На нем была домашняя итальянская пижама, которую мы купили в Милане. От него пахло табаком и это были романтические беззаботные дни, когда вы всей семьей валяетесь перед телеком и смотрите «Один дома». Я балдела и даже выкладывала наши с мужем ноги в инстаграм.

Он гладил мои открытые щиколотки и иногда пощипывал пальчики своими горячими руками. Я водила ножками по его паху, наслаждаясь тем, что у моего самца стоит его большая штука.

Он снова накинулся на меня во время рекламы и моя атласная золотистая пижама распахнулась так, что стала видна грудь без белья…

Обычно я сразу запахиваюсь, но в этот раз, несмотря на то, что Ангелина была в комнате, я делать этого не стала. Лежала, как жертва. Он держал меня за запястья, а мои соски смотрели в потолок. Больше всего меня возбуждало, что к своей дочери он относится как к принцессе. Наверно так же как мой отец ко мне. Но я, его жена, была под ним. Меня он мог толкнуть. Шлепнуть. Заставить одеться так, как он скажет. Приказать приехать срочно, если ему что-то нужно. И вот сейчас – он борется со мной на диване, как с плюшевой куклой, зная заранее насколько он сильнее.

Я тяжело дышала, и он рывком спустил с меня пижамные брюки. Аккуратная чистая, но не бритая я ворочалась перед ним, словно не могла вырвать запястья из его крепких лап.

Именно то, что я была небритая, не при параде, меня возбуждало еще больше. Что он смотрит туда и видит мою женскую сущность, как она есть. Влажная, в неудобной позе.

Я видела, как он разглядывал мое тело. Как его жадный взгляд осматривал свою собственность: скользил от пупка ниже, по волосам к пуговке клитора, как блеск от влаги на моей киске отражался в его глазах.

Я думала о том, что его двадцатилетняя дочь конечно же понимает, что тут происходит, но уткнувшись в тарелку с хлопьями продолжает делать вид, что ничего не замечает.

Лишь украдкой она поглядывала на меня. И ее осуждающий взгляд сводил меня с ума.

Я начала бороться. Просунула ножку ему между рук и попыталась толкнуть его в лицо. Занятия йогой и пилатесом впервые пригодились.

Видимо от этого агрессивного действия мой муж потерял контроль над собой.

Все это моментально перестало быть игрой.

Рывком он схватил меня за щиколотку. Загнул. И второй рукой вмазал увесистую пощечину.

Мой муж и вообще мои мужчины никогда меня не били.

Треск разлетелся по всей квартире, заглушив шум рекламы.

Мою голову развернуло в сторону кухни и я увидела испуганный взгляд моей приёмной дочери. В ушах звенело, а киска уже самопроизвольно туго сокращалась волна за волной.

Моя приемная дочь смотрела на меня. Брови подняты, глаза раскрыты, ложка с хлопьями зависла у открытого рта. Она сидела на стуле как подросток: колени выше стола, одна нога под собой, вторая пяткой на стуле. Мы смотрели друг другу в глаза. Спазмы охватывали мое тело, как никогда раньше.

Я осознала, что кончаю от того, что её отец вмазал мне при ней. Что он проявляет свою силу надо мной при своей дочери. Что он указывает мне мое место в нашей семье.

Он с испугу, что ударил меня ослабил хватку, и я нежно вынула свое запястье из его пальцев. Обвила рукой его кисть и направила его пальцы себе в лоно.

Горячие, с грубоватой кожей. Совсем не такие гладкие, как мужской член или дилдо, они вошли в мокрую меня легко. Как по маслу. Мне нравилось чувствовать, что я не заслуживаю член, что не заслуживаю бережного отношения. А только два грубых пальца мужчины, который только что применил силу в отношении меня. Грудь ныла.

«Я их сучка».

Из солнечного сплетения начал вырываться стон, но я второй рукой взяла подушку и сама заткнула себе ею лицо.

«Я сучка этой пары».

Последнее, что я видела краем глаза, это как Ангелина возвращает свой шокированный взгляд в телефон, делая вид, что ничего не произошло.

В оргазме я сучила ногами, обнимая своего мужа. Поднимала таз, чтобы подушечки его пальцев касались точки джи и снова прогибалась, обильно кончая на наш новый диван.

Я продолжала ходить к психологу Саманте. Мне трудно было делиться всем сразу, поэтому многое я просто не рассказывало. А происходило вот что.

Я стала заглядываться на 20летнюю дочь своего нового мужа. Мне начали нравится ее лодыжки, ее волосы, ее скулы, ее вечно торчащие под майкой небольшие соски. Даже ее пятки и ступни, которые она прятала, когда замечала мой любопытный взгляд, делая математику.

Я понимала, что это было неправильно, но не придавала этому значению. Только теперь я знаю, к чему это потом приведет.

Она была как бы моей приемной дочерью, но после того случая, она стала какой-то жестокой ко мне. Стала грубее отвечать на мои вопросы. Игнорировать просьбы.

Однажды после посещения выставки, где ко мне снова подкатывал Михаил, муж вызвал мне водителя и тот отвез меня домой. У меня немного болела голова от шума и от тесного платья с глубоким декольте. Я стала замечать, что он выбирает для меня всё более откровенные наряды. Это серебренное платье в пол было с очень открытой грудью.

Я смазала шею и плечи лосьоном, который добавлял блеска и лоска и думаю именно от него у меня разболелась голова. Кожа перестала дышать.

Войдя в квартиру я сразу почувствовала, что Ангелина уже вернулась с института. Она вышла из комнаты. Молча уставилась на меня без "привет" или "добрый день", что уже было немного грубо и тут же ушла.

Я не придала этому значения, но позже все обернулось еще хуже.

Вечером, когда вернулся муж, он захотел секса, зная, что дочка дома он рассчитывал на то, что я заведусь быстрее обычного.

Так и произошло, он хотел по быстрому, потому сделал то, что мы не обсуждали после того случая.

Вошел в спальню, где я лежала на кровати и сидела в Инстаграм (экстремистская запрещенная в России организация), не закрыл дверь и сходу вмазал мне пощечину.

У меня перехватило дыхание. Именно из-за того, что это становилось новым стандартом наших отношений. Я с испугу ничего не смогла ответить. Более того тело предательски отреагировало обильным выделением смазки. Я буквально "поплыла" от первого удара.

Всем было очевидно, что шлепок по моему лицу был слышен на весь дом. дальше началась возня. Он снял с меня не красивые домашние трусы. Завалил под себя и вошел, сминая в своих грубых руках мои большие жирные сиськи.

Я закатила глаза и подчинилась, поджимая ноги в коленях, чтобы мужу было удобнее меня трахать.

Он начал яростно меня сношать. По мокрому его твердый пенис влетал в меня снова и снова.

Моя киска сжалась, но кровать заскрипела, а из моей груди стали раздаваться задыхающиеся стоны.

Все трое находящихся в квартире понимали, что наш секс больше не тайна, а какое-то общее дело.

Муж стал ожесточенно меня ебать. Вбивать в скрипящую кровать не стесняясь своей взрослой дочери. Я стонала, на каждую его фрикцию не в силах сдерживаться.

Удар по лицу – секс – оргазм.

Весь этот половый акт длился минуты четыре – пять. Я кончила раз семь за это время. Потеряла счет. При том, что когда мы наедине бывает и не кончаю вовсе или муж ублажает меня по сорок минут до первого маленького короткого оргазма. Тут я кончала снова и снова от его твердого злого члена.

Он кончил тоже быстрее обычного. В меня. Член выскользнул и забрызгал кровать, живот, трусы. Все было в белом семени.

Он встал и вышел в душ, а дальше произошло то, что изменило нашу «семью» и мое положение в ней навсегда.

Дверь не было закрыта и в нее вошла Ангелина.

Она смотрела на меня – запыхавшуюся, с голыми сисками наружу и обороченную всю в конче, как на дешевую шлюху.

Она принесла не полотенце, которым я обычно вытираюсь в душе, а дешевые бумажные салфетки с кухни. Жесткие и сухие.

Молча глядя на меня, как на опущенную подстилку, она швырнула салфетки мне с видом «утрись, дешевка» и вышла из комнаты.