========== XI Глава одиннадцатая, в которой друзья находят чудесную тетрадь под тюремной койкой ==========

Пушка, Котти, и Лапку отряд нахвостнеров привязал к верёвке и повёл в тюрьму. Затем Апельсинчик схватил Лапку и стал подстригать ей когти.

– Отойди от меня, гадкий! Гадкий вояка! – крикнула она.

– Не двигайся, а то укорочу тебе хвост! – ответил Апельсинчик и хихикнул.

По тонким и острым когтям можно было определить, что Лапка относится к представителям благородной ангорской породы, но надсмотрщик не разбирался в породах и потому не обратил на это внимание.

– Ты! Ты не кошка, а чумазый бесшёрсток! На мех твою шерсть! – кричал он, не замечая, что сам себе же противоречит. Лапка показала ему язык.

– Ты дошутишься! – крикнул надсмотрщик.

– Ты бессовестный! – сказала Лапка.

– Я не шучу! Если бы не решение суда, я бы прямо сейчас заставил тебя замолчать! – ответил Апельсинчик и достал револьвер.

Лапка испугалась, но не подала виду. Она замолчала и отвернулась.

– А теперь лапы за голову! Вот и дальше сиди так, как шёлковая. Красивый револьвер, правда?

– Не знаю, – сказала Лапка. – Во всяком случае, вам он идёт. Сейчас же так модно.

– Ты о чём?

– Всё по последней моде.

– Закрой рот!

– И выражения ваши нынче в моде.

– Молчать! Сидите смирно! – проорал Апельсинчик, закрывая дверь камеры. – Я скоро вернусь! Мятежники! Лоткочисты!

– Подлец! – крикнул Котти.

– Погоди, я вернусь и отпилю тебе клыки! Ваш правитель был лоткочист. Повтори!

– Повторять я не стану!

– Скоро поиграем! – с этими словами Апельсинчик ушёл.

– Лапка! У тебя есть шанс! Скажи им, что ты пропавшая дочь господина Царапкина! Быть может, они тебя не тронут! – сказал Пушок. – Я не хочу! Не хочу, чтобы он заставлял тебя есть апельсины, а потом поставил к стенке!

– Да! – отозвался Котти. – Нам плохо! Нас тошнит от этих кислых фруктов! Помимо этого, мы уже оглохли от пылесоса!

– Я просто уверен, что ещё одна бессонная ночь – и я вовсе перестану слышать!

– Здесь два надсмотрщика, – предупредил Пушок.

– Я слышала это от рабочих, – сказала Лапка. – Ранним утром я сбежала от них. Они очень переживали за меня и потому не хотели отпускать, даже привязали верёвкой к кровати.

– Надсмотрщик Лежебока приковывал нас цепями к тюремной койке.

– Как же они изводили вас! Вот негодяи!

– Раньше я слышал об этом только из книжек, – сказал Пушок. – Не думал, что окажусь в тюрьме.

– Значит, я никогда не пойду в школу, – разочарованно сказал Котти.

– Выше нос, ребята! Что-нибудь придумаем! Придумаем! Должно же что-то быть! Эх! – произнесла Лапка.

– Отсюда не сбежать, – сказал Пушок. – Кругом охрана, высокая ограда и солдаты.

– Я не брошу вас в беде! Лапки больше нет! Она исчезла! Есть только Пушинка! – сказала Лапка.

– Пушинкой зовут мою маму, а не тебя. Скажи им правду, и тогда тебя не тронут! А если не скажешь, то скажу я! Царапкин явно запросто вытащит тебя отсюда. Давай!

– Никогда!

– Не будь упрямой! Ты сможешь продолжить борьбу, если избежишь приговора и тогда сможешь отомстить за нас и за всех остальных!

– Нет! Семья сочтёт мои поступки позором! Они заберут меня с собой в другую страну и никогда не выпустят из дома! Никогда!

– А ты беги! Беги!

– Они поставят охрану!

– Да откуда ты знаешь? Почему ты так думаешь?

– Потому что они рассказывали мне про других котят, которые так поступали. Всегда говорили мне, что это гадко, подло, но я не верила! Не верила!

– Во всяком случае, ты останешься в живых. Когда ты станешь взрослой, они не смогут тебе указывать и препятствовать.

– Но ведь тогда пройдёт уже много лет! Это слишком долго! Это целая вечность, и самое главное, что я не смогу без вас жить! Вы мои друзья! Мы одна команда! Вы моя семья! Вы мои братья! – из глаз Лапки потекли слёзы. – Я вас никогда не брошу! Никогда!

– Не плачь! – сказал Пушок. – Не плачь! Мы будем всегда с тобою!

Котти взял Лапку за лапу.

– Будь сильной, – сказал он. – Я не хочу, чтобы эти негодяи видели твои слёзы.

– Нет, Котти. Я не плачу. Ты ошибаешься, – ответила Лапка.

Пушок лёг на пол и стал рассматривать стены. Затем он заглянул под койку и увидел там что-то, чего раньше не замечал. С надеждой и любопытством он залез под койку и достал оттуда какую-то тетрадь.

– Смотрите! – сказал он, смахивая с обложки пыль – Какая-то тетрадь.

– Наверное, тетрадь какого-нибудь заключённого. Кто знает, на свободе он или его уж нет на этом свете, – сказал Котти.

– Покажите! – произнесла Лапка.

Пушок открыл тетрадь и почувствовал, что обо что-то поцарапался.

– Ай! – вскрикнул он.

– Что такое? – спросил Котти.

– Тебе больно? – забеспокоилась Лапка.

– Похоже, я поцарапался о коготь. Коготь воткнут в тетрадь. Вся она какая-то разорванная.

Пушок открыл тетрадь. На самой первой странице был написан текст. Видно было, что написан он в спешке:

Пускай на этом самом месте,

Где приходилось мне не спать,

Судьба сведет троих, и вместе

Начнут с царями воевать.

Тетрадь я создал эту, чтобы

Они смогли сюда прийти,

И для того сел за решетку.

Победа наша впереди!

Пусть арестанты обнаружат

Тетрадь в застенках и тогда

Поэзией дворцы разрушат!

Победа наша так близка!

– О чём же этот текст? – спросила Лапка.

– Чего ж непонятного? – стал говорить Котти. – Чья-то последняя записка. Ну и досталось же его тетради.

– Смотрите! Здесь ещё красное перо! – сказал Пушок. – Оно разломано пополам.

– А им можно писать? – задался вопросом Котти.

Пушок попробовал расписать перо на собственной лапе и ответил:

– Да, можно… Можно…

Пушок собрался с духом и стал читать свои стихи:

Вы подлые крысы или коты?

Если коты, то почему в мышеловке,

До сих пор в мышеловке ваши хвосты?

Лапка и Пушок, которые уже выучили их наизусть, присоединились:

Вставайте, если не робки!

Вставайте, ведь вы коты!

Кошки, не спите и не молчите.

Грабит коварный вас царь.

Не думайте и не ждите!

Вставай же, народ наш! Вставай!

Вы подлые крысы или коты?

Если коты, то почему в мышеловке,

До сих пор в мышеловке ваши хвосты?

Вставайте, если не робки!

Вставайте, ведь вы коты!

– Каких мне усилий стоит стихотворение, – сказал Пушок. – Я слышал, как Апельсинчик хохотал и говорил Кусайкину, что мы не в детской сказке. Судья сказал, что нас приговаривают к высшей мере. Они казнят нас…

Пушок взял перо и стал перечитывать стихотворение:

Пускай на этом самом месте,

Где приходилось мне не спать,

Судьба сведет троих и вместе

Начнут с царями воевать.

– Как же всё похоже, – сказал он.

– Погоди! – шепнул Котти.

Пусть арестанты обнаружат

Тетрадь в застенках и тогда

Поэзией дворцы разрушат!

Победа наша так близка!

– Я, конечно, не поэт, но мне кажется, что у тебя должно получиться, – Котти подошёл к Пушку и что-то шепнул ему на ухо.

– Что ж, надежда умирает последней, – ответил ему Пушок, взял перо и стал что-то писать. Прошло пять минут.

– Что ты делаешь? Пишешь новое послание? – спросила Лапка у Пушка. – Мне хочется плакать, но я не буду.

Пушок ответил:

О, как хочу, чтоб из тюрьмы

Домой вернулись мы живыми.