Фирменное блюдо салат "Магнолия" представляло из себя (как определил Спрутс, исследовавший пищу, прежде чем ее съесть) смесь из мелко нарезанных картошки, капусты, свеклы, огурцов, помидоров, яблок, моркови и так далее, и все это было полито майонезом, посолено, поперчено, приправлено аджикой, посыпано тмином и еще бог знает чем.

Незнайка судил о еде с других, если можно так выразиться, динамических позиций. Во-первых, кусочки, из которых состоял салат, не накалывались на вилку и соскальзывали с ножа, а ложку не дали.

Во-вторых, было такое впечатление, будто жуешь пенопласт с перцем.

Картофельный сок был, разумеется, весьма гадок. Однако вокруг все хлестали его графинами, и путешественники решили, что они, очевидно, что-то не поняли.

Под конец официант неожиданно принес "чай ж/д" в высоких подстаканниках. Чай действительно сильно отдавал железной дорогой и сиял интенсивно желтым цветом. Сахар, к нему прилагавшийся, был действительно нерастворим, как и было обещано в меню.

После трапезы, дождавшись когда музыка ненадолго стихнет, Спрутс только и сказал:

- Такая еда у нас на Луне называлась "сытная" и специально выдавалась на фабрике Скуперфильда, чтобы...

Дальше он ничего не смог сказать, потому что его вдруг одолела икота.

Икал он громко и очень смешно, почти подпрыгивая на стуле.

Незнайка спросил:

- Может, похлопать тебя по спине или воды принести?

Спрутс, все еще икая, вручил Незнайке пачку фертингов и указал на официанта. Тот протянул свои расчеты.

- А почему такая сумма?- удивился Незнайка.- Ведь мы брали все одинаковое.

- Минуточку.- Официант, почиркал карандашом в блокнотике.- Сорок три пятнадцать.

Спрутс хотел что-то произнести, но не смог и попытался изъясняться жестами.

- Вы меня не поняли,- сказал Незнайка,- просто я имел в виду, что раз мы брали все одинаковое, то и сумма должна получиться четная.

Официант внимательно посмотрел на Незнайку и, не отводя от него взгляда, снова поводил карандашом в блокноте и объявил:

- Сорок один восемьдесят.

- Как это вы считаете?- опешил Незнайка. Спрутс застонал, как от зубной боли, и толкнул Незнайку локтем. Но было поздно. Официант достал из кармана свисток и засвистел.

В ресторане все сразу обернулись и, как из под земли, выскочил милиционер.

- В чем дело?

- Вот, капитан,- скучающим тоном проговорил официант,- буянят, не расплачиваются. Сели за заказной столик. Вот, видите, табличку нашу под скатерть запихали.

- Да, нет, вы нас неправильно поняли,- оправдывался Незнайка,- мы хотим расплатиться, но официант все время называет разные суммы.

- Понятно,- нахмурился капитан,- вы хотите сказать, что он вас обсчитывает.

Официант горделиво выпрямился, всем своим видом выражая оскорбленное самолюбие.

- Да вы на их деньги посмотрите!

В зале воцарилась мертвая тишина. Посетители перестали жевать.

Музыканты сгрудились у края сцены. Милиционер взял из рук Незнайки фертинги, похрустел ими и зачем-то пересчитал.

После чего сказал:

- В отделение.

В отделении путешественников продержали почти до утра. Они сидели в зарешеченном углу на лавочке напротив милиционера, который записывал что-то в толстую тетрадь и, казалось, забыл о задержанных.

Никакие их вопросы, просьбы и прочие попытки обратить на себя внимание до милиционера не доходили. Другие задержанные за ночь коротышки сидели смирно в общей клетке и не шумели. Лишь когда за окном начало светать, милиционер спрятал тетрадь в ящик стола и запер его на замок. Затем он достал одну из банкнот в сто фертингов, которыми Спрутс пытался расплатиться в ресторане, поглядел ее на просвет, а затем в лупу. Наконец он изрек:

- Понятно.

Незнайка все это время рассматривал милиционера, пытаясь вспомнить, где же он его видел. Незнайка стал перебирать в памяти всех своих знакомых на Земле и на Луне, но, поскольку знакомых у него была тьма-тьмущая, он невольно стал вспоминать все связанные с ними смешные истории. Вспомнив, как Авоська и Небоська выбрасывали балласт с воздушного шара, он не удержался и прыснул со смеху.

Милиционер покосился на него и спросил:

- Нравится у нас?

- Не знаю,- ответил Незнайка.

- Так, значит, деньги подделываем...- начал свой милицейский разговор милиционер.

- Деньги настоящие,- перебил его Спрутс.

- Настоящие? Что-то я таких не видел. А ну-ка давайте ваши паспорта.

- Что-что?

- Паспорта.

- А это что такое?- недоуменно переглянулись Незнайка и Спрутс.

- Вы что, с Луны свалились?

- Вот именно, как вы сказали. Именно с Луны,- с достоинством проговорил Спрутс.- Я действительно являюсь жителем Луны, и деньги, которые вы держите в руках, имеют хождение на Луне.

Милиционер поглядел в окошко. Луны не было видно. Он сурово насупился и сказал:

- Но-но, нечего мне тут лапшу на уши вешать. А вы тоже с Луны?

- Нет,- ответил Незнайка,- но я вроде бы тоже иностранец.

- Тоже со своими деньгами?

- Нет, у нас вообще деньги не приняты. Видите ли, мы попали сюда случайно.

- Все случайности закономерны,- загадочно высказался милиционер.

- Это как это?- спросил Незнайка.

- Диалектика,- объяснил милиционер и хитро подмигнул,- случайности закономерны, а закономерности случайны. Понятно?

Все трое помолчали.

- Хорошо,- сказал Спрутс,- что нам нужно делать, чтобы помочь вам исполнить служебный долг или хотя бы не мешать вам его исполнять?

- Вообще-то вам лучше во всем честно признаться,- изрек милиционер еще более загадочную фразу.

- В чем?

- Известно в чем.

- Мы не понимаем.

- Ну вы как дети. Смешно вас слушать.

- Ну а все-таки?

- В том, что вы есть Мига и Жулио, известные преступники. И нечего отпираться. Вас опознали. Ваши сообщники уже во всем сознались.

- В чем сознались?

- Известно в чем.

Вновь повисла пауза. Милиционер спокойно смотрел на путешественников, видимо ожидая, что они вот-вот признаются в немыслимых преступлениях.

Незнайка не выдержал первым и спросил:

- А что такое паспорта?

Милиционер показал маленькую книжечку с фотографией.

- А зачем они?

- Как же зачем? Ну вы как дети, честное слово. Ведь у пылесосов есть паспорта? Есть. У телевизоров есть? Есть. У стиральных машин есть? У любой вещи есть. А почему у коротышек не должно быть? Чем они хуже?