— Ты что? — спросил Морган.
— Ничего, просто… Так ты сказал правду насчет того, что… гм-м… согласен помочь мне в других отношениях?
— Черт побери, конечно! Настоящий мужчина должен держать слово, даже если оно было вырвано под пытками… моральными.
— Что ты имеешь в виду? Впрочем, не надо, не говори. Пообещай лучше, что не переметнешься на другую сторону, если ситуация сделается слишком опасной.
Лицо Моргана неожиданно словно окаменело, а взгляд, в котором секунду назад светилось лукавство, сделался холодным и суровым.
— Ты, должно быть, поговорила с Гэленом? — медленно произнес он.
— С Гэленом? — удивилась Алекс. — О чем? Морган пристально вгляделся в ее лицо.
— Ладно, неважно. — Он залпом допил свой кофе, который успел совершенно остыть. — Я не люблю давать обещания. Они слишком… связывают.
— Именно поэтому я хочу, чтобы мне ты пообещал.
— И ты бы не сомневалась во мне, если бы я дал слово?
Алекс задумалась.
— Думаю, что нет, не сомневалась бы. Точно — нет, — сказала она после паузы.
Морган усмехнулся:
— Какая доверчивость!
— Я совсем не знаю тебя, Морган. Я не могу читать твои мысли и почти никогда не знаю, о чем ты думаешь. Мне приходится полагаться только на свою интуицию… и на твою порядочность.
— Да, полностью зависеть от чужой порядочности — это испугает кого хочешь. А с тобой за последнее время и так случилось слишком много страшного. — Он поднялся и взял у нее из рук чашку. — Ладно, если тебе так будет спокойнее, я обещаю, что не брошу тебя в трудную минуту. Тебя это устроит?
Ее это устроило. Алекс и сама удивилась, насколько спокойнее она себя почувствовала. Что-то подобное она испытала, когда на пожарной лестнице отеля Морган взял ее за руку. Но ведь тогда он обманывал ее, чтобы заставить делать то, что ему было нужно. Так почему же она верит ему сейчас, зная, на какое изощренное коварство он способен?..
— Не можешь понять, почему ты мне поверила? — усмехнулся Морган, обернувшись к ней через плечо.
Очевидно, в отличие от самой Алекс, он читал ее мысли без особого труда, и она почувствовала себя обделенной, почти ущербной. Это было попросту нечестно!
— Почему — не важно, — добавил Морган, ставя чашки в мойку. — Главное, это успокаивает. Как пуховая перина и картофельное пюре со сливочным маслом.
— Ты надо мной смеешься?
— У меня этого даже в мыслях не было. — Он поднял голову и снова посмотрел на нее. — Другое дело, если бы я знал, что мне это сойдет с рук.
— Тебе и не сойдет! О, как бы мне хотелось…
Алекс вдруг почувствовала, что краснеет, и поспешно отвернулась. Она никак не могла понять, как, почему это произошло. Только что она не испытывала ничего, кроме раздражения, а теперь к ней пришло… осознание. Она ощущала присутствие Моргана почти так же остро, как и в тот момент, когда, перебинтовывая ее рану, он прикасался к ней.
— Как ты думаешь, сколько времени понадобится Логану, чтобы разобраться, откуда ветер дует?
Морган ответил не сразу.
— Трудно сказать, — проговорил он наконец. — В одном я не сомневаюсь — он над этим работает. Твоя подруга Сара умеет быть настойчивой. Кстати, все забываю спросить — ты давно с ней знакома?
— Достаточно давно. — Алекс ответила почти с облегчением: ей очень хотелось поскорее оставить позади то странное, почти интимное чувство, которое так внезапно посетило ее, а эта тема казалась вполне безопасной. — Уже несколько лет, — добавила она. — Мы познакомились с ней в Турции, где я работала на своем первом землетрясении. Я была еще совсем молодой и неопытной — не знала, куда можно ходить, а куда нельзя. В результате меня едва не застрелил один из солдат, охранявший место катастрофы от мародеров. Сара меня спасла. И потом она еще много раз спасала меня от нервного срыва… — Алекс вздохнула. — Я долго не могла привыкнуть к виду тел, которые вытаскивали из-под развалин. До сих пор не привыкла. Знаешь, страшнее всего смотреть не на тех, кто погиб сразу. Тяжелее всего видеть тела людей, которые погибли от удушья или переохлаждения, потому что их не успели вовремя откопать. Это… это самое страшное. Во всяком случае — для меня.
— Тогда почему ты продолжаешь ездить на места катастроф? Неужели фоторепортер твоего уровня не может найти себе работу поспокойнее?
— Как ты не понимаешь?! — Алекс удивленно вскинула глаза. — Потому что там я могу помочь! Потому что я не имею права перекладывать эту ответственность на других!
«Ого, — подумала Алекс, — кажется, дело дошло до душевных излияний. Надо это прекратить, иначе можно зайти бог знает куда!» И, прежде чем Морган успел что-то ответить, она встала и пошла к двери спальни.
— Пожалуй, я все-таки немного полежу. Будь добр, скажи мне, когда Гэлен вернется.
Морган кивнул:
— Хорошо. Только давай я сначала проверю твою повязку.
— Не надо, у меня все в порядке, — поспешно ответила Алекс.
Морган смерил ее внимательным взглядом.
— Как скажешь. Иди отдыхай.
— Алекс считает, что в Арапахо-Джанкшн взрыва не было, — сказал Морган, глядя, как Гэлен ловко чистит на ужин картошку. — Она абсолютно уверена, и я склонен с ней согласиться.
— В таком случае что же вызвало этот оползень? Землетрясение? Вторичная волна?
— Такова была одна из основных версий ФБР. — Морган покачал головой. — Но что могло вызвать землетрясение, за исключением, разумеется, подземного ядерного взрыва? Нет, тут что-то другое…
— И ты знаешь, что это может быть? — Гэлен бросил в котелок последнюю картофелину и, сполоснув нож, принялся разрезать цыпленка на аккуратные куски, которые тут же укладывал на сковороду.
— Я этого не говорил.
— Ты не говоришь и десятой доли того, что думаешь. — Гэлен взял сковородку и поставил в разогретую духовку. — Удивительно, как мне до сих пор не надоело расспрашивать тебя.
— Твое упорство действительно достойно удивления. А почему тебе не надоело?
— Потому что я — мазохист. — Гэлен закрыл дверцу духовки. — Мазохист, но, к счастью, не настолько, чтобы не спешить домой, к Элейн. Теперь, когда мне больше не нужно разыгрывать из себя супергероя, вся ответственность снова ложится на тебя. — Он ухмыльнулся. — Должен признаться, мне ужасно нравится быть примерным мужем!
— Подкаблучник!
— Точно. Впрочем, с Элейн трудно не стать подкаблучником — это-то ты должен признать!
— Охотно признаю. Она у тебя настоящая тигрица.
— Скорее наседка, но может превратиться в тигрицу, если я буду отсутствовать слишком долго. Впрочем, я не собираюсь проверять, насколько сильны ее инстинкты жены и матери. Я возвращаюсь домой! — Он заглянул под крышку кастрюли, где начинала закипать картошка. — А вот тебе будет меня не хватать. Насколько мне известно, единственное доступное тебе блюдо — это подгоревшая яичница с беконом.
— За последнее время я многому научился. Мне даже удалось освоить такое сложное блюдо, как куриный бульон, — похвастался Морган.
Гэлен с сомнением посмотрел на него.
— На всякий случай я купил побольше замороженных полуфабрикатов, — сказал он. — Их можно просто разогревать в микроволновке.
— На курсах по выживанию мне приходилось есть сырых лягушек, кузнечиков и змей, — с достоинством заявил Морган. — Ничего, с голода мы не умрем, это я обещаю. Скажи лучше, когда мы увидим тебя снова?
— Не скоро, если только не произойдет что-нибудь экстраординарное, — ответил Гэлен, — Но я вас не брошу. Все-таки факс и телефон — удивительные изобретения. Ты даже не представляешь, что может сделать умный человек с помощью этих двух, в общем-то, довольно простых аппаратов!
— Это ты-то умный? — поддел Морган. — Просто у тебя связи и знакомства в самых неожиданных местах.
— Согласен. — Гэлен повернулся к нему. — Я начну с того, что постараюсь установить личности этих двух человек на портретах. Дальше буду действовать по обстоятельствам. Но повторяю — в следующий раз я покину Элейн, только если Алекс соберутся четвертовать. Да и то только если Элейн разрешит.
