Такой ответ Сеню вполне удовлетворил, поэтому стал налегать на закуску, а винные излишества оставил на потом. Вот если найдут приемлемое решение задачи, тогда и можно на радостях не то чтобы напиться, но хотя бы душу отвести, выпив пару бокалов хорошего испанского вина. Хотя в иных обстоятельствах Сеня предпочёл бы водку.

После того, как слегка насытились, Хэм предложил заняться делом:

– Ну что ж, выкладывай свои научные гипотезы.

К науке всё это не имело никакого отношения, однако к решению любой проблемы нужно подходить, следуя хотя бы правилам простейшей логики.

– Насколько я понял, в Закулисье нет своих писателей. То ли природа здесь такая, то ли что ещё. Вот и пригласили нас как бы для того, чтобы оплодотворить землю, которая не может дать требуемого урожая.

Хэм тут же подхватил озвученную Сеней мысль:

– Так я совсем не против! Кое-какая потенция ещё есть, несмотря на возраст. Если подгонят дюжину хорошеньких девиц, то за неделю справимся.

Ему смешно, ну а Сене явно не до шуток, поскольку дело очень уж серьёзное.

– Ладно, эту версию отбросим, поскольку для того, чтобы из бездаря сотворить приличного писателя, потребуется слишком много времени. Но, как я понял, наше пребывание здесь ограничено всего лишь несколькими месяцами, пока не закончится "год заботы о писателях", вроде так он называется.

Хэм сразу как-то сник, не скрывая разочарования в креативных способностях своего коллеги:

– И что теперь? Выходит, мы по-прежнему не в состоянии понять, с какой стати возникла надобность в услугах писательской бригады.

Однако у Сени было ещё кое-что в запасе:

– Если гимн тут ни при чём, тогда остаётся лишь один вариант. Мы должны написать что-то восторженно-оптимистичное про то, как счастлив народ под властью здешнего триумвирата.

От возмущения Хэм даже подскочил на месте:

– Что ты такое несёшь?! Да как можно писать о том, чего не знаем? Мы уже неделю сидим здесь взаперти, не имея ни малейшего представления о том, что творится за входной дверью.

– А телевизор смотришь?

– Не смеши! С утра до вечера там демонстрируют боевики и мелодрамы, которые поставляет Забугорье, но только лишь дойдёт до постельной сцены, как на экране возникает какой-нибудь представитель власти и начинает вещать о достижениях в деле повышения рождаемости у подконтрольного им населения.

– Прискорбно, если так. Неужели здешние правители настолько наивны и глупы, что поручат нам сочинить высосанную из пальца сказку о неземном рае в здешнем Закулисье?

Только он произнёс эти слова, как вошла та самая девица, которая давеча кормила Сеню бутербродами, и не скрывая радости сказала:

– Утром мы устроим вам экскурсию по городу. Ну а сегодня отдохните, и убедительная просьба воздержаться от чрезмерного употребления спиртных напитков, а то завтра будете не в форме.

С утра к подъезду подали минивэн с тонированными окнами. Когда Хэм и Сеня вошли в салон, они с удивлением обнаружили, что их оказалось только двое, не считая пятерых охранников в армейском камуфляже. Всё та же девица, которая обслуживала Сеню и Хэма, тут же пояснила:

– У остальных писателей совсем другой маршрут.

Что ж, это вполне логично – потом можно будет обменяться впечатлениями. Но вот минивэн рванул с места и на большой скорости миновав какой-то переулок выехал на оживлённую улицу. Только теперь Сеня получил возможность получить хотя бы приблизительное впечатление о том, куда же он попал.

А между тем, накопилось множество вопросов – к примеру, удивило то, что девица даже не представилась, а на вопрос, как к ней обращаться, ответила, что нет необходимости называть её по имени. Возникло подозрение, что здесь обходились вовсе без имён. В этом была кое-какая логика – ведь если человек исполняет роль винтика в сложном механизме, какая разница, как его зовут. Привычка называть всех по именам может нанести даже вред в том случае, если всё построено на унификации, взаимозаменяемости. Вот и теперь возник вопрос: а та ли это девица, что угощала Сеню бутербродами, или здесь у всех её коллег крашеные волосы и стандартный макияж? И постепенно эта обезличенность стала раздражать, словно бы имеешь дело не с человеком, а с каким-то роботом.

Ну а город как город – многоэтажные дома, в цокольных этажах разместились магазины, рестораны, по тротуарам ходят редкие прохожие, а проезжая часть улицы запружена автомобилями. Словом, всё, как у людей. Вот и Хэм вроде бы увиденным доволен:

– Конечно, не Бродвей, но так даже намного лучше. Не люблю я эту вечную толкотню и обилие рекламы.

Тем временем, девица как заправский экскурсовод рассказывает о достопримечательностях:

– Это Пятницкая, одна из основных магистралей Закулисья.

– Надо полагать, названа в честь Параскевы Пятницы? – предположил Сеня по аналогии с улицей в Замоскворечье.

Но оказалось всё не так.

– Основные магистрали Закулисья названы по дням недели, от Понедельной до Воскресенской.

– Неужели более оригинальных названий не нашлось? – удивился Хэм.

– Всё сделано исключительно для удобства наших граждан, чтобы не дай бог чего не перепутали. Дело в том, что в понедельник только по Понедельной можно ездить на личных автомобилях, а по остальным улицам следует ходить пешком. Во вторник это Вторничная, затем Срединная, Четверговая, ну и так далее. Исключение сделано только для служебного автотранспорта и средств передвижения сотрудников закулисных учреждений.

«Понятно, что всё зависит от того, сколько здесь развелось чиновников. Если их подавляющее большинство, тогда не следует удивляться подобному решению, иначе государство просто остановится в своём развитии. И впрямь, чиновник может опоздать на совещание, не успеет подготовить вовремя какой-то важный документ. Тогда совсем беда и государству крышка!» Так думал Сеня, пытаясь как-то оправдать действия властей. Ну а можно ли иначе, он же здесь в гостях – негоже лезть в чужой монастырь со своим уставом.

Кстати, пока ехали, ни одной церкви Сеня так и не увидел, однако девица успокоила:

– Молельные дома имеются при каждом доме, мы размещаем их во дворах, рядом с детской площадкой, чтобы подрастающее поколение с юных лет воспринимало религиозные каноны как наиважнейшую особенность нашего существования.

– И какому же богу вы тут молитесь?

– Каждый имеет возможность свободного выбора из согласованного списка, но большинство молится на Триумвират.

Услышав это, Сеня раскрыл было рот, чтобы задать, как ему казалось, каверзный вопрос, но Хэм ткнул его локтем в бок, и взгляд нобелевского лауреата был настолько убедителен, что Сеня отказался от своего намерения.

Но вот остались позади высотные дома, и минивэн остановился у ограды, за которой зеленели финиковые пальмы и кряжистые баобабы.

– А здесь у нас Парк культурного отдыха имени Афанасия Пожуелова.

– Это кто такой? – поинтересовался Сеня.

– Ну как же, Афанасий Ильич основал наше замечательное Закулисье. Разве вы не знали?

«Да откуда ж знать, если ещё пару дней назад слыхом не слыхивал ни о Закулисье, ни о Забугорье».

А девица продолжала:

– Если бы не он, мы так бы и остались Захолустьем. Это было сорок лет назад, после того как Забубенье решило превратить нашу страну в свой сырьевой придаток. Мы им должны были поставлять кактусы, папайю и бананы, а они нам вышедшую из моды одежду и прочий секонд-хенд. Но Афанасий Ильич положил конец гегемонии забубенцев и провозгласил создание процветающего Закулисья. Следуя его указаниям, наши талантливые учёные объединили лучшие свойства трёх растений в одном. И случилось чудо! Этот гибрид, получивший название «мегакактус», приобрёл прежде невиданные качества, он способен подавлять любые болезнетворные бактерии и вирусы в живом организме. Понятно, что мегакактус проверили на мышах – результаты были потрясающие! Теперь обо всех этих болезнях мы можем навсегда забыть. Вот что значит прозорливость руководителя страны!