— Нет, — бормочет Итачи, едва шевеля губами. — Ты, безусловно, этого не делаешь. Даже самый необразованный гражданский лавочник, который выглянет из этих окон, сразу поймет, что ты — преступный элемент, представляющий какую-то угрозу. Твое недоверие ко всему, что связано с Дождем видно за версту. Притворись, что принадлежишь этому месту.
Сакура останавливается и оборачивается, чтобы резко взглянуть на партнера. Итачи кладет одну руку куноичи на поясницу, без усилий ведя в нужном направлении. Каждый ее мускул напряжен, и он практически чувствует невероятно быстрое биение сердца напарницы. Знакомое прикосновение заставляет девушку немного расслабиться, несмотря на все инстинкты, которые кричат не терять бдительности, находясь на вражеской территории.
— Ты уверен… — сквозь стиснутые зубы удается сказать Сакуре, но Итачи прерывает ее одним движением головы, оттаскивая с пути особенно мерзкой грязи. До сих пор немощеные дороги Дождя были полностью разрушены недавним сильным муссонным штормом.
— Тебе нечего бояться, пока мы не приблизимся к штаб-квартире, — уверяет нукенин тоном, не терпящим возражений. — Мы вошли через гражданский сектор не просто так: местные жители все еще укрываются в своих домах из-за прошедшего шторма. Они не станут конфликтовать с шиноби.
Сакура полагает, что это утверждение вполне оправдано. Учиха намного лучше знаком с Деревней Скрытого Дождя, чем она когда-либо будет. Конечно, девушка доверяет Итачи, но есть что-то в гражданском секторе, от чего у нее по спине пробегает холодок. Во–первых, он кажется заброшенным — здания маленькие, расположены неравномерно и сделаны либо из почерневшего дерева, либо из серого, грязного цемента, на каждой двери снаружи установлены прочные железные решетки, все окна заколочены. Это похоже на любой из заброшенных городов–призраков, которые можно найти на западном побережье Страны Огня — районы, разрушенные во время войны, на которые никто никогда не тратил времени или усилий на восстановление, поскольку люди, которые там жили, либо погибли на войне, либо переехали.
Однако, в отличие от тех мест, Сакура может легко ощутить характерные, но в то же время едва заметные сигнатуры чакры гражданских лиц в уединенных зданиях. Это более чем немного тревожит. Куноичи не может избавиться от ощущения, что за ней наблюдают невидимые глаза, хотя кроме них с Итачи на улице никого нет. Подобное ощущение, вероятно, лишь усугубляется тем фактом, что Сакура знает, что находится близко к штаб-квартире Акацуки, на поиск точного местоположения которой бесчисленные команды Конохи потратили годы.
Учиха издает легкий звук неудовольствия в глубине своего горла, словно прочитав последние мысли напарницы. — Не накручивай себя, Сакура, — низким тоном предупреждает нукенин. — Запомни, это наше… дело… с Мадарой и ни с кем другим.
Харуно немного ощетинивается, что является иррациональной реакцией. Ей не нравятся любые напоминания о том, что, несмотря на этот акт предательства, Итачи все еще связан с остальной частью Акацуки. А именно, с другим Лидером, рыжеволосым Пейном и его напарницей, загадочной куноичи. Отступница предполагает, что эти двое получат полный контроль над Акацуки после смерти Мадары. Ирьенин надеется, что они не заменят одно зло другим. — Хорошо, — коротко отвечает девушка, осматривая окружение. Она не знает, как выглядит штаб-квартира. Более чем вероятно, здание скрыто под землей. — Мы близко?
Итачи долго не отвечает. Они успели спуститься по заброшенной, почти заросшей боковой тропинке в перелесок, оставив полуразрушенный гражданский район позади. Все в Дожде удручающе серое. Несмотря на то, что осадков в данный момент нет, в воздухе висит тонкий туман вечной, холодной влажности, что заставляет Сакуру дрожать, усиливая чувство беспокойства. Учиха привел ее на огромный участок пустоши, достаточно большой, чтобы создать ограждение под землей — что, по-видимому, является ответом на ее вопрос.
Трава доходит куноичи до колен, а грязь угрожает поглотить подошвы ее ботинок, но Сакура с любопытством смотрит на Итачи, не в силах сдержать внезапный всплеск адреналина, который, кажется, начал бушевать в крови. — Это здесь? — Нетерпеливо спрашивает она.
В течение нескольких долгих мгновений багрово-черный взгляд хладнокровно обводит окрестности. — По сути, это окраина, — наконец-то отвечает мужчина. Харуно слышит слабые намеки напряжения и опасения, которые даже Итачи не может до конца скрыть. — Я знаю, что Зецу, Кисаме, Хидан и Какузу в данный момент отсутствуют, но остаются Пейн, Конан, Сасори и Дейдара. Мы будем избегать последних двух, насколько это возможно. Не могу предсказать реакцию Пейна и Конан, но я готов столкнуться с последствиями.
— И все же, — Сакура слегка вздыхает, — думаю, было бы лучше не высовываться. — Она колеблется, задумчиво наклоняя голову, зная, что в течение последних двух недель Итачи дистанционно контролировал штаб Акацуки с помощью одной из невидимых, скрытых гендзюцу теневых проекций. — Сейчас… десять утра. Где может быть Мадара?
Итачи наклоняет голову на долю дюйма в знак согласия. — В течение следующих полутора часов он будет в своих покоях выполнять восстановительное дзюцу, с помощью которого поддерживал себя в живых так долго, — мрачно отвечает нукенин, не в силах сохранить самообладание и отчаянно надеясь, что в его расчете нет погрешности.
Сакура ходит по кругу, покусывая ногти и выглядя обеспокоенной. — Ты рассказывал мне об этом дзюцу раньше, — вслух рассуждает девушка. — В нем нет ничего, что могло бы каким-либо образом нарушить действие яда…
Внезапный порыв холодного ветра шевелит высокую траву, в очередной раз заставляя Сакуру дрожать и еще больше напрягая нервы Итачи. Он один из трех искуснейших шиноби в истории Страны Огня. Неопровержимый факт, который не имеет ничего общего с таким тривиальным чувством с его стороны, как высокомерие. Мадара был одним из двух самых могущественных шиноби и, возможно, сохранил этот титул. Даже сейчас, когда он невероятно стар и дряхл, представляя жалкую оболочку своего прежнего «я». Тем не менее, нукенин запрещает себе попасть в опасную ловушку недооценки противника, поскольку это приведет лишь к неудаче.
Учиха чувствует, как напарница опирается на его руку и устремляет на него свой чрезмерно обеспокоенный яблочно-зеленый взгляд. Впервые за весь день они ведут себя не совсем профессионально. Сакура безмолвно прижимается к нему, утыкаясь лбом в плечо, а Итачи прижимает ее к себе, нежно запуская пальцы в невероятно мягкие вишнево-розовые локоны, осторожно расчесывая медленно удлиняющиеся пряди. Мужчину до сих пор удивляет, насколько успокаивающим он находит такое простое действие. Куноичи тихо вздыхает, очевидно, наслаждаясь этим ощущением.
— Ты нервничаешь? — Тихо шепчет девушка, положив руки партнеру на плечи. Сакура рассеянно замечает, что ее волосы достигают середины спины. Она всерьез подумывала о том, чтобы подстричься из-за интенсивности предстоящего конфликта.
Однако, именно ощущение отстраненных движений прохладных длинных пальцев своего возлюбленного (хотя она никогда в этом не признается) в конечном счете взяло верх над вышеупомянутым импульсом. — Такая несущественная вещь не имеет значения, — мягко возражает Итачи, его руки на долю мгновения сжимаются вокруг девушки. — А ты?
Впервые он спрашивает ее о чем-либо, имеющем отношение к делу и отдаленно напоминающее что-то эмоциональное. В мужском голосе слышится неуверенность. Радуясь крошечной оплошности с его стороны, Сакура встает на цыпочки, крепче обнимая Итачи. — Ками, — ирьенин чувствует, как дыхание покидает тело в долгом, измученном вздохе, который смешивается с разочарованным, самоуничижительным смехом над собственными страхами. — Я так чертовски напугана, что едва могу стоять на ногах.
Учиха издает тихий звук в глубине своего горла. Девушка не может сказать, это признак веселья, сочувствия или что-то среднее. Внезапно, прежде чем она успевает моргнуть, Итачи легко и непринужденно поднимает Сакуру. Ноги напарницы обвились вокруг его бедер, после чего он крепче обхватил возлюбленную руками и поменял положение так, чтобы они находились глаза в глаза, а ее руки обвились вокруг его шеи. Бесстрастный малиновый взгляд встретился с ошеломленным изумрудным.
