Проходившая мимо нас расфуфыренная блондинка в красной курточке и в синих колготках с блестящей черной юбкой завизжала, уронила мобильник. Лысый передал ей привет – и тоже ударил ножом в бок.

Я уже лежал на земле, скрючившись от невыносимой боли, глядя, как блондинка падает со мной рядом, смотря мне в глаза. Ее взгляд остекленел, черты напуганного лица разгладились. Она в последний раз пошевелила прижатыми к груди коленками и застыла, запечатлевшись в моей памяти намертво.

А затем пропала, материализовавшись в нескольких шагах дальше по дорожке.

– Да, я согласна, – говорила она в трубу. – Прикинь, Олежа мне перезванивает и…

Блондинка остановилась, глядя на меня сверху.

– Ой, Нат, тут человечек лежит, – сообщила она. – И, кажется, ему плохо. Эй, вам плохо? Что с вами случилось?

Я глазел на нее, воочию наблюдая подтверждение своих кошмарных подозрений. Чтоб мне тут сдохнуть! Этот город проклят!

– Я позову кого-нибудь, – пообещала блондинка. – Как вас зовут? Эй, вы, не отключайтесь! Как вас зовут?

Послышался легкий рев мотора на холостом ходу. Рядом замерло знакомое дизайнерское колесо, отливавшее хромом.

Блондинка аппетитно уставилась на «Мазерати», забыв про меня.

Открылась дверь, и на траву опустился стильный дорогой ботинок. За ним другой, а чуть выше показались модные брюки. Я выворачивал голову, стараясь увидеть их обладателя в полный рост. Он был молод, слегка бородат, выхолощен в лучших барбер-шопах столицы и как раз застегивал сшитый на заказ пиджак, из-под которого оттопыривалась кобура.

– Погуляй, – бросил он блондинке в красной куртке, и та испуганно убежала.

Парень склонился надо мной, перемещая мою ладонь выше.

– Держи вот тут, – сказал он. – Зажимай.

– Арбестер, – выговорил я, механически отвечая на вопрос блондинки. – Меня зовут Арбестер.

– Меркуцио, – кивнул мне парень и слегка улыбнулся. – Ну, Арбестер… Похоже, тебе нужен хил.

Меркуцио доволок меня до пассажирской двери. Влезать в «Гран Туризмо» было непросто, но я справился почти без помощи, лелея при этом мысль, что ножевое ранение добавляло мне шарма. Или же я под шарм маскировал полнейшее моральное измождение.

Это все не по-настоящему, говорил я себе. Это все иллюзия. Нехорошая часть игры, за которой вот-вот последует часть приятная.

– Пристегнуться сможешь? – спросил парень. В салоне стоял терпкий запах одеколона. Возможно, девчонки такой любят, а я в этом ничего не смыслил.

– Смогу, – ответил я, самостоятельно закрепляя ремень. Он врезался в тело точно напротив раны, но так было даже удобнее. Изгибы кресла подходили для перевозки раненого лучше, чем любой бандаж.

Меркуцио тронулся с места так плавно, что сумел меня удивить. Оказывается, передо мной сидел не просто лихач, а вполне себе профессионал.

– Ты хил? – спросил я.

– Нет, я не хил, – ответил Меркуцио, внимательно следя за реакцией НПС на себя. – Мы к нему едем. Ты удивишься, узнав, кто тут за него.

Мне даже захотелось посмеяться, но я сдержался усилием воли.

– С утра видел говорящего медведя, – сообщил я, держась правой рукой за дверную ручку. – Еще разрывы пространства. Не знаю, кто меня сможет удивить. Черт, больно-то как…

– Потерпи, дружище. Это недалеко.

Меркуцио вырулил на саму набережную, срезав часть по траве. «Мазерати» продрифтовала между куцыми деревьями, чудом ни одно не зацепив. Подвеска оказалась мягче, чем я полагал. Хотя, может быть, Версиана не опускалась до того, чтобы реалистично обсчитывать амортизаторы и тому подобную мишуру.

– Это была лавина? – спросил я, стараясь дышать медленно и глубоко.

– Лавина? – усмехнулся Меркуцио. – Лавина ничем не доказана. Это теория. Но да, это было нечто вроде.

– Я новичок в игре, если что.

– Это заметно. – Парень поправил зеркало заднего вида. – Тебя пырнул бот. Неожиданно.

– Надеюсь на то.

– Они немного с ума посходили, – кивнул Меркуцио. – Я бы на твоем месте запомнил приметы того типа с ножом и потом стукнул куда надо. Движок игры заставил каждого в районе совершить что-то такое, что они сами собирались – местами извращенно, а кое-где вполне буквально. Может, тот лысый, уже в реале, как раз шел кого-то мочить. Иначе откуда у него нож? Надо было его, конечно, просто переехать, посмотреть документы, а при выходе из игры накатать донос. Только тебя вытаскивать было важнее.

– Меркуцио, – произнес я, – кого ты отыгрываешь?

– Забудь про отыгрыш, – посоветовал водитель. – Мы все играем только в самих себя. Полагать другое – глупо. Я водитель и стрелок. Думаю, ты убедился.

– Ты в реале военный?

Меркуцио хохотнул.

– Не думал, что так выгляжу, – сказал он. – Я – игровой стример. Ты не слышал про мой канал?

– Нет, – коротко ответил я.

– Подпишись, тебе понравится. У меня все цивильно: никаких голых задниц, мата и всего того, что обожает школота с зомбинета. Осваиваю новую аудиторию для телевидения. А ты сам где работаешь?

– Я… – Мне пришлось вздохнуть сильнее, чтоб выговорить остаток фразы на едином выдохе: – Игровой журналист.

– Да ладно? – удивился водитель. – Работаешь в игрожуре и не слышал про стримера Меркуцио?

Мне хотелось ответить ему, что я из тех поваров, что не употребляют собственное блюдо, но фраза получилась бы чересчур длинной, и я просто мотнул головой.

– Вот те и раз, – хмыкнул Меркуцио. – Мир оказался больше, чем я думал.

В своих речах этот непонятный мне игрок успел сказать кое-что важное, о чем мне следовало подумать раньше. Что ж, лучше поздно, чем никогда.

– Как выйти из игры? – спросил я.

– Хочешь перезапустить здоровье? – с участием поинтересовался Меркуцио. – Обычно через меню экрана. Или Камиллу попросить. Это если таймер не установлен. Но я тебе так скажу: лучше добраться до хила. Просто поверь.

– Не верю, – вымолвил я, борясь со сном. – Мне нехорошо. Помоги выйти.

– Да я ж не против, – заверил стример. – Просто отсюда нельзя выйти. Ты только не волнуйся…

– Что-о? – Я пошевелился и почувствовал приступ боли. – Почему нельзя?

– Тише ты, – предостерег Меркуцио. – Не ерзай так, хуже будет. Я уже пробовал выйти из игры сегодня и получил отказ. Вдобавок током шандарахнуло. Вот я и решил создать лавину, заодно проверить, существует ли она вообще. Разрыв в текстурах, чтобы получить шанс туда заползти, наткнуться на невыполнимую операцию, которая закрывает приложение. Чтобы меня вышибло из игры. Но ничего не вышло. Зря кучу ботов заагрил.

– Заагрил?

– Только не говори, что ты и с терминологией не в ладах. Пока бот на меня отвлекается – значит, я держу его агро на себе. Если на меня агрятся несколько – то я заагрил толпу… Мужик, а ты точно в игрожуре работаешь? Ты не знаешь простейшие вещи.

– Я все знаю, – возразил я монотонно. – Только забыл про эвейд.

– Избегание как оно есть, прямой перевод с английского. Сэвейдить – значит стряхнуть внимание ботов и вернуть их в состояние НПС. Я как раз копов перед вами эвейдил. Ты не подумай, что мы тут в иностранщину играем, все куда проще. Какой термин короче звучит, тот и берем. Поэтому между избеганием и эвейдом выбираем эвейд. А между лавиной и, к примеру, аваланжем – берем лавину, так проще и понятнее. Ты следишь за мыслью?

– Говори, говори, – буркнул я. – Так спать меньше хочется.

– Что, вырубает? Ничего, почти на месте.

Я посмотрел в окно и даже немного протрезвел.

«Мазерати» ехала по Новому Арбату. Справа стояли знакомые дома, похожие на раскрытые книжки. На них проецировались изображения. Версианское солнце заволокло тучами, и картинки были видны не хуже, чем ночью. Или же то было специальное издание для Версианы.

На одном из домов во все двадцать шесть этажей блистала знакомая красивая девушка в белом костюме. Если это был косплей, то я не разобрал, что за персонаж. Она показывала пальцем в камеру, подмигивала с чарующей улыбкой и переводила внимание на логотип из букв В и Р, то и дело сменяющихся на V и R и обратно. Буквы летали по всей поверхности дома в окружении других литер, складываясь в загадочные словосочетания в духе «вера версус версия» и тому подобные. Логотип компании «Сиана» проплывал где-то на фоне.