Однако, несмотря на безвыходность ситуации, высшая безумно хотела жить. Она осознавала, что в человеческом мире, раненая и не имея никаких средств к существованию, она, скорее всего, долго не протянет. Но ждать милосердной смерти от руки какого-нибудь комитетского мага было для нее невыносимо и унизительно.

Пошевелив левой рукой, Леонтайн нащупала тонкий ободок кольца на безымянном пальце. Мощное наследие ангеры являлось артефактом, позволяющим осуществлять пространственный перенос материи. К сожалению, демоница не знала, как правильно настроить направляющий вектор и точку выхода. Поэтому активация кольца запросто могла убить ее. И какой окажется смерть – быстрой от нестерпимой перегрузки или медленной от энергетического истощения в дикой глуши человеческого мира – было только Бездне известно. Однако особого выбора у Леонтайн не было.

Чуть надавив острым ногтем на кожу рядом с украшением, демоница сделала небольшой надрез. Выступившая кровь обагрила артефакт и мгновенно запустила процесс активации пространственного переноса. Что последовало далее, Леонтайн уже не запомнила. Сильное давление сдавило все тело. И она тут же потеряла сознание.

Данил

В груди царило очень неприятное ощущение. Тянущее, грызущее, тяжелое. Оно не пропадало ни на секунду. Будто кто-то прямо в горло лил расплавленный свинец. Жгучий металл болезненно растекался по всему телу, медленно застывая и не позволяя сдвинуться с места. После душной тюремной камеры свежий уличный воздух казался чем-то нереальным. И безумно трудно было сделать даже простой вдох.

Сжав пересохшие губы, Данил запрокинул голову и отрешенным взглядом посмотрел в небо. Ему было безразлично, что он стоит посреди пустынной улицы, а сильный злой ветер рвет его легкую одежду, совершенно не подходящую холодной ранней весне. Он давно не видел голубой простор, затянутый плотной дымкой облаков. Год в заключении стал для мага бесконечностью. Всего год. Но для человека, невероятно любящего свободу, он превратился в ад.

Неволя сильно изменила Данила, ожесточила, вырвала из привычного общества и заставила замкнуться в себе. Теперь он сторонился людей, а бывших друзей намеренно отталкивал своим внутренним холодом, боясь их укоряющих взглядов.

За прошедшее время чувство вины от содеянного не исчезло. Данил не мог отделаться от мерзкого ощущения, засевшего у него в голове. Он совершил преступление и получил по заслугам. Однако никакое наказание не могло стереть гнет от его предательства, который ядовитым комком перекатывался у него внутри. Он потерял все! Друзей, работу, жизнь. Прошлое осталось в прошлом, а настоящее и будущее виделись магу в грязно-серых тонах.

Судьба никогда не была благосклонна к Данилу. Ему всегда приходилось продираться через дебри возникающих сложностей. Но он никогда не жаловался, не жалел себя и после очередной подножки всегда поднимался на ноги. Возможно, и тюремные тяжбы не стали бы для него непреодолимой преградой, и их можно было бы пережить. Однако в этот раз он не смог оправиться, сломался, потеряв смысл жизни. И причина была отнюдь не в неволе.

Раньше у него была семья – любимая сестра Арина и ее дочь Софья, ради которых он был готов свернуть горы. Маленькую племянницу маг обожал до умопомрачения и только ради ее благополучия пошел на преступление и предательство. А потом привычный мир, в который он, несмотря ни на что, хотел вернуться, рухнул.

Месяц назад его навестил в тюрьме Марк и принес новость, которая заставила Данила оцепенеть – Арина погибла, пытаясь спасти дочь.

В первый момент он не мог поверить словам друга. Сидел и смотрел перед собой. А потом внутри мага прокатился разрывающий голову беззвучный крик. Данил не мог произнести ни звука из-за давней травмы. Но сейчас ему безумно не хватало возможности выплеснуть дикую боль потери. Хотелось выть. От бессилия – что он ничего не может изменить. От чувства вины – что его не было рядом, и он не смог помочь.

Руки тряслись от переживания. Однако пересилив себя, Данил задал вопрос, используя клочок бумаги:

– Как это произошло?

– На днях был сильный прорыв с концентрированным выплеском темной энергии, – не зная, куда деть глаза, начал Марк. – Разлом зацепил новостройку, куда недавно переехали Арина и Соф. Ядовитая волна проникла повсюду, и чужеродные эманации отравили обоих. – Марк сжал челюсти, пытаясь сдержать эмоции. Он хорошо знал близких Данила, и описывать произошедшую трагедию для него было невероятно тяжело. – Твоя сестра пыталась закрыть собой дочь и получила смертельную дозу излучения. Мы прибыли на место слишком поздно. Прости.

Сейчас, стоя на пронизывающем ветру около пропускного пункта Костромской колонии, Данил ощущал себя выжженной пустой оболочкой. Слова друга до сих пор болезненно скреблись в памяти.

Как же просто рушится жизнь человека! Всего лишь цепочка последовательных событий, и ты становишься существом с умершей душой внутри. Высохшей, словно тысячелетний труп.

Маг не заметил, как к нему подъехал автомобиль. И только настойчивый окрик Марка вынудил его обернуться.

– Привет! Садись, отвезу домой. – Сказал друг, и Данил безропотно сел в машину.

Почти всю дорогу мужчины молчали. Тишину, натянутую как струна, немного сглаживала тихая музыка, играющая в салоне. Однако это не помогало обоим избавиться от внутреннего напряжения.

– Дэн, – наконец, не выдержал Марк. – Мы с женой вчера забрали Соф из больницы. Врачи сказали, что ей лучше быть с близкими. Прости, я не знаю, как с тобой об этом говорить. Но ты должен понимать, что ей хуже, чем тебе.

Данил не отреагировал на слова друга, глядя на пролетающие мимо серые обочины дороги, а тот после небольшой паузы продолжил:

– Ей прогнозируют максимум полгода. Врачам не удалось ликвидировать последствия облучения. Ты должен быть рядом с ней. Она очень нуждается в твоей заботе.

Услышав приговор, Данил бросил затравленный взгляд на отражение друга в зеркале заднего вида. Он совершенно не представлял, как вести себя в присутствии умирающего шестилетнего ребенка. К тому же ребенка, который может прочитать его страшные мысли.

– Я не могу, – одними губами беззвучно произнес мужчина.

Настаивать Марк не стал.

– Мы оформили над Соф опеку, – сказал он. – И какое бы ты решение не принял, мы всегда готовы помочь. Если передумаешь, приезжай. И, пожалуйста, не забывай: у тебя есть друзья. Не отталкивай нас.

Вскоре автомобиль по узкой проселочной дороге подъехал к рубленному бревенчатому дому. По всему периметру строение обступал плотный лесной массив и своей уединенностью напоминал жилище лесника. Данил, конечно, к касте лесных жителей не относился. Однако его нелюбовь к городскому шуму подвигла мага купить участок и построить дом на периферии. Там, где спокойнее дышится, и нет посторонних людей. А утром можно выйти босым на лужайку перед крыльцом, и не важно, снег под ногами или влажная от росы трава, никто не будет смотреть на тебя, словно на полоумного.

Когда Марк уехал, Данил долго не решался зайти в дом. Все вокруг казалось ему чужим. Когда, все же пересилив себя, маг открыл входную дверь и прошел в гостиную, спертый воздух ударил ему в нос, напоминая ненавистную тюремную камеру. В первый момент мужчина в нерешительности стоял в дверном проеме, собираясь с мыслями. А потом порывистым движением дернулся вперед, напоминая спринтера в начале забега. Данилу было неприятно все, что наталкивало его на воспоминания о заключении. Поэтому, несмотря на уличный холод, он практически бегом прошел по всем комнатам и открыл настежь окна. После, не желая оставаться в темном замкнутом пространстве, маг двинулся к выходу. Но проходя мимо небольшого комода в прихожей, он внезапно остановился, а его взгляд упал на фотографию, висящую на стене в деревянной рамке. Изображение было необычным. И могло показаться, что оно живет собственной жизнью, двигается и меняет цвета. На снимке была запечатлена их звезда: Марк, Саня, Катюха, вечно улыбающийся Ким и он сам. А эффект движения объяснялся просто: в момент съёмки все они были на связи с Астралом, который незначительно искажал пространство вокруг них.