– Где я?! – с этой мыслью Стас распахнул глаза.

Первые секунды вокруг был лишь один мрак. Постепенно мрак начал исчезать…. И он полетел куда-то вниз, далеко вниз. Он был, словно невесомый, и ему было даже не за что ухватиться, чтобы остановиться. Вокруг была лишь одна темнота. И вот всё остановилось. Мрак начал рассеиваться и всё окрасилось в красный цвет. В такой пронзительно красный, что у парня даже начало резать глаза. Куда бы он ни смотрел, был лишь этот красный цвет.

Тут Стас почувствовал жар, что тут стоял. Здесь было так жарко…. Молодой человек опустил взгляд и увидел, что волосы на его руках мгновенно испарились. Он дотронулся до головы. Волосы на его голове тоже тотчас сгорели, не оставив ничего. Эта жара…. Она была настолько сильна, что голова Стаса перестала соображать. Он ничего не понимал! Он беспомощно крутил головой, надеясь увидеть хоть что-то, что спасёт его. Но вокруг была пустота. Он ничего не видел кроме этого пронзительно красного цвета.

Во рту в ту же секунду стало так сухо, что Стас отдал бы сейчас что угодно хотя бы за один глоток воды. Парень точно знал, что уже этот один глоток воды способен его спасти от этой жуткой жары, что он никогда ранее не ощущал. Так жарко…. Молодой человек был способен думать только об этом.

Жара была настолько сильной, что его мучила ужасная жажда. Глаза наливались кровью, и, казалось, вылезали из орбит. Язык прилип к нёбу так, что он никак не мог им пошевелить. Дыхание было учащённым, и Стасу казалось, что ему не хватает воздуха, и он вот-вот задохнётся. Всё тело было погружено в ужасный жар, парню казалось, что ещё немного, и он весь сгорит. Жаркий воздух проходил сквозь тело, обжигая его ужасным жаром.

В глазах парня начало проясняться. Глаза привыкали к этому пронзительно красному цвету, и он увидел, что вокруг был огонь…. Настоящее пекло…. Вокруг были только языки пламени. Они окружали и его, и молодой человек ясно видел, как языки пламени лижут его тело. И медленно к парню приходило осознание, где он. Он в аду! Он попал в ад!

– Нет, нет…. Нет…. – зашептал Стас, с трудом шевеля непослушным языком, и им начинало овладевать отчаяние и жуткий страх. Он не хотел оставаться тут. Он не хотел оставаться в аду. – Нет…. Пожалуйста, только не это! Пожалуйста! – голос парня начал срываться на крик. С каждой секундой ему становилось всё жарче и жарче, а в голове звучали все его последние слова, что он говорил: «Ну, если вас в аду не будет, то замечательно! Могу и туда отправиться. Лишь бы вас не видеть!». И вот он был в аду…. Но он не хотел тут оставаться…. Ему было так страшно….

– Ааа… – начали доноситься до парня чьи-то крики. Кто-то кричал так пронзительно и громко, что Стасу стало ещё страшнее.

– Только не в ад…. Пожалуйста, Боже! Пожалуйста! – кричал он. – Мам, пап, простите меня! Простите! Пожалуйста! – страх так сильно сковывал тело молодого человека, что он не мог даже с места сдвинуться, хотя ему хотелось просто бежать. Бежать подальше от этого места.

Вот только бежать больше было некуда! Вокруг было только пламя! Множество языков пламени вокруг и конца им не было видно. Стас посмотрел вверх, но и там он видел лишь пламя. Оно окружало его со всех сторон. Отчаяние, страх, злость на самого себя…. Всё это переполняло парня, и от этого он кричал ещё сильнее.

– Кто-нибудь! Прошу! Я не хочу…. Я не хочу…. Пожалуйста, помогите! Боже, прошу Тебя! – молодой человек закрыл лицо, не в силах больше видеть это пекло вокруг.

Это пламя продолжало лизать его тело, заставляя Стаса морщиться от жара и боли, что начинало наполнять его тело. Ему хотелось, чтобы всё это были лишь страшный сон. Вот сейчас он откроет глаза и он дома…. Но когда парень открыл глаза, он всё также был тут. В аду…. Отсюда не было выхода! Не было никакого выхода….

– Аааа! – заорал Стас, не в силах сдерживаться. Боль и жара были слишком сильны. Он крепко сжимал зубы, скрежетал ими, но боль оставалась. Она не отступала ни на секунду. – Простите меня! Мне так жаль! Мам, пап, простите! – кричал парень, хоть и понимал, что они его уже не слышат. Они больше никогда не услышат его, и он не сможет попросить у них прощения за всю боль, что он им причинил. Ведь они были правы! Они были во всём правы!

– Ааааа! – донёсся до Стаса чей-то душераздирающий крик, и парню понадобилось около минуты, чтобы понять, что это его собственный крик. Это кричал он. Даже не кричал, а громко, что есть силы, орал.

– Боже, пожалуйста! – опять взмолился молодой человек. – Я Тебя умоляю! Пожалуйста, прошу Тебя! Пожалуйста, Господи! Прости меня! Господи, я Тебя умоляю! Пожалуйста!

Он продолжал что-то ещё кричать, но всё было впустую. Огонь никуда не уходил, боль и жара оставались, а на место отчаяния и злости приходила сильная тоска…. Он ведь больше никогда не сможет увидеть никого из друзей, из Церкви, не сможет увидеть родителей, Христа…. Всё было кончено!

Перед Стасом стояла тарелка с ароматной форелью и картошкой, которые только недавно пропеклись вместе в духовке. Запах стоял невероятный, так как мама пекла эту наивкуснейшую рыбу с картошкой также вместе с различными приправами и сыром. Можно было даже не сомневаться, что рыба вкусная, и родители уже с наслаждением её поглощали, не видя ничего вокруг. Вообще форель считается одной из самых вкуснейших рыб, и в этом можно было даже не сомневаться. Но Стас даже не притронулся к ней. Он уже около десяти минут сидел перед тарелкой и смотрел на рыбу, но так и не смог отломить кусочек и отправить в рот. У молодого человека не было аппетита. Ему кусок в горло не лез и, сколько бы он не смотрел на рыбу, начать есть её не мог.

Парень сжал в руках вилку, и уже в который раз дотронулся до форели, слегка двигая её по тарелке. Стас очень старался заставить проснуться аппетит или хотя бы заставить себя съесть хоть что-то, но не мог. Молодой человек тяжело вздохнул и отложил в сторону вилку. Он слегка отодвинул тарелку, поднял глаза на маму и заговорил:

– Мам, ты прости, но я не буду.

На Стаса тут же уставились две пары удивлённых глаза. И отец, и мама тут же перестали ужинать, не сдерживая своего удивления.

– Нет аппетита, – поспешил добавить Станислав, и поднялся из-за стола.

– Стасик, ты чего это? Ты не хочешь форель? – спросила мама, с удивлением смотря на сына.

– Прости, но у меня нет аппетита. Я не хочу ужинать, – и парень поспешил покинуть кухню.

– Он даже ничего не съел, – подметила женщина, посмотрев на тарелку Стаса. – Совсем к еде не притронулся!

– Да, я вижу, – кивнул Виктор Петрович. – Странно.

– Он уже который раз отказывается кушать, – вздохнула мама. – Ты говорил, что от форели он точно не откажется.

– Да, я был в этом уверен, – мужчина придвинул к себе тарелку сына и окинул её взглядом. – Вообще не притронулся к рыбе. Даже не попробовал!

– Может, ему не нравится форель? – предположила Лариса Викторовна.

– Ну, кому она может не нравиться? – слегка улыбнулся глава семейства. – Она же восхитительная! Самая вкусная рыба! И раньше Стас всегда её любил. С чего это она сейчас ему должна не нравиться? Нет. Дело в чём-то другом. С ним что-то не так!

– Что?

– Что-то, но что именно он не говорит, – отец отодвинул тарелку сына обратно на место. – Ты же видела его взгляд? Когда он говорит с нами, и мы о чём-то общаемся, у него абсолютно безразличный взгляд и такой задумчивый…. Он вроде бы и с нами, но вроде и где-то далеко. Я без понятий, что с ним происходит и с чего-то он внезапно стал каким-то… отстранённым что ли. Не знаю…. – мужчина качнул головой.

– Да, я заметила, что с ним что-то неладно, – согласилась мама. – И я чувствую, что его как будто что-то тяготит. Но он молчит и ничего нам не рассказывает. Не понимаю, почему…. Что с ним такое? Всё же вроде было нормально и тут раз…. Ничего не могу понять.