Он уже поднимался по лестнице в салон, изучая дверь и поручень. Гермиона последовала за ним, собираясь поинтересоваться, что он делает, но тут Малфой окинул водителя надменным взглядом и заговорил по-итальянски. Единственное понятное слово, выученное ещё при сравнении брошюр на английском и итальянском языках, было «путешествие». Получив ответ, Малфой протянул водителю деньги, и тот начал отсчитывать сдачу.

— Малфой, — прошипела она. — Ты что делаешь? Ты…

— Нам нужно кое с кем встретиться, — кивнув, он забрал купюры и повернул в проход.

Гермиона почувствовала, как уши буквально встали торчком.

— С кем?

— С приятелем, — он застыл, изучая салон, а стоящие за ним люди недовольно смотрели ему в спину. Казалось, он обдумывал необходимость этой встречи — сделав шаг, тут же опять замер.

— Шевелись, — Гермиона толкнула его в спину, извиняюще оглядываясь на ожидающих пассажиров.

Он предупреждающе покосился на неё и медленно углубился в салон. Не обращая внимания на взгляды людей, он чересчур придирчиво выбирал места. Серьёзно? Человек, месяцами спавший на земле? Гермиона схватила Малфоя за футболку, когда тот прошёл мимо отличного варианта. Он остановился, она выпустила его и скользнула на сиденье. Малфой уставился на пустое место рядом и наконец-то уселся. Гермиона снова виновато посмотрела на пассажиров, которые сверялись с часами. Ей казалось, что она едет в компании непослушного ребёнка.

— Ты собираешься теперь рассказать мне, куда мы направляемся?

— К приятелю, я…

— Это сложно назвать ответом.

— Это ответ.

Гермиона посмотрела на Малфоя ещё пристальнее, но он изучал переднее сиденье. «Женишься на мне?» было аккуратно выведено поверх неровно вырезанной надписи «Трахнись со мной». Малфой с ухмылкой откинулся на спинку, видимо, теперь почувствовав себя увереннее.

— Как думаешь, это был её ответ или…

— Как ты вообще кого-то здесь узнал? Если ты… Это тот парень? Тот, с кем ты разговаривал на Вулькано? — он по-прежнему, усмехаясь, разглядывал спинку сиденья, и отвлекся лишь для того, чтобы ухмыльнуться сидящей через проход женщине, что-то ему сказавшей, — Малфой…

— Что? Чёрт, Грейнджер, ты…

— Ты знал этого человека до того, как мы здесь оказались? Он…

— Нет.

Гермиона наклонилась вперёд и чуть качнула головой. Жест, призванный дать понять: этого недостаточно или это непонятно, ты меня злишь. Малфой проигнорировал её и достал из сумки апельсин. Сволочь.

14:41

Гермиона застыла на верхней ступеньке — водитель автобуса жестом указал на тропу, по которой большая машина никак не могла проехать. Малфой кивнул ему в ответ и тронулся в путь, и Гермиона спустилась. Он лишь единожды посмотрел на неё и со стоном отвёл взгляд. Ага, ведь если он не будет смотреть ей в глаза, она, конечно же, оставит тему.

— Признаю, что между нами установилось… некое доверие, но я не собираюсь слепо идти за тобой. Я хочу знать, зачем мы встречаемся с этим приятелем, почему надо делать это сейчас вместо того, чтобы продолжать поиски. Кто этот… Драко.

Малфой оторвался от изучения лилий калла, которые сотнями росли вдоль тропы. Вскинув бровь, он невесомо провёл пальцем по лепестку.

— Гермиона.

Это прозвучало странно — то ли потому, как он произнес её имя, то ли из-за самого факта, но этого хватило, чтобы на секунды сбить её с толку.

— Кто этот приятель? Он… готов встретиться с нами обоими?

Малфой изучал её в течение нескольких секунд, достаточно долго для того, чтобы её терпение достигло предела прочности. Прочности его костей, например, или…

— Он маггл, насколько я знаю. Ты же это хочешь узнать.

Верно. Гермиона не думала, что Малфой пытался привести её в дом Пожирателя Смерти, но удостовериться в этом стоило. На случай, если он позабыл о статусе её крови. Она даже не знала, пустят ли теперь Малфоя в обитель Пожирателя Смерти, но посещать никого из старых друзей его семьи не хотелось. К тому же она жаждала убедиться, что этот визит не был сюрпризом — такие неожиданности почти никогда не доводили до добра.

— У тебя есть приятель-маггл?

Малфой устало посмотрел на неё и двинулся вверх по тропе.

— Он нормальный парень.

— Маггл?

— Почему так трудно поверить, что маггл может быть нормальным парнем? Просто…

— Не смеши меня. Ты ненавидишь магглов…

— Я никогда такого не говорил.

— Никогда? Я…

— Я не ненавижу магглов, — перебил Малфой, и Гермиона замолчала, заметив вздувшуюся на его виске вену. Она ничего от него не добьётся, когда он злится. Пока что.

Комментарий к Часть двадцать четвёртая

Гермиона пытается вспомнить поговорку “Idle hands are the devil’s tools”. Дословный перевод: “Праздные руки — орудие дьявола”.

========== Часть двадцать пятая ==========

10:03

Гермиона вглядывалась в человека, которого видела на Вулькано, хотя ни слова не могла разобрать в его речи. Он болтал без умолку, и краткие ответы Малфоя его, похоже, не смущали. Кажется, Малфой испытывал лишь лёгкую неловкость, чего нельзя было сказать о Гермионе. В последний раз она видела этого человека, когда тот орал на неё посреди деревни, а теперь — сидела у него на кухне, сложив руки на колени.

Прежде чем они отыскали дом, ей удалось вытянуть из Малфоя лишь то, кем был его приятель. Она сразу представила себе неловкий момент встречи, но реальность оказалась ещё хуже. Мужчина её даже не заметил, кивнув Малфою и странно на него посмотрев. Гермиона просидела за столом уже час, разглядывая скудное убранство кухни и чувствуя себя полной идиоткой, которая притащилась в чужой дом и не понимала ни слова из речи хозяина.

За столом воцарилась тишина, и Гермиона оторвала взгляд от своих рук: мужчина улыбался, склонив голову в её сторону. Лицо Малфоя застыло, а плечи напряглись сильнее, чем у Гермионы. У неё возникло смутное впечатление, что речь зашла о ней. Ей действительно хотелось знать, что именно было сказано, но она не следила за беседой и не представляла даже, чья реплика оказалась последней. Хозяин снова заговорил в прежней манере, и Гермиона покосилась на Малфоя, но у неё было чувство, что без палочки и Флоралиса, который можно было бы предложить в обмен, он ничего не расскажет.

21:32

Гермиона шла за Малфоем по скрипучей лестнице, которую разглядывала недоверчиво. Она не могла хорошенько рассмотреть её в темноте, что лишь повышало шансы свалиться. Они повернули в коридор, тускло освещенный бьющим в окно лунным светом, и Малфой распахнул первую же дверь, к которой они подошли.

— Значит, мы остаёмся тут?

— Пока да.

— Потому что?.. — начала она. Малфой открыл ещё одну дверь и прищурился в темноту.

Гермиона вздохнула, и, слегка задев его, потянулась в проём нащупать выключатель. Она водила рукой вверх-вниз по стене, надеясь не вляпаться в какую-нибудь грязь, но не могла ничего найти. Малфой, приподняв брови, насмешливо посмотрел на неё, и она подалась назад — похоже, свечи в кухне стояли отнюдь не для атмосферы.

— Слушай, Малфой… — на этих словах он прикрыл глаза и так запрокинул голову, что хрустнула шея. — Мне кажется, ты не понимаешь…

— Я слишком устал для грейнджеровских речей.

— Тогда расскажи мне…

— Я сказал ему, что в обмен помогу собрать в сентябре виноград, если всё ещё буду здесь. Я всё ещё здесь. Я собираю виноград. Это не займёт…

— В обмен на что? — прищурилась Гермиона.

— Это неважно.

— Должно быть важно, раз ты решил собирать виноград…

— Неважно для тебя. Грейнджер, я не грёбаная книга. Ты не можешь открыть меня и выяснить всё, что тебе заблагорассудится. С людьми так не получается, и тебя никак не касается, за что именно я с ним расплачиваюсь.

— Это моё дело, если я здесь…

— Нет. Я уже рассказал, почему мы здесь. Это всё, что тебе надо знать. Почему бы тебе не двинуться на поиски ванной? Проведёшь ночь, обдумывая сотни разных причин почему, а утром обвинишь меня в худшей из них. Я устал и отправляюсь в кровать.