— Мы же одно и тоже. Ты это я, ты создала меня. Только ты можешь убить меня, одним взглядом. Но ты не умеешь. Когда научишься, то я приду к тебе, чтобы убить.

— Исчезни! Уйди! Или я обратно уеду в Нагоя. Задолбал! — я отошла от него.

— Я состою из твоей прошлой боли, ревности, ненависти и обиды. Я воплощение тьмы. Моя задача наслаждаться смертью слабых. Но ты не слабая. Придёт время, и ты сдашься, именно тогда я нанесу свой удар, — маньяк подошёл ко мне и взял за плечи.

Его руки спустились вниз, и я почувствовала, как что-то острое режет мне живот. Я сжимала полотенце.

— Я же говорю, ты ещё сильная.

Когда проснулась, было утро, я вытерла пот с лица. Мне показалось всё кошмаром. Подойдя к зеркалу, я увидела глубокую царапину, от середины груди до пупка. Кровь была свежая. Я осторожно подняла взгляд на зеркало и увидела там "его". Обернувшись, за моей спиной было пусто.

Выпив стакан воды, я вызвала такси и поехала на работу. Сегодня весь коллектив поздравлял Хасэгава сана с днём рождения. Я забыла купить подарок. За своим столом я открыла кошелёк, в нём было всего 30 долларов. Это всё, что осталось. Я вздохнула.

— Не хватает? — спросил Пак.

— Я перегнула вчера.

— Я тоже виноват. Одолжить денег на подарок?

— Нет.

— Тогда купим вместе?

В итоге мы купили какую-то пластинку 60-х годов. Оказывается, Хасэгава сан их коллекционировал.

— В Минато есть гостиница с названием 古典 "Koten", адрес местоположения интересует? — спросил Пак.

— У нас есть время, чтобы съездить туда?

— Конечно, — он улыбнулся.

Мы доехали до этого отеля. Ёсико Ямамото снимала там номер на сутки и сегодня съехала. Буквально час назад. Куда она направилась дальше, это неизвестно.

— Она останавливалась на числе 27, — сказала я.

— У моего папы с мамой годовщина 27 июля, — улыбнулся Пак.

— Когда мы ехали сюда, то я видела остановку. Значит, здесь ездят автобусы?

— Только один, его конечная остановка, железная станция, — ответил Пак.

— Точно! Железная станция! Конечно! Нам нужно именно туда, — я выбежала из гостиницы.

— Ты уверена?

— На все сто процентов!

— На машине минут 15, на автобусе час.

— Тогда мы успеем?

— Конечно, здесь пробок же нет.

— Да нет.

— Ну, и я о чём.

Ровно, через 15 минут мы приехали на эту железнодорожную станцию.

— Тут поезда бывают? — спросила я.

— Да. Смотри, вот расписание.

— 9:50. Получается, через 20 минут.

— Скоро. Погода прекрасная, — Пак посмотрел на меня.

— Время изготовления торта, тоже было 9:50.

— Как это понимать?

— Она же дала нам подсказки.

— Так. И что дальше делать?

Мы стояли на рельсах, я подняла голову, там стояла девочка. Она подошла на мост и уже стала перелезать, через ограждение. Я и Пак рванули наверх. Поезд уже приближался. Ёсико стояла, её руки слабо держались.

— Ты подтянешь её к себе, а я подстрахую.

— В смысле? Цубаса!

Уже было поздно, я стояла за ограждением. Аккуратно подойдя к девочке, я держала её, чтобы она не сорвалась. Пак всё сделал правильно, и Ёсико была с ним.

Я собиралась самостоятельно перебраться к ним, как вдруг почувствовала ужасную боль внутри живота. Мои руки одновременно разжались, и я стала падать. Пак бросился за мной, он наполовину повис на ограждение, но успел схватить меня.

Всё закончилось успешно. Ёсико Ямамото была доставлена к родителям.

Пока Пак покупал нам кофе, я выкурила последние пять сигарет. Стоял прекрасный день. Я подняла футболку и посмотрела на свою царапину. Она не болела, я надавливала на неё пальцами. Боли не ощущалось, как буд-то её нарисовали. Горо и Кин разрешили сегодня не приходить на работу. Рондо прислал мне и Паку, электронные приглашения на день рождение Хасэгава сана. Я вышла из машины, подошла к мусорке, и выкинула пачку от "Marlboro".

Пак переходил через дорогу от кафе. Я достала зеркало, чтобы посмотреть на свой заживающий нос. И в отражение я увидела маньяка.

— Как насчёт близких? — усмехнулся он.

Я резко посмотрела направо.

— Пак, стой! — крикнула я.

Он не услышал меня. Тогда я достала пластинку, которую мы покупали в качестве подарка. Я размахнулась и кинула в Пака. Пластинка попала в цель, весь кофе из стаканчиков, был у инспектора на белой рубашки. За три секунды после, проехал "Mercedes", он намерено хотел сбить Пака. Я подбежала к нему.

— Цубаса!

— Извини, но так надо.

— Я всё понимаю, но теперь что мы будем дарить Хасэгава сану?

— Не знаю, — я пожала плечами.

Мы сели в машину и поехали загород, на дачу, где проходило торжество.

Пластинка, сломанная пополам лежала сзади. Я взяла её в руки и попыталась мысленно склеить, но ничего не вышло.

Клея тоже у Пака не было, да и какая разница, всё равно уже товар испорчен.

На дне рождения были все. Горо одет в стильный костюм от "Louis Vuitton". На Рондо стильный пиджак от "D&G". Кин стоял в спортивном костюме "PUMA".

Только Пак был одет в обычную рабочую одежду. Все женщины стояли в красивых длинных платьях. Я в своих белых шортах и серой футболкой, с надписью "dumb day", не вписывалась в их "интеллигентный" коллектив. Но за, то надпись описывала мой сегодняшний день.

Когда речь тостов дошла до меня, тут вообще полная, я промолчу.

— Я хочу услышать от Кумаги слова, она наш самый молодой офицер в коллективе. Я думаю, ей есть, что нам сказать, — сказал Хасэгава сан и уставился на меня.

Я встала со стула, одёрнула свои шорты. Все собравшиеся смотрели на меня, как на ужа среди питонов.

— Даже не ожидала, что доживу до этого момента, — я немного улыбнулась. — Сегодня на задании, меня спас Пак, спасибо. Если бы не он, то я бы не стояла перед вами. На моём пути было много плохих людей, особенно в подростковом возрасте, — я посмотрела на Горо. — Которые ломали меня, как хотели. Я не живу с родителями уже 11 лет. Каждый день я получала по шее, в прямом смысле слова. Меня избивали хулиганы, потому что я ночевала на улице. Из-за гордости и жуткой обиды своего отца, я не могла вернуться домой. Однажды, один человек сказал мне, "У меня есть высшее образование, а вот что из тебя вырастет. Я затрудняюсь ответить". Мне стало очень грустно, от его слов. Нет, я не разозлилась на него, злость пришла, когда он заменил меня, другим человеком. Между нами не было взаимной любви, любила его только я.

Теперь я поняла, что это была "подростковая любовь". Любить мужчину, который старше меня на 10 лет, — я снова посмотрела на Горо. Кин заметил это. — Это первая и последняя настоящая любовь, которая была у меня. После, а после осталась только месть. Я каждую ночь мечтала отомстить ему, сделать больно, чтобы он посмотрел на меня. Посмотрел, и подумал, какую же стерву он потерял. Я не сделала ему больно, знаете, почему? Потому что, только любящий человек может почувствовать, то, что тогда чувствовала я. И вот, мне 25 лет. У меня высшее образование, меня окружают красивые мужчины, которые пытаются завоевать меня. А мне это не нужно, потому что в моём разбитом сердце не осталось места для искренних чувств. В нём только боль и месть, — я сжала правый кулак.

Горо встал из-за стола.

— На сегодняшний день, этот человек знает меня. Больше этого, он видит меня ежедневно. У него в личной жизни пустота, с женой ссоры, ребёнок не видит ничего счастливого в жизни, кроме скандалов, криков и слёз матери. Он же бежит от всего, от развода, от жены, от себя. Потому что запутался. Влип в паутину, из которой один выход. Либо разорвать семейную жизни, либо смириться и умереть от такой поганой жизни.

— Заткнись! — сказал Горо.

— А ты попробуй, заткни! Я уже не та пятнадцатилетняя девочка, которую можно гнуть под себя.

— Ты ничего обо мне не знаешь! Слышишь!

— А что собственно происходит?! — удивился Хасэгава сан.