оглянулась по сторонам, оперлась на палку, но внезапно застонала и
села вновь. Обеспокоенный Элизио оставил книгу на деревянном
подобии подоконника и вскочил.
— Что случилось, мама? — спросила Мерседес.
Анита же словно вцепилась в сердце своей морщинистой рукой —
такой жгучей была боль. Она задыхалась и стонала. Элизио
запаниковал. Мерседес расстегнула матери рубашку и уложила
её на койку.
— У нас нет никакого лекарства! — зашептала встревоженная
Мерседес.
— У Марты есть сердечные таблетки! — сказал Элизио.
— Скорее беги и возьми их!
В отчаянии Элизио выбежал на улицу. В траве стрекотали сверчки.
Из тёмных глаз Элизио потекли слёзы, словно капли дождя, в висках
бешено колотилась кровь, а сердце от волнения стучало, как станок.
Дом соседей (если, конечно, его вообще можно было назвать
домом, ибо выглядел он так же, как и дом семьи Торрес) находился
совсем недалеко — маленькая ветхая постройка среди кучи мусора.
Чего только не валялось в этой куче: бумажные стаканы, битые бутылки
из-под алкоголя, пробки, фантики. Элизио подбежал к бараку и
постучался в шаткую дверь. Это мгновение показалось ему целой
вечностью, ведь он очень переживал за своих близких и боялся за них,
как, впрочем, и всегда.
Соседка, смуглолицая девушка с чёрными короткими волосами и
тёмными глазами, одетая в потёртое жёлтое платье, распахнула дверь и
увидела Элизио, который пребывал в диком смятении.
— Элизио, здравствуй! Что ты здесь делаешь в столь поздний час?
— спросила она.
— Прошу, пожалуйста, Марта, дай сердечные таблетки. У моей
бабушки приступ!
– О, Господи! Сейчас, Элизио! — ответила в смятении Марта. Она
подбежала к маленькой полке, достала из неё картонную коробку и
вынула оттуда пластинку с таблетками.
— Вот, возьми! — крикнула она.
— Можно потише! — послышался сонный голос с койки. — Что
произошло, Марта?
Это был брат Марты. Его звали Ласаро.
— Ничего, Ласаро, спи, — ответила Марта.
— Спасибо! — сказал Элизио.
—Ему нельзя нервничать, — шёпотом произнесла Марта. — Совсем
истощал от голода.
Уже не слыша голоса соседки, Элизио побежал домой, тяжело
дыша. Сердце все также дрожало, в висках колотились сосуды, как
молот по наковальне. Он молча отдал матери таблетки, наполнил стакан
водой и распахнул шаткие ставни.
– Ей лучше? — спросил Элизио, обращаясь к матери, потупил глаза
и вздохнул.
— Кажется, да, — дрожащим голосом сказала Мерседес.
— Кажется?!
— Ей лучше!
Минула ещё одна неделя. Элизио стал работать ещё усерднее и
брал всё меньше еды. Он отдавал родным последние деньги, не жалея
собственных сил. Приступы периодически случались с матерью
Мерседес, и каждый такой приступ Элизио переживал как в первый раз.
Болезнь не уходила, а усугублялась только с каждым днём. Дошло до
того, что Анита перестала вставать с постели.
— Дай мне руку! Дай мне руку, Элизио! — прохрипела она однажды.
По спине пробежал холод. Торрес вздрогнул, но подошёл, взяв женщину
за руку.
— Что такое, мама?! — спросила Мерседес. — А?! Мама!
— Мне плохо, — тихо ответила мать.
— Воды?
— Нет, спасибо! — ответила мать, задыхаясь.
— Таблеток?!
Анита всё больше задыхалась. Вскоре она и вовсе перестала
дышать.
— Нет! За что?! — закричала Мерседес и упала на колени. — О, Святая Мадонна! За что?!
На койке лежало тело женщины с седыми волосами, морщинистой
смуглой кожей и опухшими глазами. Словно покинутая обитель. Дом
без жильца.
Элизио замер. Он не мог сказать ни слова, но из его глаз всё
сильнее текли слёзы. К горлу подступал комок боли. Он стоял и смотрел
на мёртвую, словно не мог осознать того, что произошло.
Мерседес долго крестилась, стоя на коленях. Она плакала
навзрыд, ещё сильнее, чем в тот день, когда ее лишили работы много
лет назад. Нет ничего мучительней потери близкого человека. Тросы
альпиниста рвутся, и ему приходится самому карабкаться по крутой
скале жизни, и самое страшное, что он никогда не знает, когда силы
покинут его, он ослабеет и сорвётся.
Элизио молча подошёл к телу и быстро перекрестил его ладонью,
а затем вышел из дома. Он испытывал потребность излить душу, но не
хотел удручать этим мать. Элизио направился к дому Марты и Ласаро.
Марта открыла дверь.
— Ласаро спит? — спросил он у Марты.
— Элизио! — поприветствовала его Марта.
— Спит?
— Да, наконец-то уснул.
— Марта, — произнёс Элизио дрожащим голосом.
— Что случилось, Элизио?
— Моей бабушки… Тетушки Аниты больше нет в живых, — ответил
Элизио, тихо всхлипывая.
— Как так?! — шёпотом прокричала Марта.
– Очередной… Сердечный приступ… Давай выйдем на улицу…
— Слишком темно и опасно. Вчера одного из жителей трущоб
смертельно ранили и ограбили…
— Я думаю, что не одного…
— Я тоже…
— Что ж, прощай! Я забыл, что Ласаро болен. Он ведь не переживёт, —
сказал Элизио и, не выдержав, залился слезами.
— Прощай, — ответила Марта дрожащим голосом.
Элизио понимал, что нужно идти домой, утешать мать, но не
находил в себе сил. Он шёл куда глаза глядят, шёл, не зная почему, в
порыве горя и отчаяния. Кровь стучала в висках, голова болела. Не
было сил. Он продолжал идти вперёд, не глядя. Что только ни способно
сотворить горе с человеком? Мысли его путались. Он думал о смерти и
плакал. Он думал о страдании, о вечной разлуке. Какой же теперь
станет его жизнь? Вспоминал он и о тех днях, когда ему было шесть лет.
О тех днях, когда он вместе с Ласаро слушал сказки бабушки Аниты. Она
заменила Ласаро мать. Марте было уже двенадцать к тому времени,
когда их с Ласаро родители погибли во время землетрясения, и она
помнила их, а Ласаро не помнил. Вспоминал Элизио о том, как они
играли на крышах трущоб, ставили корыто на него, воображали, что
черпаки — это весла, а железные чашки на голове — шлемы
конкистадоров. В тот день на улицу вышла бабушка и прокричала:
— Спускайтесь! Упадёте! Переломаете себе все кости!
Она всегда очень заботилась о них.
— Нет! Не упадём! — кричали дети и смеялись.
— Смотрите! Пенять будете на себя! Я говорю, спускайтесь!
В конце концов она уговорила их слезть.
Куда все это улетело? Казалось, что в такой несносной жизни нет
ни единого светлого проблеска, но любое горе всё же переносится
легче, когда рядом с тобой твои родные. Вскоре Элизио понял, что нужно возвращаться и, развернувшись, пошёл обратно.
========== III Соратники ==========
Через три дня состоялись похороны Аниты. Ласаро о её смерти так
и не узнал — его не было дома по загадочным причинам уже два дня.
Тогда Элизио и Марта сидели на деревянной скамье и разговаривали.
— Где я его только не искала, у кого только не спрашивала! — сокрушалась Марта.
— Хочется верить, что он цел и невредим, — ответил Торрес.
Вдруг к ним подошёл высокий креол, одетый в зелёную рубашку и чёрные брюки. Марта сразу же узнала его.
— Альваро! — воскликнула она.
— Марта… — начал говорить её приятель. — Я и Диего… Словом…
Диего ждет нас… Всё произошло быстро…
— Что ты хочешь мне сказать?!
— Мы видели сегодня… Мы подумали, что он потерял сознание, но…
Я не знаю слов утешений… Он… Он умер…
— Кто умер?! Что вы хотите мне сказать?!
— Ласаро умер?! Да?! — спросил Элизио.
Альваро глубоко вздохнул и ответил:
— Да, умер… Мы нашли его тело на пустыре… Диего сейчас там и
ждет нас…
Узнав о смерти брата, Марта была безутешна. Она не могла понять,
