Она достала палочку и переступила через порог; в воздухе плыли ароматы розмарина и жасмина. Гермиона быстро осмотрела тёмный коридор, сделала три шага и заметила что-то белое. Резко дёрнув головой в том направлении, она открыла рот.

«Девушка, я всегда увижу твоё появление. Так что тебе пора перестать впустую тратить своё время».

Вытянув руку, Гермиона сняла записку со стены. Гвоздь упал на пол, замерев возле витого высокого каблука. Она три раза перечитала текст, а потом её глаза остекленели: она вспомнила перечень ходивших слухов — там упоминался прорицатель. Женщина из лавки рассказала, что Эстербей брала неприлично большие суммы за предсказания, которые всегда сбывались.

Антикварный след привёл её сюда. А это означало, что Эстербей прибегнула к возможностям растения не только для того, чтобы видеть будущее, но и для того, чтобы путешествовать во времени. Если, конечно, эта женщина не была прорицательницей, которая обнаружила какой-то артефакт, позволяющий перемещаться во времени дальше, чем с маховиком времени. Это могло подстегнуть сплетни о растении. Похоже, Эстербей использовала его только для обогащения, но Гермиону терзали сомнения. Единственный нюанс бесил больше самой записки: Гермиона не знала наверняка. Если Эстербей отправлялась в прошлое и меняла какие-то события, то Гермиона не могла быть уверена, что это за события и происходили ли они вообще. Она обязана найти эту женщину. Пусть даже дело не в растении, а в чём-то другом, но она должна её отыскать.

Гермиона осмотрела дом, но не нашла ничего важного.

7 марта; 9:03

Когда Анабель нерешительно постучала, Гермиона мерила шагами пространство перед своей входной дверью. Она открыла её, пробормотала приветствие и схватила своё пальто, не потрудившись поднять глаза, пока не услышала, как кто-то откашлялся совершенно несвойственным Анабель образом. Вскинув голову на этот звук, Гермиона обнаружила улыбающегося Гарри и застенчивую и покрасневшую Анабель.

— Гарри… Сегодня воскресенье, разве ты не должен сейчас валяться в постели?

Его улыбка погасла; недовольно уставившись на подругу, он протиснулся мимо недружелюбно выставленного в проём плеча.

— Ты не смогла прийти на ланч и договорилась об ужине. Не смогла явиться на ужин, поэтому условилась по поводу завтрака. Ради этого я вытащил себя из кровати в девять утра в воскресенье. Я думал, ты будешь гордиться такой утренней сознательностью, а вместо этого слышу: «Что ты здесь делаешь?»

Гермиона хлопнула себя по лбу.

— Я думала, это завтра.

— Разумеется, ведь обычно я не работаю по понедельникам в девять утра, — пробормотал Гарри с чересчур явным сарказмом для такого раннего часа.

Было не так уж и рано, но выспаться ночью Гермиона не смогла. Отдохнув совсем немного, её мозг поборол потребность во сне. Ей снился большой красный монстр, пожирающий часы и… спаржу, что бы она там ни делала. А когда Гермиона не спала, то думала, планировала и расстраивалась из-за недостатка сведений.

— Просто признай — ты забыла.

Гермиона вздохнула, плюхаясь на диван рядом с Гарри.

— Прости, Га…

— В чём дело? Это твоё задание? Ты всегда так себя ведёшь, когда на чём-нибудь зациклишься. Например, на Ж.А.Б.А или…

— Ты сейчас говоришь как Рон. Я не зациклилась. Просто сосредоточена на своей работе.

— Ясно. Так в чём же дело?

— Не могу сказать.

— Мы работаем в одном департаменте. Может, я могу по…

— Нет-нет. Ничего серьёзного. Это…

— Мне стоит уйти? — Гермиона успела забыть о стоящей у двери Анабель.

Немного прищурившись, Гарри взглянул на неё, и его брови взлетели вверх. Гермиона пихнула его в плечо и вздохнула, с силой отрываясь от дивана.

— Пойдём. Анабель, хочешь присоединиться к нам за завтраком?

— О, э… Я уже поела.

— Мы можем встретиться здесь через два часа?

Вид Гарри стал более довольным — Гермиона не собиралась торопить его.

— Да, могу. Два часа, — Анабель развернулась и тут же исчезла.

Гарри обнял Гермиону за плечи, пока они прислушивались к стуку каблуков на лестнице.

— Твоя напарница?

Гермиона вздохнула.

13:23

Гермиону всё жутко достало, и она была уверена, что это только начало. Она врезала кулаком по верхнему краю таблички, а Анабель снова постучала в дверь.

— Вряд ли она по-прежнему проживает здесь.

— Нет, наверное, нет. Лужайка создаёт впечатление заброшенности. — Гермиона видала жилые дома, выглядевшие значительно хуже, — и здесь висит объявление, что дом выставлен на продажу.

Гермиона обдумывала мысль, как бы отреагировала Анабель на предложение заглянуть внутрь, когда вдруг раздался свист. Они обе оглянулись на соседний дом и стоящего на крыльце человека.

— Прошу прощения, что? — спросила Анабель. Услышав английскую речь, мужчина замер. Потом коснулся пальцами лба и поднёс их к груди — Гермиона сразу поняла, что он имел в виду.

— Спасибо, — Гермиона помахала, кивнула и развернулась, чтобы уйти. — Она умерла.

— Прискорбно. Но… если бы у неё был Доминус Темпорис, она бы не умерла. Так что… — Анабель замолчала и пожала плечами — Гермиона услышала шорох её одежды.

— Если только ради достижения бессмертия его не требуется использовать каким-то особым образом или совмещать его магические возможности с чем-то ещё. Если она не знала, что это… Или знала, и из-за этого кто-то её убил, — Гермиона плотнее обернула шарф вокруг шеи, засунула его концы в пальто и спрятала руки в карманы.

Анабель посмотрела на неё с легким весельем и поправила очки; они повернули на улицу. Как только они минуют всех любопытных соседей, то аппарируют в библиотеку и попытаются отыскать адрес кого-нибудь из их списка. Завтра они должны отправиться в маггловский читальный зал и проверить, не удастся ли что-нибудь нарыть в газетном архиве.

— Хорошо. Во всяком случае, нам надо проверить остальные слухи, и мы закончили. Минус два пункта из списка дел.

— Хорошо, — пробормотала Гермиона, оглядываясь на дом. Смерть — ещё один отличный способ спрятаться так, чтобы люди не задавали вопросов.

========== Часть четвёртая ==========

8 марта; 12:21

— Гарри, если ты не смог выпытать у меня информацию вчера утром, то и сейчас ничего не добьёшься.

— Мы не должны хранить секреты друг от друга, — Рон каким-то образом умудрился это выговорить с куском курицы во рту.

— Это не секрет. Это за…

— Не будь это секретом, ты бы нам рассказала, — возразил Гарри.

— Секретное задание. Ты что… э… Гарри? — Рон взмахнул рукой в воздухе и сделал глоток сливочного пива.

— Джеймс Бонд.

— Джеймс Бонд. Точно.

Гермиона закатила глаза и наколола на вилку ещё один кусочек рыбы.

— Не такое уж это и важное дело. Мне только надо кое-что выяснить. И подразумевается, что я никому об этом не расскажу.

— Ага. «Подразумевается» и «не разрешается» — две большие разницы.

— Рон, разница не слишком уж велика, — в отличие от Рона, Гермиона сначала проглотила, а потом ответила.

— Я аврор. Уверен, что мне рассказать можно — ничего такого не случится, — Гарри попробовал зайти с другой стороны. Гермиона знала, что на следующем этапе он начнёт взывать к чувству вины.

— А я ничего не разболтаю своим новым лучшим друзьям, — Рон перешёл в наступление раньше Гарри.

— Можно подумать, кто-то сумеет нас заменить, — фыркнул Гарри и стащил оливку из салата Гермионы.

— Какая самоуверенность. Ты, очевидно, слишком занят, чтобы найти время для старых школьных друзей. Сон? Работа? Подружка? Мои новые приятели плевать на это хотели, когда дело доходит до…

— Вы обмениваетесь могучими объятиями и заливаетесь на плече друг у друга пьяными слезами? Неужели вы так и застряли между взрослением и притворством, будто вы по-прежнему учитесь в школе? Боже, Рон, только не говори мне, что вы — та самая компания парней, которая отпускает неуместные замечания по поводу школьниц.

— Миона… ты… — Рон прищурился и сделал очень грозный выпад вилкой. — Никаких слёз или неуместных комментариев! Я бы вообще выпустился только в прошлом году! И в любом случае вряд ли бы полез на территорию Филча. Мы все очень мужественные и взрослые и работа не мешает нам общаться.