Встать!.. Суд идёт!!! – пронеслось под сводами зала.

С раннего утра ручейками подходили люди к кинотеатру, чтобы услышать правду из первых уст о событии, всколыхнувшем весь город.

День выдался крайне морозным. Всю ночь, два неразлучных друга, озверевшая вьюга и мороз разрисовывали стёкла домов сонного города. С Амура дул порывистый, неистовый разгульный ветер, ожесточённо трепавший одежды прохожих и бросал в их разгорячённые лица хлопья свежего снега.

Блеклое солнце утонуло в скрипучем обжигающем морозе.

Зал был уже переполнен, двери закрыли.

А люди всё подходили, и подходили, надеясь хоть из громкоговорителя на улице послушать судебный процесс, опасаясь превратиться в ледышку на адском холоде.

Этот случай потряс весь город своей жестокостью.

Больше трёх месяцев слухи носились по городу, обрастая всё новыми и новыми подробностями на которые только способны были жители города.

Поэтому сегодня огромный зал кинотеатра не смог вместить всех желающих присутствовать на суде.

А началось всё в далёком прошлом, когда Эмма заканчивала седьмой класс.

Училась она не плохо, но физика ей давалась с огромным трудом. И чтобы и седьмой класс окончить ударницей она штурмовала азы физики в любую свободную минуту.

Последний урок была физика, и Эмма готовилась сдать зачёты. Она выбрала в коридоре укромное место у раскрытого окна и, не замечая школьного гомона, всю большую перемену зубрила формулы.

Неожиданно пронзительный звонок оглушил коридор школы и вмиг слился с шумом детских голосов.

Эмма дочитывала задания на сегодня, и не отводя взгляда от страницы, медленно спустилась с подоконника и пошла по коридору к себе в класс.

Пробегавший мимо ученик задел Эммину руку, и книга упала на пол. Она резко присела, чтобы поднять и в этот миг встретилась глазами с молодым человеком, который уже взялся на книгу.

Эмма медленно выпрямилась, и изучающе всматриваясь в его голубые бездонные глаза на улыбающемся лице, обрамлённом легкими завитушками каштановых волос, глухо сказала:

– Спасибо.

Забирая из его рук физику, она вдруг почувствовала, как от него невидимая молниеносная искра проскочила по её телу, и лицо её вмиг загорелось, а сердце учащенно сладостно забилось. Такое непонятное чувство Эмма испытала впервые в своей жизни.

– Зубрим физику? – шутливым тоном спросил парень. Эмма молчала. – Меня звать Ким, а тебя.

– Я Эмма Хрусталёва.

– Редкое имя, но красивое. А какие у тебя на сегодняшний вечер планы? – не отставал Ким.

– Никаких. – Растеряно ответила Эмма, впервые услышав такой банальный вопрос. – Это что за подпольное имя? – спросила Эмма, вскинув на него свои огромные глаза в густо опушённых загнутых ресницах

– Не ты первая задаёшь мне такой вопрос, – стеснительно ответил Ким. – Понимаешь, мой папа, преданный коммунист и когда я родился, он решил увековечить в моём имени «Коммунистический Интернационал Молодёжи». Поэтому я стал Кимом. – Давай сходим, посидим в кафе? – неожиданно предложил Ким.

– Мне некогда по кафешкам ходить! – резко оборвала его Эмма, круто повернулась и спешно удалилась.

– А я всё равно буду ждать в кафе «Магнит» в семь вечера! – крикнул ей вдогонку Ким.

В кафе Эмма не собиралась идти, это не в её стиле, но весь вечер её терзали какие-то странные приятные волнения. Встреча с \этим очаровательным мальчишкой не выходила из головы. Она мысленно вглядывалась в его интеллигентный образ и добродушную искреннюю улыбку, когда он отдавал ей книгу.

До глубокой ночи, лёжа в постели, она готовилась по билетам к экзаменам, а мысли то и дело невольно возвращались к тому мальчишке.

«Как это я его раньше не видела в школе?.. Может он новенький?.. По нём не видать, уж очень смелый» – решила Эмма, удобно укладываясь на подушку и укутавшись в пуховое одеяло, вскоре уснула свинцовым сном.

На второй день после уроков, когда волнующая встреча почти была забыта, по дороге домой её догнал Ким.

– Я кричу, кричу,– запыхавшись, преграждая Эмме дорогу своим атлетическим телом, остановил её Ким. – Ну и чешешь ты Хрусталёва, как спортивное авто! – рассмеялся добродушным мальчишеским смехом, окидывая прямым вопросительным взглядом Эммино удивлённое лицо, пятясь задом перед Эммой – Я прождал тебя у кафе больше часа, а ты не пришла! – обижено сказал он.

– А я не помню, чтобы обещала прийти! – язвительно ответила Эмма.

– Какие мы гордые! Да остановись же хоть на минутку! – резко схватил он её за руку.

Эмма вмиг остановилась и жеманно, опустив голову, спросила:

– Что надо?

Молодой человек молча, нежно поднял шелковистой ладонью, её лицо и изучающе беспардонно стал разглядывать.

Эмма словно в трансе не могла пошевелиться и наслаждалась приятным ощущением опять того же нежного трепетного тепла, которое она впервые почувствовала, когда забирала у него книгу.

– Тебе никто не говорил, что ты похожа на Алёнушку из сказки? – поглаживая её прямые, заплетённые в одну косу волосы, разделённые прямым пробором, нарушил молчание Ким. – Такие же красивые зелёные круглые глаза, курносый носик и губки карасиком, – рассуждал он вслух.

Эмма стояла, словно зачарованная его ласковыми словами. В этот момент неожиданно у неё вспыхнуло желание прильнуть к его крепкой юношеской груди и раствориться в нём до остатка.

– Можно я буду называться твоим братом Иванушкой? – серьёзно спросил Ким.

Эмма встрепенулась от забытья и строго ответила:

– Даже не вздумай! У нас очень быстро клички прилипают.

– А я может, хочу, чтобы прилипла и не отлипла. – Нежно обнимая за худенькие девичьи плечи, любуясь её скромной блуждающей по миленькому лицу улыбкой, продолжал тихим волшебным шёпотом ей на ухо Ким.

От прикосновения его тёплых влажных губ у Эммы по телу пробежал лёгкий прохладный озноб, который вмиг привёл её в чувство.

– Без рук! – освободилась она от его объятий.

– Ох, какая ершистая! А мне, такие девчонки как раз и нравятся! – задорно засмеялся Ким.– Между прочим, я за тобой уже больше года ухлестываю, а ты меня усердно не замечаешь, почему?! – с напущенной обидой спросил Ким.

– Я тебя вообще тот раз в коридоре впервые увидела, – тихо ответила Эмма.

– Надо мной уже весь класс смеётся, что я так долго по тебе сохну. – Эмма вскинула на него удивлённые глаза. – Не веришь? – она молчала. – Я не знал, с какого бока к тебе подойти. Терялся, даже когда тебя издали видел. А этот раз, ну, с книгой, не обижайся, но это я попросил мальчишку пробежать мимо и задеть тебя… Я тогда загадал, если ты сразу познакомишься со мной, значит, мы будем дружить, а как тебя звать, я давно уже знал! – и нежно обхватил её детскую ладонь в свою крепкую холёную руку.

– А ты видно, парень не из робкого десятка? – не вырывая своей руки, нагрубила Эмма, и послушно пошла медленно рядом с ним.

Вскоре они оказались у небольшого особняка с узорчатыми железными воротами.

За забором, почуяв чужого, остервенело, залаяла собака.

– Амур, фу!!! – жёстко оборвала его Эмма, и пёс, узнав голос хозяйки, вмиг утих. – Вот мы и пришли. Спасибо, что проводил.

Она резко выдернула свою руку, метнулась к калитке, распахнула и скрылась за ней раньше, чем Ким сообразил, как она оказалась во дворе своего дома.

– Я завтра зайду за тобой в школу! – крикнул он через ограду.

Эмма, прижавшись спиной к холодному металлу калитки, прислушивалась к затихающим шагам Кима, а сердце трепеталось в груди так, что в любой момент, казалось, выскочит от нахлынувших чувств первой девичьей любви.

Утром Эмма, собираясь в школу, иногда подбегала к окну на кухне и бросала быстрый взгляд через стекло во двор.

– Кого высматриваешь? – спросила мать, приготавливая завтрак.