– Стасик, как погулял с друзьями? – поинтересовалась мама.

– Как обычно, хорошо, – ответил парень, не без удивления посмотрев на маму. Родители последнее время это спрашивали крайне редко. В особенности, когда родители узнали, какие его друзья, им они очень не понравились. Они вообще не хотели что-то спрашивать про его друзей или про их прогулку, не желая что-то знать про них. Они в основном только делали, что убеждали его не общаться с друзьями, а больше ничего не говорили и не спрашивали. И тут мама спрашивает, как он погулял с друзьями…. Это было странно. Стас кинул взгляд на отца, но тот смотрел на кошку, которая лежала на диване, и ласково её гладил.

– Чем сегодня занимались? – продолжала задавать вопросы женщина.

– А что? – не понимал молодой человек, зачем мама задаёт эти вопросы.

– Ну… – мама даже растерялась от вопроса сына. Она переглянулась с мужем, который поднял глаза и посмотрел на неё. Глава семейства кивнул головой. – Ну, хорошо. Стасик, общение с твоими друзьями очень негативно на тебе сказывается. Ты сам даже этого не замечаешь, но так это и есть.

– Ещё одна! – воскликнул Стас и раздражённо вздохнул.

– А что ещё нам тебе сказать, Стасик? Мы очень переживаем за тебя! Сейчас ты постепенно отдаляешься от Бога, а потом не заметишь, как совсем оставишь Его. И забудешь про Него! А это плохо, Стасик. Очень плохо! Мне кажется, что тебе пора выбирать кто тебе важнее: твоя друзья или Бог. Надеюсь, ты выберешь Бога, ведь только с Ним хорошо.

– Не собираюсь я выбирать, – поморщился парень. – Мне итак хорошо!

– Сынок, ты не слышал сегодняшнюю проповедь? – присоединился к разговору Виктор Петрович.

– Которую? – сделал вид, что не понимает о чём речь, Стас.

– Про дружбу с миром, – пояснил отец. – Ты её не слышал?

– Не знаю. Может быть слышал.

– Нет, ты её точно слышал, – был уверен в этом мужчина. – И тогда ты должен был понять, что нельзя одновременно и развлекаться с друзьями и так себя вести и идти за Богом. Нужно выбирать что-то одно, ведь эти твои друзья…. Они просто уведут тебя от Бога! Твои друзья – это как раз-таки и есть мир, про который говорили в проповеди. Да, мы не можем полностью отстраниться от мира, но не сообщаться слишком близко с такими людьми мы можем. А ты начал общаться с ними слишком близко и много. И это начало на тебе сказываться. И сказываться нехорошо. Ты начал идти в худшую сторону и становишься другим. Ты этого не видишь? Мы это замечаем! Верно, дорогая?

– Всё так, милый, – поддержала его Лариса Викторовна. – Ты стал другим, Стасик. Раньше ты был лучше, а как начал общаться с этими ребятами… изменился. Изменился в худшую сторону! И мы боимся, как бы ты не начал меняться ещё дальше. И как бы не стал ещё хуже. Мы этого не хотим. И очень опасаемся за твоё духовное состояние. Стасик, пожалуйста, послушай нас. Ты сам посмотри на себя со стороны! И ты поймёшь, что мы правы. Ты изменился! Мы уже даже почти тебя не узнаём. Ты стал совсем другим.

– Все люди меняются, – не видел в этом ничего такого сын.

– Раньше ты был таким добрым, а сейчас становишься каким-то обозлённым и грубым, – выдала мама. – Нам начал грубить и мы переживаем….

– Не собираюсь я быть добрым! – перебил маму молодой человек. – Люди не заслуживают доброты! Они только пользуются ей и всё. Даже ты… – он кивнул на отца.

– А что я? – удивился Виктор Петрович.

– Ты попытался воспользоваться моей добротой, желая, чтобы я опять остался один, – буркнул Стас. – Потому что, видите ли, вам так лучше! Вам я так больше нравлюсь! А обо мне ты подумать не хочешь!

– Сынок, ты пойми, что тебе лучше быть одному, чем с такими друзьями! – воскликнул отец. – Тебе не стоит с ними общаться! Ты же ведь….

– Не желаю это слышать! – оборвал отца парень.

– Ещё и перебиваешь нас, – вздохнул глава семейства. – Раньше ты не перебивал нас.

– Потому что ты это уже много раз говорил и снова это слушать я не собираюсь, – скривился сын. – Так что избавь меня от этого бреда, что ты хотел сказать. Слушать это я не стану!

– Ладно, тогда я скажу другое, – не стал спорить Виктор Петрович. – Сынок, почему ты всё служение сидишь в телефоне?

– В телефоне? – повторил за отцом Стас от удивления. Как отец узнал, что он сидит в телефоне на служении? – Откуда ты знаешь?

– Мне сказали. Так почему ты на служении сидишь в телефоне? Твои друзья уже настолько повлияли на тебя, что ты даже не хочешь слушать в воскресенье проповеди? – брови главы семейства строго сдвинулись. – Может быть, мне надо у тебя в воскресенье телефон отбирать?

– А ты попробуй, – нахмурился молодой человек.

– Думаешь не смогу? – улыбнулся отец.

– Попробуй… – ещё сильнее нахмурился Стас.

– В воскресенье на служении нужно не в телефоне сидеть, а слушать проповеди! – заявил мужчина. – Тебе это понятно?

Станислав в ответ лишь фыркнул и достал из микроволновки еду, которая уже погрелась. Усевшись за стол, он приступил к еде.

– А теперь давай вернёмся к твоим друзьям, сынок, – вернулся к теме отец. – Твои друзья….

– Вот только попробуй про них что-то сказать! – глаза парня стали злыми, а голос наполнился холодом.

– Что ж ты так вцепился-то в своих друзей? – из груди главы семейства вырвался тяжёлый вздох.

– Аналогичный вопрос! Что ты вцепился в моих друзей? Не нравится они тебе? Так я тебя не заставляю с ними общаться. Тебе вечно все мои друзья не нравятся!

– Почему? Богдан, Света, Андрей и Денис мне нравились. Это были замечательные ребята!

– А о них я вообще разговаривать не хочу! – отрезал Стас, даже слегка повысив голос и особенно выделив голосом фразу «о них».

– Да что же они тебе сделали, Стасик? – удивилась мама. – Ты же так ничего и не рассказал.

– Я могу спокойно поесть или нет? – бросил вилку в тарелку сын и облокотился об спинку стула, смотря на родителей раздражённым взглядом. – Нет, я могу уйти в комнату и там поесть, если вам так поболтать охота. Я хочу есть, а не общаться с вами. Тем более на такие темы!

– Ладно, хорошо, – отступил Виктор Петрович. – Ешь.

Стас посмотрел на маму, потом на отца, убедился, что они больше ему ничего не говорят, удовлетворённо кивнул и вернулся к еде. А родителям оставалось только тихонечко перешёптываться, пытаясь решить, что ещё можно сделать. Пока сын кушал, говорить ему больше ничего они не решались, боясь, что он разозлится и уйдёт. И только когда молодой человек поел, вымыл посуду и собрался уходить, мама проговорила:

– Стасик, ты не смотря ни на что самое главное Бога не оставляй. Ладно ты с нами так говоришь и слушать нас не хочешь…. Но Бога не оставляй ни в коем случае! Если ты Его оставишь,… будет плохо. Тебе же будет плохо от этого! Ты будешь от этого страдать. А мы не хотим, чтобы ты страдал.

Стас в ответ пробурчал что-то нечленораздельное и покинул кухню. В комнате парень опустился на кровать. Времени до сна оставалось совсем немного, но всё равно можно было ненадолго чем-то заняться. Но вот только он не спешил это делать. Опустившись на кровать, молодой человек тут же погрузился в свои мысли. А думал Стас о разговоре, что у него сейчас был с родителями. А именно о словах мамы. Он понял, что она права. Ему нужно выбрать что-то одно, а иначе долго он так разрываться не сможет. Ему было тягостно то сидеть в воскресенье на служение, то быть с друзьями. Нужно было выбирать. И Станислав был готов сделать выбор! И он его уже сделал!

В следующее воскресенье Стас, как обычно, встал утром, умылся, привёл себя в порядок, позавтракал вместе с родителями и уселся в гостиной, никуда не торопясь. Молодой человек поудобнее устроился и, достав телефон, начал играть в одну из своих игр. Под спиной у парня была мягкая подушка, на которую он опирался, а ноги покоились на диване. Так он и сидел, играя в игру и даже не планируя идти в комнату и готовиться к выходу.

Родители тем временем копошились в спальне, собираясь. Стас слышал, что они общаются друг с другом, одеваются и уже почти готовы ехать на собрание. Но парень также даже не дёрнулся, чтобы подняться с дивана и пойти в комнату. Тут молодой человек услышал шаги отца. Тот вышел из спальни и двинулся, видимо, к прихожей. Станислав даже не поднял глаза на отца, смотря лишь в экран телефона и энергично нажимая на него. Проходя мимо гостиной, Виктор Петрович остановился, заметив сына. Он окинул его удивлённым взглядом, не понимая, почему тот ещё не одет, подошёл поближе к Стасу и заговорил: