я была не против, чтобы Алексей наконец-то нашел себе постоянную девушку и может быть женился на ней, а Светлана Николаевна была очень даже неплохим вариантом. Но сейчас меня больше занимали мои собственные отношения с Антоном. Он сел в автобусе рядом со своим другом Степаном на сиденье, которое находилось за нашим с Леркой. На миг показалось, что мы находимся в школьном классе, где парта Антона и Степки находилась как раз за нашей с Леркой партой. Я все время чувствовала дыхание Антона у себя за спиной. И от этого бабочки в моем животе щекотали меня изнутри все сильнее, от чего мне все время хотелось смеяться. Когда я оглядывалась, то ловила на себе его влюбленный взгляд. Каждый раз, когда я смотрела на Антона, то боялась утонуть в его темно-голубых глазах. Смущаясь, я переводила взгляд то на Лерку, то на Степана. Щеки мои становились красными, а глаза блестели от счастья. В конце концов на это обратил внимание Степан и спросил меня:

– А чего это ты Кудряха такая счастливая?

– Тебя рада видеть, Степан, – пошутила я.

– А, ну я так сразу и понял, – ответил одноклассник, многозначительно посмотрев на Соболева. – Я давно заметил, что ты в меня влюбилась, Кудряха. Только извини, я уже занят.

У Антона на лице была такая же глупая улыбка, как и у меня. И мы дружно втроем рассмеялись.

– Вы чего там так весело обсуждаете? – вступила в разговор Лерка.

– Степан признался, что он влюблен, – решила я подколоть одноклассника, – только вот не известно в кого. Может в тебя, Лерка?

– Ага, – улыбнулась подруга. – Не придумывай, Яна. Он влюблен в другую, – сказала она, растянув слово «в другую», и многозначительно подняла брови вверх.

– Да, влюблен, – вдруг покраснев как рак ответил ей Семенов. – И не вижу в этом ничего плохого.

Мы с Антоном переглянулись. Мы тоже были влюблены. Я это знала точно.

Вскоре автобус свернул с главной дороги на проселочную и медленно подъехал к двухэтажному деревянному корпусу. Ребята с шумом высыпали из автобуса на площадку перед зданием, которая была припорошена хрустящим снегом. Все были счастливы, что можно больше не седеть на одном месте.

На первом этаже корпуса, куда смеясь ввалилась наша веселая толпа, находился огромный зал с большим столом, за которым мог поместиться весь наш класс.

«Круто!», – закричал один из наших одноклассников и, раскрыв рот, начал крутить головой во все стороны, рассматривая огромный холл.