– Представьте себе, что мы свалимся на голову бедным маленьким австралийцам, и песок запорошит им глаза.

– Ага, – согласился Роберт, – и они при этом могут так на нас разозлиться, что забросают нас камнями и не позволят посмотреть на кенгуру, на опоссумов, на страусов эму и на всё прочее, такое австралийское-австралийское.

Сирил и Антея знали, что Австралия вовсе не так близко, но и они согласились отложить лопаты и стали разгребать песок просто руками. Это было вовсе не трудно, потому что песок на дне вырытой ямы был совсем мелкий и сухой, как песочек на приморском пляже, и в нём попадались мелкие морские ракушки.

– Надо же, – заметила Джейн, – видно, тут и впрямь когда-то было настоящее море, в нём плескались волны, плавали морские угри, и прочие рыбы, и русалки…

– И ещё на дне лежали потонувшие корабли и испанские каравеллы, в чьих трюмах было полно сокровищ, – добавил Сирил. – Хотел бы я найти золотой дублон или ещё какую-нибудь старинную монетку.

– А куда же подевали море? – с недоумением спросил Роберт.

– Ну не вёдрами же его вычерпали, дурачок, – пошутил старший брат. – Папа говорил, что земле под морским дном стало чересчур жарко, ну, знаешь, как тебе бывает иногда жарко под одеялом во сне, и ты высунешь плечо, и одеяло с тебя соскочит. Вот так и земля высунула плечо, и море с неё соскользнуло. А плечо так и осталось торчать и стало сушей. Пошли-ка лучше поищем раковины. Вон в той пещерке, кажется мне, их должно быть много. И что-то там торчит, похожее на якорь затонувшего корабля. А здесь, в этой австралийской яме, жуть как жарко.

Все с ним согласились. Только Антея продолжала выгребать песок руками. Она любила заканчивать однажды начатое дело. Ей казалось, что это позор – так и не добраться до Австралии. Решили так уж решили!

Указанная Сирилом пещера всех быстро разочаровала. Во-первых, там не оказалось никаких ракушек, а во-вторых, предполагаемый якорь обернулся просто черенком сломанной кирки. Им даже пришло в голову, что песок, который не расположен на морском берегу, вызывает страшную жажду, и они уже стали подумывать, не вернуться ли домой и не попить ли лимонадику, когда Антея вдруг закричала истошным голосом:

– Сирил! Скорей! Быстро беги сюда! Оно живое! Оно может исчезнуть! Ну скорее же!

Все кинулись назад к австралийской яме.

– Я не удивлюсь, если «оно» окажется крысой, – сказал Роберт, – папа говорил, что они так и кишат во всяких старых местах. А уж на что старее, если море тут было больше тысячи лет назад.

– А вдруг это змея? – передёрнула плечами Джейн.

– Давайте поглядим, – отважно бросил Сирил, спрыгнув в яму. – Я не боюсь змей. Они мне даже нравятся. Если это змея, то я её приручу, и она будет всюду ползать за мной по пятам, а ночью будет со мной спать, обернувшись вокруг моей шеи.

– Ничего подобного не будет! – возмутился Роберт, потому что спальня у них с Сирилом была одна на двоих. – А если это крыса, тогда, так уж и быть, бери её себе.

– Кончайте говорить глупости, – оборвала их Антея. – Никакая это не крыса. И уж тем более не змея. Оно большое. У него есть лапы, и к тому же оно всё обросло шерстью. Уберите лопаты, вы можете сделать ему больно. Копайте руками.

– Ага, чтобы Оно сделало больно мне, да? – возразил Сирил, берясь за лопату.

– Я тебе говорю, не надо, – настаивала Антея. – Хотите верьте, хотите – нет, но Оно что-то сказало.

– Что сказало?

– Оно попросило: «Оставьте меня в покое».

На это Сирил заметил, что, видно, его сестрёнка перегрелась на солнышке. Оба брата взялись за лопаты и стали разрывать песок. Антея так и подпрыгивала, сидя на краю ямы: так она волновалась. Правда, мальчишки копали довольно осторожно, и вскоре все увидели, что на дне австралийской ямы что-то ворочается.

Антея потеряла терпение.

– Я не боюсь, давайте я его сама откопаю! – крикнула она, спрыгнув на дно ямы. Она стала разгребать песок ладошками, быстро-быстро, как это делает собачка, вспомнившая, куда она спрятала косточку. – Я дотронулась до меха! – вскричала Антея, смеясь и плача одновременно. – Правда-правда!

В ответ на это со дна ямы донёсся странный, слегка скрипучий голос, отчего они все в страхе отскочили подальше:

– Оставьте меня в покое.

– Но нам бы на тебя хоть взглянуть, – отважился сказать Роберт.

– Нам так хочется, чтобы ты показался, – добавила набравшаяся храбрости Антея.

– Ах так! Вы этого желаете? Тогда ладно, – послышалось в ответ.

Песок зашевелился, стал осыпаться, и некто коричневый, пушистый и кругленький выкатился на дно ямы. Он передёрнул шкуркой, отряхиваясь от песка, и сел, позёвывая и протирая глаза.

– Кажется, я поспал, – произнесло это странное существо, почёсываясь.

Дети стояли на верху ямы, с удивлением разглядывая его. И было на что посмотреть! Оно тоже в ответ глядело на них своими странными глазками, которые то вытягивались, точно рожки у улитки, то складывались, точно подзорная труба. Ушки его напоминали лопоухие уши летучей мыши, туловище, плотное и круглое, как у паука, было покрыто густым мягким мехом. Лапки его напоминали обезьяньи ручки и ножки и тоже заросли густой шерстью.

– Что это? – с изумлением воскликнула Джейн. – Чьё это существо? Мы что, возьмём его с собой?

Неведомое существо обратило свои странные глаза на Джейн и спросило:

– Она что, всегда у вас несёт чушь или это дурацкая шляпа так действует ей на мозги?

И Оно с презрением оглядело шляпу, которая была украшена тряпочными цветочками.

– Да нет же, она ничего такого не имела в виду, – сказала Антея примирительно. – Вы не бойтесь, мы ничего дурного вам не сделаем.

– Это ты говоришь мне? – возмутилось Оно. – Мне – не бояться? Подумать только! Ты говоришь со мной так, как будто я вообще – никто.

У него вся шерсть стала дыбом, как у кошки, когда она злится.

– Простите, – сказала Антея ласковым голосом, – если бы мы знали, кто вы, мы бы не сказали ничего такого, что может вас рассердить. Всё, что мы говорим, вас почему-то сердит. Кто вы? Только не сердитесь, пожалуйста. Мы и вправду не знаем.

– Не знаете? – сказало Оно. – Да, я догадывался, что мир сильно изменился. Вы серьёзно, увидев Саммиэда, не можете его узнать?

– Саммиэд? Ну, это непонятно, как греческий язык, – сказал Сирил.

– Это и есть греческий, – резко отозвался их новый знакомый. – Ну, если сказать на понятном языке, это значит «песчаная фея». Неужели вы тут же не узнаёте песчаную фею, когда встречаетесь с ней?

– Конечно, конечно, мы вас узнали, – поспешила успокоить его Джейн. – Это сразу становится ясно, когда к вам присмотришься.

– Знаю я, как ты меня узнала. Слышал.

И тот, что назвался Саммиэдом, стал быстренько снова зарываться в песок.

– О пожалуйста, ну пожалуйста, не уходите от нас! – воскликнул Роберт.

– Побеседуйте с нами ещё немножко. Простите, что я не знал, что вы песчаная фея – Саммиэд. Но мне ясно одно: я не встречал ни разу в жизни такое удивительное, необыкновенное создание.

Их новый знакомый после этих слов вроде бы немного подобрел.

– Я не прочь побеседовать с вами, если вы будете вести себя прилично. Возможно, я и отвечу на ваши вопросы. А может быть, и нет. Посмотрим. Ну, так что вас интересует?

Ребята слегка растерялись. Только Роберту кое-что пришло в голову, и он тут же выпалил:

– Вы тут давно живёте?

– О, сотни лет! – ответил Саммиэд.

– Расскажите нам, пожалуйста.

– Обо всём этом вы можете прочитать в книжках.

– Но о вас-то ведь там ничего не пишут! – воскликнула Джейн. – Поведайте нам о себе. Мы о вас ничего не знаем, а вы такой симпатичный!

Саммиэд погладил лапкой свои лохматые баки и расплылся в улыбке.

– Пожалуйста, расскажите! – попросили все хором.

Оно втянуло свои глаза, и ребята услышали:

– Однако как прекрасно светит солнышко, прямо как в былые времена. А откуда вы теперь берёте мегатериев?

– Чего? – закричали дети, забывая, что так спрашивать совсем даже и невежливо.