Или это не Виктор склонился над ней, касаясь прохладной рукой ее лба…?

Демоница попыталась сфокусировать взгляд.

Темноволосый шатен с пронзительными голубыми глазами и легкой щетиной на щеках совершенно не был похож на Виктора. Его лицо казалось жестким, на нем отсутствовала приторно сладкая улыбка. Но самым главным отличием было отсутствие в его хлестком взгляде лицемерия и лжи. Мужчина не скрывал свою неприязнь. И Леонтайн попыталась понять, чем она вызвана.

Его запах был ей знаком. Она точно с ним когда-то встречалась. Но где?

Память под воздействием жара подчинялась ей плохо. Все кружилось в тумане. И вдруг в голове всплыла картинка годовалой давности. Чужие воспоминания стремительно ударили под дых. Демоница словно наяву почувствовала, как одна ее рука удерживает мужскую шею в стальном захвате, а другая обагряется теплой человеческой кровью, с каждым мгновением все сильнее разрывая живую плоть.

А дальше память обрушила на Леонтайн тяжесть хаотичных ангерских воспоминаний: ощетинившиеся в ее присутствии комитетские маги… уничижительный взгляд Элира… падающая от ее удара Влада… похищенная девочка Соф, сидящая у нее на коленях… Данил, беззвучно агонизирующий в ее когтях…

И в этот момент ужас скрутил внутренности высшей так, что перед глазами почернело.

– Это не я! – Пыталась кричать Леонтайн, извиваясь в руках мага. Однако ее крик был скорее похож на тихий хрип, до которого никому не было дела.

Вероятно, она билась бы так до полного своего изнеможения. Но внезапно демоница увидела рядом ту самую маленькую девочку. Ужас на мгновение схлынул. Сильная усталость сковала тело. А в голове промелькнула слабая надежда: маг не станет делать с ней ничего ужасного, пока рядом ребенок.

Данил

Лечить демоницу оказалось сложнее, чем бешеную гадюку. В первые дни она практически все время была без сознания. Поэтому колоть ей препараты не составляло труда. Но когда Леонтайн пришла в себя и немного окрепла, Данила стали посещать очень кровожадные мысли. И клизма среди них занимала далеко не лидирующую позицию.

Предположение о звериных повадках демонов в таких критических для них ситуациях оказалось весьма недалеко от истины. Когда маг делал попытки приблизиться к высшей, она начинала шипеть, обнажая клыки. В ее глазах появлялся страх и паника. Демоница забивалась в дальний угол кровати и, не отрываясь, следила за перемещениями мужчины, явно не желая, чтобы он к ней приближался. Один единственный раз Данил решился сделать ей укол насильно. Однако данная процедура крайне не понравилась обоим. Обессилившая от активного сопротивления, боли и крика высшая очень быстро отключилась, а магу после устроенного побоища пришлось бинтовать себе руку – Леонтайн, даже несмотря на свое состояние, очень ловко орудовала когтями.

На вопли демоницы прибежала встревоженная Соф, а потом устроила магу разнос, обвинив в жестоком обращении с «беззащитной» Тай.

– Так уж и беззащитной! – Подумал тогда Данил, глядя на глубокие царапины, бороздящие его левую руку.

Произошедший инцидент напрочь отбил у него желание лечить бешеную пациентку. Поэтому он перестал пытаться к ней приблизиться. И негативный результат не заставил себя ждать. Упрямство Леонтайн привело к резкому ухудшению ее состояния. Воспаленные раны вновь дали о себе знать. И в результате через сутки высшая снова металась в бреду и температурила.

Сейчас, слыша тяжелое дыхание Леонтайн через распахнутую дверь, Данил пытался заснуть, ворочаясь в темноте на жестком диване в гостиной. Монотонно работающий телевизор немного отвлекал. Однако это не помогало избавиться от тревожных мыслей. И почему они начинают копошиться в голове, как кучка тараканов, именно ночью?

Маг был сильно обеспокоен тем, что его предположение подтвердилось. Ослабленная кровь демоницы, которую он взял у нее на трассе, не помогла Соф. И теперь единственным вариантом, который приходил магу на ум, было лечение этой безумной фурии.

Однако как это сделать?

Росана один раз рассказывала, как пыталась помочь Элиру, когда он только попал в Якшу. Демон тоже поначалу не принимал ее помощь. Но провидица нашла к нему подход. Нежность, забота и доброта сломали стену его недоверия. Однако в случае Леонтайн все было куда сложнее. Она изначально видела в Даниле лютого врага. И ее страх и отторжение были понятны магу. Если совершенно незнакомые люди, которым демоница ничего плохого не сделала, так жестоко с ней обошлись, то как поступит тот, кому она причинила сильную боль и унижение? Помимо этого, Леонтайн хорошо считывала эмоциональный фон присутствующих рядом. Она чувствовала ненависть Данила, каждый раз закипающую внутри мужчины, когда он был рядом, и ее страх был всего лишь ответной реакцией на внутренний негатив мага. А вот малышку Соф Леонтайн не боялась, не ощущая от ребенка угрозы, и, казалось, была готова принять от нее помощь.

Неужели ситуация действительно повторяется? И нужно сменить силовые методы на что-то более терпимое?

Встав с дивана, Данил включил приглушенный свет, подошел к кухонному шкафчику, где хранились лекарства, и достал коробку с медикаментами. В этот раз он не стал использовать инъекции, а достал препараты в таблетках – если высшая в сознании, то сможет их выпить. Налив в кружку воды, мужчина на секунду замер, глубоко вздохнул, выгоняя из головы плохие мысли, а затем двинулся в спальню.

Когда он подошел к Леонтайн, демоница открыла глаза. Ее взгляд был совершенно изможденным, пустым и безразличным. В этот раз на приближение мага высшая не отреагировала, и мужчине удалось без каких-либо трудностей присесть на край кровати.

Некоторое время Данил просто сидел, не двигаясь и давая возможность демонице привыкнуть к его присутствию. Однако это не сильно помогало расположить к себе высшую. Ее напряжение отчетливо чувствовалось, а активных действий она не совершала только потому, что у нее просто не было на это сил. Даже держать глаза открытыми ей было трудно. Время от времени ее веки опускались, будто она засыпала. Проходило несколько секунд. А потом демоница вздрагивала, распахивала глаза и начинала судорожно озираться.

– Маленький злобный забитый зверек, – пришла странная ассоциация, и Данил нехотя ощутил желание успокоить Леонтайн. Способ, который пришел магу на ум, был довольно необычным. Подобным образом он иногда убаюкивал Соф, когда племянница не могла заснуть. Но сработает ли этот прием сейчас? Или, может, даст обратный эффект?

Настроиться на вибрации демоницы было довольно сложно. Высшая пыталась сопротивляться, блокировать чужеродное вторжение. Однако ее ослабленное состояние сыграло магу на руку. И через некоторое время ему удалось выстроить с ней шаткую связь.

В этот момент маг запросто мог нанести Леонтайн ментальный удар. Сейчас она была беззащитна перед подобным воздействием. Но вместо этого Данил стал транслировать демонице собственные ощущения от прогулки по тихому июльскому лесу.

Сладость сухого смолистого аромата сосен…

Блеск яркого солнечного света…

Шелк песка под босыми ногами…

Величественность и спокойствие дикой природы…

Образы-картинки, образы-запахи, образы-ощущения…

Было чувство, что они оба там, в волшебном мире зеленых гигантов. И там нет глухой ненависти и грызущего страха. Лишь безмятежность.

– Зачем ты это делаешь? – Неожиданно слабый голос демоницы нарушил тишину.

Пользуясь моментом, Данил не стал тратить время и отвечать на вопрос высшей. Вместо этого, приподняв ее вместе с подушкой, поднес ко рту Леонтайн таблетки.

Удивительно, но колебалась она недолго. А затем приоткрыла губы и позволила магу положить лекарство себе в рот. Выпив воды, Леонтайн закашлялась. Но потом довольно быстро успокоилась и через некоторое время заснула.

– Может все же удастся сделать ее сговорчивее? – Устало подумал мужчина и направился обратно в гостиную в надежде урвать хотя бы небольшой кусочек сна. Последние дни стали для мага настоящим испытанием, и отдых ему был крайне необходим.