Эдуард Мане. Олимпия. 1863

Получив очередной отказ, импрессионисты арендовали мастерскую фотографа Надара и в 1874 г. самостоятельно выставили свое искусство. Весь Париж ходил потешаться над незадачливыми художниками, и мало кто понимал, что на их глазах происходит историческое событие. Почему это важно? Импрессионисты вышли за пределы официальной институции и самостоятельно выставили свое искусство в частной галерее, что на тот момент считалось сродни самоубийству. «Искусство может существовать только в Салоне», – полагали в Париже. Кстати, так же думал и Эдуард Мане, негласный «дедушка импрессионистов», выставлявшийся только в Салоне и отказавший молодым художникам, когда те пригласили его на свою выставку. Вся Европа даже не представляла, что искусство может существовать вне рамок классического музея. Импрессионисты показали и доказали, что искусство может быть свободным от рамок традиций, канонов и классических механизмов арт-мира. Именно импрессионистам обязано своим многообразием современное искусство XX в., богатством которого мы не устаем восхищаться.

Но импрессионисты только начали путь переосмысления базовых основ искусства. Ведь при всей радикальности и революционности их живописи они все еще оставались во многом классическими художниками хотя бы потому, что использовали холст и масло. А работы М. Дюшана заставили нас переосмыслить то, что мы называем произведением искусства.

Французский художник Марсель Дюшан (1887–1968) не только стоял у истоков дадаизма и сюрреализма, но и повлиял на все искусство XX в. Он был прекрасным шахматистом, обладал тонким чувством юмора. Марсель Дюшан каждым своим произведением подвергал сомнению традиционные утверждения об искусстве. Зачем? Чтобы выяснить, что такое «искусство» и каковы его границы.

Дюшан утверждает, что ценность произведения искусства заключается в идее, заложенной художником, а не в ее физическом воплощении. По мысли Дюшана, художнику важно уметь не столько рисовать, сколько нестандартно мыслить. Важной частью произведения становится словесное пояснение, дающее зрителю понимание авторской идеи. Марсель создал новое искусство – «интеллектуальное» или «концептуальное», где эстетическое наслаждение от художественного произведения дополняется, а в некоторых случаях заменяется интеллектуальным удовольствием от разгадки головоломки, заданной художником.

Дюшан был новатором в работе с выставочным пространством: создавал единое оформление, задающее тон восприятию всей экспозиции. Он позволил произведению искусства висеть на потолке или занимать все пространство выставки, а не находиться в традиционном положении на стене или подиуме. Именно Дюшан одним из первых обратил внимание на то, что важно не только то, что видит зритель на выставке, но и в каком пространстве он это делает.

Но, пожалуй, главным его достижением является реди-мейд – промышленно изготовленный объект, наделенный художественным статусом посредством выбора художника. После Дюшана предметы промышленного производства стали использоваться для создания произведений искусства. Каждую работу Марсель создает для того, чтобы подвергнуть пересмотру традиционные представления об искусстве. Его творчество – это интеллектуальная игра, ревизия устоявшихся понятий. Без сомнения, главный пример его игры – культовый «Фонтан» (1917).

В 1917 г. Марсель Дюшан купил обычный писсуар, перевернул его вверх ногами и поставил на постамент. Но главное – взяв обыкновенный предмет, он лишил его функционального значения писсуара и наделил его званием «искусства».

Почему же эта экстравагантная выходка обсуждается до сих пор? Дело в том, что эта провокация на самом деле поднимает ключевые вопросы современного искусства: «Что такое искусство? Кто имеет право выделять одни произведения искусства среди тысяч других? Как мы должны воспринимать произведения искусства?»

Но Дюшан не просто ставит крайне неудобные вопросы, но и дает на них бескомпромиссные ответы с помощью своих художественных работ. Для французского художника главная ценность произведения искусства – не в его физической форме, а в тех идеях, что стоят за ним.

Импрессионисты и Дюшан, конечно, не единственные, кто усомнился в необходимости говорить об искусстве в традиционном смысле. Но именно им принадлежит ключевой вклад в разрушение классического представления об искусстве и его определения. Разрушив универсальное определение и в лицах представив, кто это сделал, можем перейти теперь ко второму способу определения «искусства».

Второй способ говорит нам о том, что не существует четкого определения «искусства», потому что оно меняется от эпохи к эпохе. То, что называли «искусством» в Древнем Египте, не равно «искусству» в Италии XV в., а европейское понятие «искусства» не имеет ничего общего с японским. Отсюда задача исследователя – не выявить универсальные критерии искусства, а точно определить, какие идеи скрывались под понятием «искусство» в той или иной эпохе и культуре.

Американский эстетик Моррис Вейц (1916–1981) предположил, что термин «искусство» не поддается окончательной классификации. То есть попросту невозможно точно ответить на вопрос «Что такое искусство?» из-за специфики самого понятия «искусство». Почему? Вейц говорит: мы никогда не сможем определить достаточный и необходимый набор свойств того, что мы называем «искусством». Более того, в разных культурах под искусством подразумевают совершенно разные вещи, что лишь подтверждает идею о невозможности четкого определения этого понятия. Вейц приходит к выводу, что искусство является открытой структурой и постоянно будут возникать новые художественные произведения, расширяющие представление о нем.

В этой книге применяется именно такой подход, который кажется наиболее удачным для понимания всего многообразия искусства. Формирование определения «искусства» происходит в результате влияния эпохи и культуры, поэтому нет универсального определения. Художественные произведения XX в. не имеет смысла оценивать с точки зрения античной эстетики – они точно под нее не попадут. В этом, кстати, заключается причина того, почему современное искусство часто не понимают. К нему применяются критерии искусства традиционного, с позиции которого оно, разумеется, не выдерживает никакой критики. Вот почему современное искусство сложно для понимания. Художественный язык классического искусства гораздо более привычен обществу, поэтому это искусство находит больше сторонников. Современный художник, находясь на острие изменения художественного вкуса, постоянно существует в поиске новых форм эстетического самовыражения.

Общество всегда отстает от авангардных художников, из-за чего последние сталкиваются с непониманием. Так было с импрессионистами, так было с сюрреалистами, концептуалистами, так происходит и сегодня. Но это не означает, что искусство «ухудшается» или вовсе исчезло. Это значит лишь то, что нам еще предстоит по-настоящему открыть и понять тот художественный язык, на котором говорят наши современники. А среди них, поверьте, есть свои Ренуары и Ван Гоги, просто их еще никто не знает.

Подводя итог первой главе, хочется отметить, что приведенное определение ни в коем случае не претендует на окончательность. Дискуссия о сущности искусства – одна из самых «жарких» интеллектуальных проблем. Это не теоретическая книга, поэтому невозможно посвятить данной проблематике много места. В первую очередь наша книга – о живом, практическом взаимодействии с искусством. К нему и перейдем.

Что приходит в голову, когда человек слышит слово «искусство»? Тихая красота полотен Рембрандта? Или лирика Бродского? Ансамбль Дворцовой площади? Роман Пруста «В поисках утраченного времени»? А может, величественная сила скульптурных произведений Микеланджело? Можно вспомнить роскошную мебель рококо, романтическую музыку Шуберта и кинематограф французской «новой волны». Согласитесь, искусство бывает совершенно разным и может воздействовать на человека по-разному. Искусство можно слушать, читать, смотреть, трогать. Каждый вид искусства создает уникальный опыт, который не получить другим способом. Стихотворение не выразить в архитектуре, кино не показать в литературе, а музыку не нарисовать. Но это не отменяет несколько интересных примеров, когда одно искусство пытались выразить через другое.