– Чтобы ты смотрел не в потолок, я могу повернуть твою голову.

Ну откуда мне знать, куда он хочет смотреть?

Будет любоваться лежащей мной.

Устроив его, я сразу же ложусь. Я не солгала, меня и впрямь подташнивает. Бессонная ночь, дрянной чай вместо завтрака… Ничего удивительного, что меня сморило, причём резко, будто рубильник дёрнули.

И просыпаюсь я также резко.

– С добрым утром, – открываю я глаза.

Почему я не дома в родной постельке на ортопедическом матрасе, стоявшим мне целое состояние? Понять, где я и что происходит удаётся долгую минуту спустя. Я давлю в себе тяжёлый вздох.

Если бы я осознавала последствия, я бы никогда не нажала роковой “ОК”. Хорошо, что я их не осознавала.

Я сажусь, прислушиваюсь к своим ощущениям. Есть хочется. И пить. И вообще, судя по теням, полдень давно миновал, они длиннее, чем были.

– Долго я спала? Извини, я не нарочно. Сейчас попробуем пообедать. Или сначала воды?

С питьём проще, так что я пять раз “целую” мужа.

– Не волнуйся, с едой я так не буду. Я протёрла куриное мясо. Сейчас я добавлю к нему чуть-чуть бульона, размешаю, и получится жижица, с которой ты должен справиться. Правда, за вкусовые качества моей стряпни я опасаюсь, но могу утешить тебя тем, что сама я буду есть то же самое.

Мясо у меня в миниатюрном горшочке, предназначенном для хранения специй, насколько я поняла, потому что отмывала от остатков сухой гвоздики, но нельзя исключать, что на кухне горшочек использовали не по назначению.

Так, я буду поддерживать Даниэля своим телом, левой рукой держать его голову, а правой – ложку. Горшочек зажму коленями. Вроде бы тетрис складывается. Я опасаюсь зачёрпывать много, первый раз беру буквально пару капель на самый кончик ложки. Даниэль рефлекторно сглатывает. Я пробую дать немного больше – проблем не возникает.

– Приятного аппетита, Даниэль.

Как мне повезло, что он глотает и мне не нужно на коленке изобретать желудочный зонд!

Ложка за ложкой, незаметно, мы справляемся с полным горшочком. В очередной раз потянувшись за мясной жижей, я прошкрябываю по дну. Я собираю со стенок остатки.

– Ты хоть немного наелся? Извини, я опять забылась и лезу с вопросом. Я надеюсь, что да, потому что больше мне предложить тебе нечего. Сейчас я съем свой кусочек курицы, не протёртый, и мы сделаем ещё по глотку, так что подожди.

Время от времени экипаж останавливается. Очевидно, что у везущих нас мужчин вполне естественные нужды. Только вот мне прогуляться до кустиков никто не предлагает. На всех остановках, даже относительно долгой, скорее всего, обеденной, дверца остаётся закрытой, а я открыть её со своей стороны не решаюсь. Конкретно эти двое приносили князю вассальную клятву или, высунувшись, я рискую стать их десертом? От беды лучше поберечься.

Вид за окном снова начинает меняться.

– Скоро прибудем? Ой, снова вопрос. Я думаю, что да, – в романе упоминалось, что Бьянка успела собрать себе котомку и уйти прежде, чем Даниэля накрыла ночь.

И я оказываюсь права.

Приблизительно через час после нашего второго перекуса экипаж круто забирает в гору. Загородный княжеский дом возвышается над округой, венчая собой заросший лесом скальный утёс над рекой.

Сам утёс и прилегающие земли считаются собственностью короны, крестьянам на них хода нет, да и деревень в пешей доступности то ли две, то ли три – скучный уединённый край, то, что нужно правителю, чтобы отдохнуть от государственной круговерти дел и расслабиться вдали от всех, и то, что нужно наместнику, чтобы надёжно скрыть своего умирающего господина.

За окном мелькают въездные ворота.

– Почти приехали. Я слышала, что дома и стены лечат, так что ты обязательно оправишься.

Я спешно креплю пустые фляжки к ногам, а приборы прячу в декольте – показывать своё богатство сопровождающим нас мужчинам я не собираюсь.

Экипаж останавливается перед парадным входом.

Сейчас узнаем, насколько точно повторится книжная сцена прибытия.

Я укладываю Даниэля так, как он лежал в самом начале – без валика из кружевного шлейфа, с головой, безвольно мотыляющейся при рывках и поворотах. Правда, до полной остановки экипажа голову я его придерживаю.

– Не хочу показывать им лишнего, – поясняю я мужу. – Наместнику ещё донесут. Мелочь, но оно нам надо?

Снаружи удары, наш скудный багаж не разгружают, а скидывают. Что-то, конечно, разобьётся… Я в притворном испуге забиваюсь в дальний угол. Как раз вовремя – дверца без предупреждающего стука распахивается.

– Девочка, ты тут поселиться решила? На выход!

– Да, господин!

Я выбираюсь настолько проворно, насколько позволяет подол платья и припрятанная под ним утварь.

Меня нетерпеливо отгоняют в сторону. Я так полагаю, наши сопровождающие торопятся успеть к ночи до ближайшей деревни.

Они грубо стягивают князя с сиденья, провозят по полу экипажа и за руки выволакивают в траву. Спасибо, что не за ноги – князь бы пересчитал затылком все выступы.

– Заботься хорошо, девочка. Исполняй свой долг супруги и княгини должным образом, – напутствует меня один под даже не смех, а откровенный ржач второго.

Отсмеявшись, мужчины закрывают дверцу в салон и явно намереваются прыгнуть на облучок.

Сцена повторяется один в один.

Пора внести коррективы.

– А… в дом? – всхлипываю я. Получается, по-моему, не очень натурально, но у мужчин нет причин подозревать обман, мой писк вполне в тему.

– Защита нас не пропустит, – радостно сообщают они. – Пройти могут только законный владелец и члены его семьи.

Серьёзно?

Для меня сказанное новость. Из книги я ничего подобного не помню, но я ведь читала в удовольствие, а не зубрила, и, кое-где я прыгала через строчку-две, не особенно вникая в мелкие детали, ведь на сюжет они не влияли.

Главная героиня в дом вошла…

Сопровождающие врут? Или её князь пустил своей волей? Может, его присутствия достаточно, чтобы защита пропустила гостей? Короче, если и не врут, то крупно свистят.

Но заставить их затащить князя в дом я не могу, да и не очень-то хочу. То есть с практической точки зрения использовать их в качестве грузовой силы правильно, но то, как они обращаются с Даниэлем… Лучше сама как-нибудь справлюсь.

Я смотрю вслед удаляющемуся экипажу. Даниэль видеть не может, и я сообщаю:

– Они уехали.

Не знаю, сколько я молчу после этой короткой фразы. Я невольно сравниваю себя и настоящую Бьянку из книги. После “уроков” мадам из кабака, приближаться к Даниэлю для неё было отвратительно, она видела в муже без пяти минут труп… В отличии от неё я, во-первых, знала, что меня ждёт и готовилась, той же водой нас с Даниэлем обеспечила, а, во-вторых, я точно знаю, что Даниэль встанет на ноги.

Ха?!

По позвоночнику пробегает мороз.

Книжный Даниэль признавался главной героине, что “пробуждение” случилось, когда он остался в траве, брошенный Бьянкой.

А не получится ли так, что, оставшись, я наоборот, лишу его выздоровления?! Что, если цена моего сострадания – его возвращение к полноценной жизни?!

Бросить его ради него самого?

Жаль, я не вникала, что в рассказе книжного Даниэля значило “пробуждение”. Всплеск магии на фоне тотального стресса? Пробуждение сознания? Возвращение возможности моргать? С сироткой, когда она появилась, он перемигивался с первых строк и позже говорил, что даже такая малость, как по собственной воле опустить и поднять веки, величайшее счастье, потому что раньше даже это было ему не доступно.

Кстати, если речь о пробуждении сознания, то как он узнал, что улепётывающая Бьянка его жена, а не случайная девица? Скорее, речь всё же об открытии всех внутренних резервов…

Бросить или остаться? Почему его судьба должна зависеть от моего решения?

Если я пойду по линии сюжета, я могу быть уверена, что Даниэль с главной героиней обретут любовь и счастье, а я в финале получу свой шанс.