— Если до этого дойдет, нам по возвращении просто придется объяснить все директрисе и министерству. Скорее всего, им понадобятся воспоминания, чтобы подтвердить наши слова. И хоть видения они не смогут увидеть, у нас будет достаточно нужных воспоминаний после того, как мы найдем артефакт.

— Может, у нас их хватит, чтобы уже сейчас к ним пойти? — сказал Джастин. — Воспоминания ран, которые появляются из ниоткуда, комната, вся наша работа…

— Нет, — сказал Малфой.

— Мы не можем идти сейчас, Джастин, — Гермиона промокнула палец Малфоя краешком салфетки. — Проблема не решена. Нас всех собрали не просто так, и только мы должны все это исправить. А директриса никогда нам этого не позволит. Она ни за что не подвергнет студентов опасности, если будет думать, что есть выбор.

— Какой? Закрыть Хогвартс?

— Возможно. Попытаться найти артефакт и уничтожить его. Но кто знает, возможно ли такое вообще. У нас нет такого рода…

— Мы никому ничего не расскажем, — сказал Малфой. — У меня есть портключ. Если не справимся за день, вернемся в мою спальню.

— Если он сработает, — пожала плечами Падма. — Он едва сработал в прошлый раз, и мы не были так близко к артефакту, как окажемся завтра.

— И мы ни за что не пройдем через бог знает что, только для того, чтобы потерять целый день и вернуться с пустыми руками. Если для этого необходимо больше одного дня, то в любой другой день это не поменяется. Мы не можем просто аппарировать к месту, на котором закончили.

Что-то темное промелькнуло во взгляде Малфоя.

— Я не вернусь в Азкабан, Грейнджер, — прошептал он.

— Нет, не вернешься, ты… Нет, послушай меня, ты не вернешься. Как только у нас будут воспоминания об артефакте, другие доказательства, министерство точно не…

— Я на испытательном сроке, и если я нарушу хоть какое-то правило…

— Я это знаю, но…

— …не собираюсь…

— …понять, что никто тебе ничего не сделает после того, как узнает, что ты совершил! Я не удивлюсь, если они вообще тебя за это наградят! У нас будут все необходимые доказательства, и мы втроем тебя поддержим… а они все знают, что делай ты что-то плохое, мы ни за что за тебя бы не заступились!

Малфой тяжело вздохнул, откинулся на спинку стула и изучающе на нее посмотрел. Стоявшая между его колен Гермиона сделала шаг назад, складывая испачканную его кровью салфетку, и чуть не упала, споткнувшись о его вытянутую ногу.

— Я не думаю, что они так поступят, но если вдруг, я не позволю повесить на тебя последствия. Что бы мне ни пришлось для этого сделать. Я тебе обещаю, Малфой.

— Думаешь, ты настолько влиятельна в министерстве магии?

— Гарри Поттер так точно, — пробормотала Падма.

Лицо Малфоя окаменело, и Гермиона поспешила добавить:

— Я в хороших отношениях с министром магии, я сражалась с ним бок о бок. Если до этого дойдет, я знаю, что он выслушает мою историю и прислушается к моему мнению, и от этого тебе точно хуже не будет.

— Как минимум, от министерства и Хогвартса. Бог знает, что готовит артефакт.

Гермиона развернулась, чтобы бросить сердитый взгляд на Джастина.

— Не помогает.

— Я не сомневаюсь в твоих намерениях, Грейнджер, но ты не можешь гарантировать…

Гермиона всплеснула руками.

— Малфой, ты часть этого! Нравится тебе или нет, но так есть! Ты можешь сидеть здесь и ничего не делать…

— Не помогает, Гермиона, совсем не помогает, — быстро прошептал Джастин.

— …человек, который идет на риск, и делает то, что правильно, потому что считает это правильным. Даже если это значит ставить себя в опасность! Мы…

— Я не Поттер, — огрызнулся Малфой, вставая со стула.

— Я не прошу тебя им быть! Я спрашиваю, что ты выбираешь. Мы все боимся темной магии, мы все боимся того, что может произойти, но мы единственные кто может сделать так, чтобы этого больше ни с кем другим не случилось! Если позволишь, считаю, что у нас очень хорошие шансы!

— Я думаю, Гермиона пытается сказать, что…

— Каким человеком ты хочешь быть, Малфой?

— …ну или это.

Гермиона опустила руки.

— Ты знаешь, что мы не можем сделать это без тебя. Я не буду заставлять тебя. Это твой выбор. Я могу только пообещать, что сделаю все, что смогу, чтобы помочь тебе в проходе, а потом и в министерстве. Да, риск есть, он всегда есть, но если ты решил не идти на него, то я хочу знать об этом сейчас.

Она смотрела на него и ждала. Он сжал зубы, на виске проступила вена. Он был в ярости, она это знала. Но он только сделал шаг в сторону, чтобы обойти ее.

Она слышала, как он стянул сумку со стола, потом его шаги, за которыми последовал щелчок закрывающейся двери.

— Гениально, Гермиона.

— Ничего, — сказал Джастин.

Она плюхнулась на стул, на котором до этого сидел Малфой, и, простонав, откинула голову назад.

***

Два дня. Два дня прошло с момента, как она накричала на Малфоя, пока он не перестал игнорировать ее существование. Хотя она не могла быть уверена, что перо было признаком этого. Иногда она очень сильно удивлялась тому, во что превратилась ее жизнь.

Она наклонилась, чтобы завязать шнурок, и подождала, пока студент пройдет мимо. Ей пришлось делать это четыре раза, и, должно быть, она выглядела полной идиоткой. Еще хуже она будет чувствовать себя, если перо здесь валялось случайно.

Сидящий на полу Малфой посмотрел на нее, когда она отодвинула гобелен, и снова скрылся в темноте, когда она вернула материал на место. Ей была видна только полоска света из-под гобелена, которая освещала их обувь.

— Разве я не говорила, насколько перо ужасный сигнал? — она хотела сказать что-то миленькое и короткое, типа «привет», но его присутствие, похоже, разрывало какие-то важные связи у нее в мозгу.

— Но оно же сработало, ведь так?

— Да.

И тишина. Этот ужасный всепоглощающий звук, которым Малфой, похоже, упивался, заставляя тем самым собеседника чувствовать себя еще более неуютно. Он хорошо умел держать паузу. Он использовал молчание для своей выгоды. Использовал вместе с пустым взглядом, вздергиванием брови, или загадочным видом, который собеседнику приходилось разгадывать. Похоже, ему нравился производимый устрашающий эффект. Или же то, как много людей подобное ненавидело.

— Я не знаю, что на мне является портключом.

Она заморгала в темноте, словно надеясь, что так уберет слои черного и сможет разглядеть, что написано у него на лице.

— А… э-э…

— Портключ. Или мне нужно говорить медленней?

Видимо, он знал, что она переваривает сказанное, и потому не произнес больше ничего грубого, дав возможность, подумать над его словами. Значит ли это, что он идет с ними? Должно быть так. Она думала, что у них состоится еще как минимум одна ссора, которая неизбежно привела бы к следующей, не согласись он с ней. Но и тогда бы она не была уверена. Она знала, что Малфой еще до всех этих событий выбрал путь самосохранения. И подозревала, что, возможно, сейчас он пытался быть тем, кем всегда хотел быть.

Он услышал ее довольный выдох и понял, что она улыбнулась. Она испытывала невыносимое желание его обнять, но решила лишь пожать руку.

— Я рада, что ты идешь, Малфой.

— Ты не ожидала этого?

— Вообще-то на самом деле ожидала, — снова последовала тишина, но в этот раз она не думала, что это было специально. — Портключ не может быть внутри тебя. Это должно быть что-то, что ты носишь.

— На мне только одежда.

— Тогда ее нужно убрать.

— Ты пытаешься меня раздеть, Грейнджер?

— Нет! — закричала она, покраснев. Он издал звук, похожий на веселье, и она понизила голос: — В смысле… с другой одеждой на тебе! Чья-то, новая или… просто ты должен быть одет. Только не в свою. Если на тебе только одежда, то портключ, должно быть, какая-то ее часть. Я попрошу Джастина дать тебе что-то из его. Ты можешь переделать ее, а потом надеть.

— Когда мы идем?

— Завтра. На случай, если это займет два дня. Сегодня вечером нам нужно снова встретиться в каморке для котлов, чтобы освежить руны и немного попрактиковаться. Ты вообще практиковался или…?