Профессор Бен продолжал сидеть, задумчиво глядя на Ника. Ребята, в свою очередь, внимательно смотрели на него, не рискуя прерывать его размышления.

Профессор встал и начал говорить, вышагивая из стороны в сторону.

– Что ж, это весьма дельное замечание. Реализация этого проекта очень, очень сложна. Ошибки здесь не исключены и, даже более того, весьма вероятны. Я, конечно, предпринял некоторые усилия для их минимизации. Электросхемы напечатаны на принтере макросхем, чтобы провода имели в точности определённую длину.

– Никогда раньше не слышал про принтер макросхем, – заметил Ник. – Только про принтер микросхем.

– Да, мне пришлось масштабировать стандартный принтер микросхем под мои нужды, – ответил профессор и продолжил: – Все выводы формул, какие можно, были проверены компьютерно. Вообще, после подписания нескольких скучных документов вы сможете прочитать множество интересных – все протоколы разработки, тестирования, технические характеристики всего оборудования. Но даже после всех моих усилий реализация всё ещё архисложная, это правда. И в дополнение к этому, у меня как не было, так и нет никакого способа протестировать пульсары по отдельности. Ведь генерируемые гравитационные волны невероятно малы.

Некоторые время Ник и Стив молчали, переваривая услышанное. Профессор Бен тоже молчал, давая им всё осмыслить. Наконец, Стив принял решение пока не углубляться дальше в технические детали, а перевести разговор в более простую плоскость:

– А можно на него взглянуть?

– Конечно! Но для начала вам придётся взглянуть кое на что другое, – хитро улыбнулся профессор и скрылся за перегородкой из шкафов.

Через секунду он появился со стопкой «скучных документов» в руках. Стив и Ник сделали одинаковые недовольные лица, но профессор лишь сочувственно развёл руками.

2 октября, четверг

В четверг Ник и Стив впервые вошли в лабораторию 82.

Материальный транзистор выглядел именно так, как они ожидали: металлический додекаэдр диаметра порядка метра был установлен в самом центре комнаты на пяти толстых блестящих металлических опорах.

Вдоль одной из стен стоял стол, над ним висели два монитора, хотя никакого компьютера видно не было. Справа от них стоял большой железный шкаф, из нижней части которого струились по полу бесчисленные медные на вид провода. Они образовывали местами десятки параллельных линий, а местами сложнейшие развязки, проходя друг над другом по едва заметным пластиковым мостикам и по запутанности оставляя далеко позади схему Токийского метрополитена. В конечном счёте все провода уходили в основания опор додекаэдра.

Была и ещё одна деталь, которую они заметили не сразу: сложная продолговатая изогнутая конструкция, отдалённо напоминающая руку экскаватора, но более ажурную, связывала метровый додекаэдр с потолком.

Ник неспешно обошёл транзистор против часовой стрелки, но, поскольку дальше значительную часть пола занимали провода, он не завершил круг и также неспешно обошёл по часовой стрелке и остановился около стола с мониторами.

– Я предвижу одну маленькую проблему, – заметил он.

– Наблюдение эксперимента? – отозвался Стив.

– Угу, – задумчиво пробормотал Ник.

– Профессор Бен это предусмотрел. Внутри спрятаны камеры. В документации это написано.

– Ага, ладно.

– Меня больше интересует, как его открыть. Ты нашёл какую-нибудь ручку, какую-нибудь дверь?

– Не-а, ничего такого. Но у меня есть сильное подозрение, что тут замешана вот эта штуковина, – Ник посмотрел на руку экскаватора.

– А, ты думаешь, это что-то типа кронштейна для двери? Может быть, может быть.

Они ещё немного помолчали, осматривая всё вокруг. Затем Ник сказал, направившись к столу:

– Давай посмотрим, как выглядит интерфейс. Погоди, – нахмурился он. – А где тут клавиатура, мышь, тачпад, что-нибудь?

– А компьютер-то тут есть? Я только мониторы вижу, – добавил Стив.

Некоторое время они стояли в недоумении, уставившись на стол.

– Мониторы должны быть соединены проводом с компьютером, – заявил Стив и, опёршись на стол, стал оглядывать мониторы сзади в поисках проводов.

– Вообще-то нет, они вполне могут быть… – начал Ник, но тут Стив отдёрнул руки, потому что стол под ними зашевелился. Прямоугольник примерно посередине стола перевернулся вокруг своей оси, и на другой его стороны обнаружилась клавиатура.

– Ну вот, уже кое-что, – обрадовался Стив.

– Честно говоря, я не понял, как ты это сделал.

– Давай теперь… – начал Стив, но Ник перебил его:

– Стой! Я же не понял, как ты это сделал.

Стив вздохнул и сложил руки на груди, наблюдая, как Ник внимательно осматривает стол и нежно гладит его то там, то здесь. Но ждать долго не пришлось: уже через секунд двадцать прямоугольник перевернулся обратно.

– Ага! – победоносно воскликнул Ник. – Надо провести рукой вот так, – показал он, погладив стол сверху вниз слева от места, где только что была клавиатура. Та послушно вернулась на место.

– Супер! – искренне восхитился Стив. – А мышку достанешь?

Спустя буквально несколько секунд мышка тоже была на месте.

– Отлично! – снова похвалил друга Стив. – И теперь коронный номер. Стул!

– Хм, – пробормотал Ник, нахмурив брови и потирая подбородок.

Затем он ещё пощупал стол в разных местах, осмотрел окрестные стены, потопал по полу в разных местах и даже похлопал в ладоши. Но спустя минут пять, а то и десять, он развёл руками.

– Нет, не знаю. Может, надо команду какую-нибудь произнести. Стул! – вдруг громко скомандовал он, но и это не помогло.

– Ну ладно, значит, постоим, – вздохнул Ник и принялся изучать интерфейс программной оболочки транзистора.

Интерфейс оказался до безобразия прост. В тривиальном белом окне в двух полях надо было ввести массу объекта и длительность перемещения в секундах. Снизу слева была большая красная кнопка с подписью: «Запустить». Справа расположились прямоугольники с изображениями с камер, пока что на них всех висела табличка: «Нет сигнала». И ещё один переключатель позволял открыть и закрыть дверь транзистора, чем Ник не преминул сразу же воспользоваться.

Предположение Ника немедленно подтвердилось. Рука сначала немного, со вздохом впуская воздух, приподняла пятиугольник-дверь, за который держалась. Затем бесшумно и решительно согнулась, подняв его на метр и немного отведя в сторону. Ник тут же воспользовался шансом и подошёл, чтобы заглянуть внутрь. Спустя секунду он показал своё разочарованное лицо Стиву.

– Там совершенно пусто.

– Как? А пульсары-то там уже установлены? – удивлённо отозвался Стив, оторвавшись от изучения схемы проводов на полу.

Ник присмотрелся.

– Да, хотя их едва разглядишь. Но больше ничего нет.

– А, ну да. А чего ты ожидал?

Ник почесал затылок.

– Ну камеры хотя бы. А ещё какой-то постаментик, я не знаю. Куда предмет-то класть?

– Э-э, ты, видать, невнимательно прочитал в документации про периферическое оборудование. Постаментик ставить нельзя, там это подробно объясняется. Предметы будем класть в акустическую ловушку. Она вшита в стенки транзистора и выдерживает до ста с чем-то миллиграмм.

– О-о, понятно. А можно сейчас её включить?

– Наверное. Я думаю, она включится, когда мы укажем ненулевую массу.

Ник подошёл к мониторам, и Стив закричал: «Но не прямо же сейчас!», но не успел, и Ник вписал «1» в поле «Масса». Они тут же услышали ровный монотонный тоненький писк. Он был очень тихим в некоторых местах комнаты, в некоторых – довольно громким, а кое-где аж уши болели.

– Направленный звук… – пробормотал Стив.

– ЧТО?? – прокричал Ник с другой стороны комнаты и подвинулся немного вбок. – О, так лучше.