Лицо мага приобрело какое-то странное, почти веселое выражение.
– Я знал, что это гложет тебя, Казар, – сказал он. – Я понял это, когда ты отвернулся, чтобы не видеть, что именно сотворит с теми людьми моя магия.
– Прошу прощения за это, милорд.
– Не стоит. В отличие от многих подобных мне, я никогда не старался сделать из своих способностей представление для широкой публики. Я всегда использую их лишь по назначению, и чем меньше человек станут этому свидетелями, тем лучше.
– И все же, возможно, это было бессмысленно? Несмотря на то, что вы сказали, их смерть может оказаться лишь демонстрацией вашего превосходства. Не посчитайте мои слова дерзостью, я вовсе не хотел оскорбить вас. Просто дело в том, что мне не раз доводилось видеть подобное на Бесконечной войне, когда грязные и низменные поступки облекались в изящную форму бравых и благородных деяний.
– В твоих словах есть зерно истины, воин. Но ты забываешь, что я тоже был на полях боя и видел все это. И еще одно. Известно ли тебе, что наш мудрый правитель ко всем моим привилегиям дал мне право быть еще государственным палачом?
– Да, – тихо произнес Казар.
– Возможно, на чей-то взгляд мои приговоры и методы их исполнения порой кажутся неправильными. Но, как я уже говорил, решений своих я не меняю.
Что же касается тех разбойников, могу сказать тебе только то, что такие люди сродни хищникам, вкусившим человеческого мяса. Сделав это лишь раз, они больше не остановятся и никогда не изменят своему новому извращенному вкусу. Только представь, сколько путников могло погибнуть из-за них на здешней дороге. А если они и перестанут творить злодеяния, подобное будет значить лишь то, что зверь затаился внутри и однажды все равно вырвется наружу, уничтожив множество невинных на своем пути. Их не исправить, они заслуживают смерти.
– Но говорят, что, пройдя свой путь в этом мире, души умерших отправляются в Хаос. Они питают его, именно поэтому он все время расширяется.
– Не думаю, что все обстоит настолько просто. Как бы то ни было, убивая таких, как они, я отдаю Хаосу гораздо меньше душ, чем он мог бы поглотить благодаря их мерзкой натуре. Итак, ты удовлетворен моим ответом? – спросил Гелион, и вопрос вовсе не являл собой обычный ритуал этикета, один из тех, что столь присущи людям его сословия.
– По крайней мере, вы честны с самим собой и вовсе не считаете себя праведником.
– Что праведного может быть в убийстве? – опустил глаза маг.
Оба мужчины замолчали. Кучер же так и не решился вмешаться в их тихую сокровенную беседу. Как и Эвелина, которая, несмотря на присутствие, разумом своим была где-то бесконечно далеко, вне времени, в месте, не доступном, возможно, даже ее наделенному величайшей силой мастеру.
Костер к тому времени уже отдал последние искры сгустившейся вокруг тьме, оставив после себя лишь тлеющие алым светом угли. Путники, так и не встретившие по дороге ни одного, даже самого захудалого трактира, достали постельные тюки, какие обычно использовали в своих походах обремененные военным делом люди, и, развернув их прямо на земле, приготовились ко сну.
– Возможно, нам стоит бодрствовать по очереди? – снова заговорил Казар. – Неизвестно, кого могло привлечь сюда пламя нашего костра.
– Нет. – Голос Гелиона казался сухим и усталым, как будто он объяснял нечто очевидное несмышленому ребенку. – Даже пребывая в крепком сне, я замечу приближение всего, что имеет неестественную природу, ведь моя сила напрямую связана с Хаосом. Эвелина же способна ощутить все, что содержит внутри себя кровь. То есть, по сути, все живое. Даже если что-то или кто-то появится рядом, мы будем готовы.
– И все же…
– По крайней мере, тех разбойников она заметила раньше вас, – едва слышно сказал маг и, отвернувшись от мерцания тлеющих углей, вскоре заснул.
Следующее утро выдалось необычайно холодным. Хаос позволил солнцу развеять ночную тьму лишь ближе к полудню, но и в это время света было немного. Густой туман, смешавшись с остатками мглы, клубился вокруг и был настолько вязким, что казалось, каждый вдох давался с трудом.
Маги, воин и кучер поспешили собраться и уже через несколько минут тронулись в путь, как и прежде, двигаясь по дороге вдоль леса, который теперь виднелся сквозь туман лишь странной зловещей тенью, не пропускающей солнечный свет.
Вскоре они покинули низину, и воздух стал заметно свежее. Земля, впитавшая ночную влагу, больше не взвивалась вверх из-под колес и копыт лошадей клубами пыли, отзываясь на рысь скакунов бодрыми, но слегка приглушенными звуками. Стена Хаоса, возвышавшаяся у края королевства, с каждым часом езды приобретала все более четкие очертания, а мрак, из которого она состояла, казался сейчас гораздо реальнее и ощутимее.
Прошло чуть больше двух часов, и лес слева постепенно начал редеть. Солнце пылало где-то высоко над небосводом, время от времени выглядывая из-за хмурых туч. Дорога, по которой они ехали, стала гораздо различимее среди серо-желтого полотна травы, клонившейся теперь, в основном, к земле.
Наконец они достигли искривленного старого деревянного моста, перекинутого через узкую полоску неглубокой реки и, с опаской переехав хрупкое на вид строение, оказались на другом берегу. Здесь их встретил потрескавшийся от влаги и потемневший от времени указатель, едва различимая надпись на котором гласила: «Вы въезжаете в деревню Эльтир».
Экипаж медленно остановился. Казар, не в силах понять, что происходит, лишь оглядывался по сторонам, словно слепец, внезапно прозревший и увидевший мир совсем не таким, каким он его представлял. Кучер застыл, вцепившись в поводья так, будто сейчас от этого зависела его жизнь. Гелион вышел из кареты и, мягко прикрыв за собой дверь, устремил взор вперед.
За свою беспокойную жизнь он успел познать всякое. Он участвовал в войнах, как в обычных, так и скрытых от большинства глаз людских. Ему, как никому другому, ведомо было, что такое смерть, ведь именно он зачастую являлся ее причиной. Он видел деяния других магов, видел, как в пламени битв отдают жизни сотни людей. Но на такое ему доводилось смотреть впервые.
Деревни просто не было. Вместо домов и крестьян, что в них жили, осталась лишь голая степь со словно бы грубо вспаханным и начисто вытоптанным клочком земли прямо перед ними. Не будь здесь указателя, они вполне могли бы проехать мимо, не обратив на это место ни малейшего внимания.
– Что это, милорд? Куда они исчезли? – пребывая в недоумении, спросил Казар.
– Не знаю, – задумчиво ответил Гелион. – Я удивлен не меньше тебя.
– Но ведь это невозможно. Ранее я бывал в Эльтире несколько раз. Деревня находилась здесь, на этом самом месте. Не могла же она просто взять и…
Воин замолчал. По воздуху с шипением кипящего котла пронесся негромкий шепот. Казар растерянно взглянул на кучера. Тот кивнул в ответ, подтверждая, что тоже слышал это. Маг, внимательно вглядывавшийся в окрестности, замер.
Внезапная догадка словно озарила его. Гелион закрыл глаза, воздел вперед правую руку и что-то быстро прошептал. Вскоре со всех сторон к его пальцам потянулись тонкие черные нити, возникая из пустоты, плавно колышась подобно пламени. Он словно впитывал их, забирал силу, попутно изучая их природу и истоки.
Когда же он открыл глаза, лицо его выражало неподдельную тревогу. Эвелина, уже стоявшая рядом, мягко коснулась его плеча.
– Здесь нет жизни, я прав? – спросил он у нее. – По крайней мере, в той форме, в которой мы ее знаем.
Девушка кивнула.
– Их поглотил Хаос, – сказал Гелион, обращаясь теперь уже к воину. – Их всех.
– Что это значит? Я не понимаю.
– Как и я, – промолвил маг. Я встречал похожий след силы несколько раз, когда на моем пути попадались твари Хаоса. Но в таких масштабах ощущаю его впервые.
– Твари Хаоса? – нахмурился Казар. – Разве это не выдумки?
– Нет. Они вполне реальны. Я видел их собственными глазами. Кроме того, все эти разрушения… Сомневаюсь, что людям по силам сотворить подобное.
