– А ну, закрой рот! – крикнул Кусайкин. – Несносная девчонка! Клеветница! Ты будешь сидеть в тюрьме!

– Тишина в зале суда! – вновь сказал Мышеловкин. – Следующий свидетель!

– Мне нечего сказать, ваша шерсть, – стал говорить продавец. – Могу только сказать лишь, что всё, что говорила свидетель Пушинка, – сущая правда.

Когда очередь дошла до гитариста, он сказал:

– Я разделяю позицию остальных свидетелей, ваша шерсть.

– Хорошо! – сказал Мышеловкин. – Даю слово генерал-капитану Кусайкину.

– Да, ваша шерсть! – ответил Кусайкин. – Разве забыли вы о мурсистской мятежной угрозе?! Вспомните, до чего довёл наше государство их ненаглядный презедентушка! Он довёл его до обнищания! Мурсизм, словно крыса, сжирал нашу родину! Голод! Кризис! Беспорядки на улицах! Постоянные столкновения с правоохранительными органами! Террор! Вспомнили?!Мы все обязаны героическому подвигу генерала Паштета, адмирала Пираньева и генерала военно-воздушных сил Котлетова! Я и они спасли страну от мятежников, которые все развалили! Именно армия в тот тяжкий момент взяла инициативу в свои лапы! Что было бы с государством?! Правильно! Его бы просто не стало из-за авантюры всяких борцунов с якобы тираническим режимом! Вы в курсе, что этот драный Пушок родом из Мурчании?! Да здравствует царь Когктеклык Великий!

– Слово Апель… Кхм! Слово Пылесосову! – сказал Мышеловкин.

– Ваша шерсть, – преспокойно произнес Апельсинчик. – Я сам пострадал от правления их президента. Однажды, когда я принял участие в восстании, то был брошен этими негодяями в тюрьму. Нельзя было оставлять его у власти. Это волк в овечьей шкуре. Лишь благодаря военным я вышел на свободу.

– На вас поступают время от времени жалобы, – сказал Мышеловкин.

– Всё было совсем не так. Апельсины, которые я носил заключённым, были сделаны из мяса. Я всегда готовил такой обед племяннице. Она с удовольствием кушала. Клеветники хотят опорочить мое доброе имя, и это вместо благодарности! Хех! А что касается пылесоса, то я подарил им игрушечный. Вместо благодарности они разбили его вдребезги и побили меня. Да. Именно побили и покусали. Я просто требую от них денежной компенсации! На этом всё.

– Врёт и не краснеет! – шепнула Лапка гитаристу. Тот молча кивнул ей.

– Адвокат подсудимых! – сказал судья.

– Я, Котофеев, заявляю, что мои подсудимые невиновны ввиду возраста. Конечно, бедных детей обманули! – начал говорить Котофеев. – Я считаю, что с ними нужно провести разъяснительную беседу, и обещаю, что после неё они выйдут настоящими когтеклыковцами!

– Что он делает?! – шепнула Лапка друзьям.

– Или же отпустите их, сделав предупреждение. Покажите иностранцу милосердие и справедливость нашего суда, – продолжал Котофеев. – Я полностью на стороне закона. Я на стороне царя, но стоит всё-таки снисходительно отнестись к бедным детям и на первый раз отпустить их. Они не могут быть виновны, потому что совсем ещё маленькие, а значит, у них ещё есть шанс. Что же касается предводителя, то он просто безграмотный работяга, на слово поверивший в мурчаковскую чушь. Закончу на этом, – адвокат незаметно приблизился к Мышеловкину и вручил ему пятьдесят клыкодоров. Мышеловкин улыбнулся.

– Подсудимый Пушок! Вам слово! – хладнокровно сказал Мышеловкин.

Пушок встал и стал говорить:

– Да, ваша шерсть… Народ Кошачьей Страны!

Все коты в зале были уже поражены тем, что подсудимый произнес старое название Кошачьего Царства.

– Я уверен, – продолжал Пушок, – что у вас есть чувство собственного достоинства! Вы не коврик в прихожей, чтобы о вас вытирали башмаки! Вы хозяева своей страны! Сейчас для нас всех готовится испытание, но мы должны пройти его с мужеством! Настоящие борцы никогда не падут на колени! Сила только в истине! Истина в борьбе за права трудового народа! Боритесь против тирании, и только тогда вы освободитесь, ведь, чтобы злостные преступники взяли власть в свои лапы, простому народу достаточно просто ничего не делать! Все мы помним нашего президента! Он завещал нам никогда не пресмыкаться перед короной! Никогда не пресмыкаться перед богачами и их подлыми пособниками в лице самодурского военного правительства и их царей, будь то Цапцарап или Когтеклык!

Зал не переставая охал и ахал, уже не обращая внимание на судью. Пушок продолжал:

– Мы неповинны в том, что для вас мы злостные мятежники и бандиты, посмевшие посягнуть на золотенького царя всего Кошачьего Царства Когтеклыка Великого, а также его верных холопов: генерала Паштета, генерала-капитана, начальника корпуса нахвостнеров Кусайкина, адмирала Пираньева и генерала военно-воздушных сил Котлетова. Я отнюдь не сожалею и не молю судью Мышеловкина, чтобы он простил меня, ибо за содеянное я никогда не покаюсь в горячих слезах, а если я говорю неправду, то пусть дождь из апельсинового сока оросит мою шерсть и пылесос поглотит навеки! Государю вашему челом не бью и не молю о пощаде! Победим!

Пушок поднял кулак и взглянул в глаза судье, прокурору и военным. Лапка очень переживала, а адвокат бился лбом о стол в отчаянии. Он думал: «Ну почему у моего подсудимого такой язык?! Наговорить такого!»

– Молчать! Молчать! Молчать! – прокричал Кусайкин, опустил голову и шепнул Апельсинчику:

– Разделаешься с ними сразу после приговора! Понял?!

– С превеликим удовольствием, – ответил надзиратель. – Мурсист совсем потерял страх. Думает, что находится в детской сказке.

– Подсудимый Котти лишается слова ввиду своей породы! Прежде всего из-за отсутствия шерсти! – заявил Мышеловкин. – Следующий!

Котти не выдержал и зашипел, вцепившись зубами в стоявших рядом солдат.

– Усмирите его! – крикнул Кусайкин.

Солдаты испугались. Шерсть их встала дыбом.

– Вот же идиоты бесшёрсточные! – заорал Апельсинчик, подошёл к Котти, ударил его нахвостником и сказал:

– Жаль, что ещё не ввели закон, согласно которому необходимо отпиливать клыки агрессивным заключённым!

– Можно продолжать, – сказал Мышеловкин.

– Ваша шерсть, я не жалею о своем решении! – сказал предводитель восстания. – Права рабочих действительно попираются самым наглым образом! Мы работаем по пятнадцать часов в сутки без выходных и потому объявили бойкот! Все равно компания, владеющая фабрикой, задолжала нам в размере восьмисот миллионов клыкодоров! К тому же оборудование на фабрике старое. Вот-вот оно может привести к большой беде. Мой друг из-за этого оборудования чуть не потерял лапы, и это возмутительно! Это во-первых! Во-вторых, армия действительно потеряла страх перед законом! Она ликует от чувства безнаказанности и потому бесчинствует! В этих стенах в то, что солдаты жестоко обращаются с заключёнными, никогда не поверят, но всё же я скажу, потому что сам пережил это! Я требую, чтобы гражданина Апельсинчика призвали к ответу, потому что ему нравится заставлять нас есть апельсины, мандарины, грейпфруты, помело, а потом рассказывать здесь в суде, что заключённые – это особый научный вид, который с удовольствием уплетает данные фрукты! Блажь и вздор! Как же он оправдает оглушительный вой пылесоса?! Разве забыли вы, что зовут его Когтей Пылесосов?! Откройте же глаза!.. Я всё сказал!

Началось совещание, которое длилось примерно час. Наконец судья Мышеловкин заговорил:

– Подсудимые Пушок, Котти и предводитель рабочих, одни ввиду своего неразумного возраста и мурсисткого влияния, другой ввиду безграмотности и ведомости…

Внезапно Кусайкин бросился к судье, что-то шепнул ему на ухо и незаметно сунул что-то в лапу.

– Обвиняются в гнусном злодеянии! – внезапно выкрикнул Мышеловкин. – Они политические преступники и лишь притворяются дураками! Особенно Пушок! Право, как подвешен у него язык! Любой оратор позавидует! Они посягнули на власть, а вместе с ними и гражданка Пушинка! Верховный суд Кошачьего Царства, именем царя Когтеклыка Великого, объявляет их виновными и выносит высшую меру! Приговор будет приведен в исполнение на следующий день в семь часов утра!

Мышеловкин ударил в молоток. То, что вручил ему Кусайкин, оказалось деньгами в размере двух тысяч клыкодоров.