– Помолчи, – Алиса с тоской смотрела в пустую посудину. – А то я слюной захлебнусь.
Часа через два после обеда пришла Сиенна. Принесла темно-синюю доску размером с альбомный лист, тонкую белую палочку – то ли мелок, то ли карандаш, и попросила освободить место на столе.
– Садитесь. – Она подвинула ближе стулья. – Смотрите, слушайте и постарайтесь запомнить.
На темно-синей поверхности атари нарисовала маленький круг с исходящими от него волнистыми линиями.
– Звезда Солус, – пояснила она. – Наше светило. Астрономический адрес нужен?
– Нет, спасибо, – отозвалась Дэви. – Обойдемся без лишних подробностей.
– Честно говоря, мы и свой-то толком не знаем, – Алиса наморщила лоб. – Галактика Млечный путь, Солнечная система, планета Земля – третья от Солнца, нашей звезды4. Но ведь те же самые звезды вы можете называть совершенно иначе.
– Верно, – согласилась атари. – Тогда продолжим. – Она обвела звезду Солус линией, по всей видимости, обозначавшей орбиту, и нарисовала на ней кружочек поменьше: – Экзопланета R–4743.01, получившая название Нова. Мы находимся здесь.
– И давно? – поинтересовалась Дэви. Сиенна удивленно моргнула, и подопечная пояснила: – Вы говорите о ней отстраненно, словно она до сих пор чужая. Мы бы никогда не сказали так о Земле, потому что она наш дом. Родина человечества. У неё нет номера, она первая и единственная. К тому же вчера вы упомянули историю колонии – следовательно, вы тоже пришельцы, только опередившие нас на… сколько там лет?
– Примерно сто семьдесят, – сухо ответила Сиенна, раздраженная излишней догадливостью алиенки. – И да, мы переселенцы. К сожалению, наша родная планета погибла, и нам пришлось сменить место жительства. Еще вопросы? Нет? Отлично, продолжим. У Новы есть два естественных спутника – Ами и Эра. Ночью мы чаще всего видим только один из них: Эра появляется на небе преимущественно днём, но раз в декаду можно наблюдать их вместе. В зависимости от положения спутников относительно друг друга мы определяем наступление того или иного сезона.
Она стерла ладонью нарисованную картинку и стала писать что-то похожее на слова – группы значков, отдаленно напоминавших буквы хорошо знакомого алфавита.
– Всего на планете их четыре, – продолжила атари и указала палочкой на первую надпись «Pluve d.d.»: – Сезон дождей. Он длится десять декад – decem decim, мы сокращенно пишем d.d. Декада – это десять дней. Во время сезона дождей жара спадает, ветер нагоняет облака, приносит ливневые тучи, иногда – грозовые. Природа постепенно оживает, к северу отсюда начинают зеленеть поля и сады, почва насыщается влагой, местная фауна готовится к брачным играм. Затем наступает, – палочка переместилась к «Flore d.d.», – сезон цветения. Самый красивый. – Сиенна невольно улыбнулась. – Десять декад всё вокруг цветет, затем плодоносит. Животные приносят потомство, даже кедавры откладывают яйца…
– Кедавры? – переспросила Алиса. – Те, что охотятся в пустыне?
– Хищники. Очень опасные. – Сиенна пристально взглянула на неё: показалось, что длительный телепатический контакт причиняет женщине дискомфорт и вызывает в её мозгу слабые болевые импульсы. – Всё хорошо, Алиса?
– Да, – искренне заверила её подопечная. – А что после сезона цветения?
– Начинается сезон бурь. – Атари указала на следующую надпись «Storme d.d.». – Следующие десять декад ветры с юга постепенно усиливаются, становится теплее, потом – жарче. Солус высушивает землю, трава и листья желтеют и опадают, из пустыни то и дело приходят песчаные бури. И, в конце концов, наступает мёртвый сезон. – Она ткнула пальцем в «Morte d.d.» – Он единственный состоит всего из трёх декад, что хорошо, поскольку этот период совершенно невыносим. На севере еще более-менее, а здесь… – Сиенна вздохнула. – Мы выходим из помещений только когда стемнеет, но даже тогда земля кажется раскалённой и нечем дышать. Ужасное время. Еще целую декаду это терпеть.
– Значит, – подала голос молчавшая до сих пор Дэви, – в году у вас триста тридцать дней. Почти как на Земле. А сутки здесь сколько длятся?
– Двадцать часов. Один час – пятьдесят крон, одна крона – пятьдесят микрон. – Атари снова очистила доску. – С временами года разобрались. Теперь перейдем к географии.
Она нарисовала какую-то вытянутую кляксу и поставила на ней несколько точек.
– Как я уже сказала, сто семьдесят лет… правильнее говорить «нова-лет», но в разговорах мы уже давно опускаем эту приставку. Так вот, около ста семидесяти лет назад ковчег с переселенцами опустился на эту планету и наши предшественники основали колонию на континенте, который назвали Элан – в память о родине, которую мы потеряли. – Сиенна помолчала, бездумно водя палочкой по доске и рисуя замысловатые узоры. – Если честно, я знаю о ней только по рассказам, и мои родители – тоже. Говорят, наша планета была прекрасна. Цветущие равнины, голубые озера, снежные горы… Забавно: я знаю слово «снег», но даже не представляю, какой он. – Она горько усмехнулась. – Слишком многое было утрачено вместе с родной планетой. Пришлось начинать всё с нуля… На чём мы остановились? – опомнилась атари, ощутив волну понимания и сочувствия, исходящую от подопечных. – Итак, две тысячи колонистов обосновались на континенте Элан, который с двух сторон – с севера, запада и юга – омывается водами океана. Первое поселение получило название «Тессар» – что означает «оплот», и со временем превратилось в одноименное государство. Примерно здесь, – она обвела одну из точек, – находится столица, Азурия. Самый большой город, в котором насчитывается около десяти тысяч жителей…
Дэви, не удержавшись, фыркнула. Сиенна строго посмотрела на неё:
– Я сказала что-то смешное?
– Нет, но… всего десять тысяч! Помню, я жила в городе, где население исчислялось миллионами. И это был не самый большой из наших городов.
– Я очень рада за землян, – сдержанно проговорила атари. – Им не пришлось покидать свой дом и восстанавливать популяцию на незнакомой планете. Возможно, через пару тысячелетий наши города тоже станут миллионниками, а пока… мы и так сделали за эти годы всё, что смогли. Перед нами стояло еще много задач, кроме необходимости плодиться и размножаться.
Алиенка не нашла, что ответить, и опустила глаза, сосредоточившись на вытянутой кляксе.
– На севере строится еще один город, Орос, а вот здесь, – Сиенна отметила крестиком две оставшиеся точки, – расположены Ксантр и Хтон.
– Знакомое название. – Дэви мгновенно воспряла духом и повернулась к соседке: – Неужели не помнишь? Ты же была там.
– Ксантр, – тупо повторила Алиса, глядя в одну точку, и Сиенна почувствовала, как в голове женщины расплывается пульсирующее болезненное пятно. – Да, что-то… Ох, нет! – Её лицо неожиданно побелело. – Простите… снова эта дурацкая мигрень!
Атари нахмурилась. Повторный случай – уже диагноз. Хорошо, если это обычное переутомление из-за обрушившегося на алиенку потока информации. А если мозг реагирует на телепатическое вмешательство? Еще не хватало спровоцировать гибель ни в чем не повинного существа.
– Тебе лучше прилечь, – обеспокоенно проговорила Дэви и повернулась к целительнице: – У вас есть таблетки от головной боли? Ну, или капли… хоть что-нибудь?
Поколебавшись, Сиенна коснулась ладонью лба женщины и послала слабую расслабляющую волну. Потом дотронулась до её висков, осторожно помассировала, добавляя снимающие напряжение импульсы. Складка между бровями Алисы постепенно разгладилась. Наконец она шумно выдохнула и слегка отстранилась:
– Спасибо. Вы настоящая волшебница.
– Звание Исцеляющей даётся не просто так, – улыбнулась Сиенна. Всё оказалось проще, чем она предполагала: приступ удалось снять без особых усилий. – Но, думаю, на сегодня хватит. Боль могла появиться из-за усталости, поэтому отдыхайте. Если возникнут вопросы…
– У меня есть вопрос, – тут же отозвалась Дэви, и атари подумала про себя, что от этой ходячей мигрени так просто избавиться не удастся. – Насчет Ксантра. Я уже слышала это название. И видела странное существо, похожее на порождение ночного кошмара. Оно говорило со мной… правда, я решила, что всё это мне снится. Но если Ксантр существует на самом деле, значит, происходящее не было сном.
