– Тогда в чем же дело?

– В подозрениях.

– Подозрениях? Энтони! В чем подозрения?

Миса и Беатрис кружились в резвом танце, а за ними простилалось море, полное темных тайн и загадок.

«Что же не так с этим морем?» – мелькнуло в голове у Энтони.

– Что за подозрения, Энтони? Что ты хочешь понять? – не унимался Матео, расспрашивая друга.

Энтони отодвинул стакан с пивом в сторону, наклонился к Матео ближе и почти прошептал:

– То, как мой дядя лично замешан в этом кошмаре.

– Почему ты полюбила меня?

– Ты – один из немногих, кто заслуживает счастья в этом гребанном мире.

– Неужели? Ты, правда, так думаешь?

– Мы с тобой – счастье друг для друга, Шон. Я долго его искала. И свое не отпущу никогда.

Его руки скользнули по моей талии, за спину и легли на ягодицы. Шон прижался ко мне, и я чувствовала его горячее дыхание на своем лице.

– Прости за такие вопросы перед свадьбой. Это было глупо с моей стороны.

– Это нормально. Ты просто устал. Мы наконец сможем побыть наедине вдали от этих хлопот. Ты же этого хотел?

– Ты даже не представляешь, как давно. Надоели они все, понимаешь? Я хочу проводить время только с тобой, Айс. Как у нас было в начале.

– Мы это сможем вернуть. Сегодня.

– Они никогда не оставят нас в покое.

Я прикладываю палец к его губам. От бороды мне щекотно.

– Тише, Шон. Этот день только наш.

Я потягиваюсь на носках, убираю палец и целую его. Под моими ладонями – его сильные руки, его плечи. Они подхватывают меня, и я подлетаю в воздух. Мои ноги обвиваются вокруг его пояса. Шон прижимает меня к себе, начинает кружить, а я смеюсь.

Вот бы этот день никогда не кончался.

– Ой, Шон, осторожно! Машина! Машина!

– Не переживай! У меня все под контролем!

– Сейчас голова закружится! Божечки!

И все равно смеюсь.

Он останавливается и помогает мне встать на землю. Голова слегка кружится. Но это приятно.

– Прости, Айс. Не сильно закружил?

– Конечно, сильно! Но мне понравилось! Иди сюда.

Он наклоняется, чтобы поцеловать меня, но я наклоняю голову в сторону и шепчу ему на ухо:

– Ты же бросил мусор в багажник?

Короткая пауза. Он неловко жмурится.

– Ах, черт!

– А я тебе говорила! Давай, беги. И нам пора выезжать.

– Я мигом!

Он хватается за голову и бросается наутек к дому. Отчего мне так смешно?

Я заглянула в салон и осмотрела задние сиденья, на которые мы сложили весь провиант для поездки. Коврик здесь, пакеты с едой тоже. Полотенца. Футболки и шорты. Крем для загара, плавки.

– Так-так… вроде все взяли.

Я села на переднее сиденье и принялась дожидаться Шона, поглядывая в зеркало заднего вида. В отражении виднелся наш дом, который мы сняли для отдыха вдали от города.

Не думала, что предсвадебная суета так меня доконает. Все свалилось на его родителей. С отцом я не общаюсь после смерти мамы семь лет назад. Они уже тогда были в разводе. Мне повезло встретить Шона так скоро, иначе я бы совсем одичала. Мы сразу сказали его родителям, что не хотим пышных празднеств. Нам нужны только мы сами. И больше ничего.

Шон бежит ко мне с мешком мусора в руке. Я рада, что он наконец начал заниматься бегом по утрам. Когда мы с ним познакомились он не был в такой подтянутой форме. Вместе заниматься зарядкой по утрам гораздо легче. Взаимная поддержка – залог постоянных тренировок.

Возвращается. Надел голубую рубашку. Шону чертовски идут рубашки. Жаль, что он не любит их носить так же часто, как мне хотелось бы его в них видеть. Постоянно эти футболки с принтами! Займусь его стилем после свадьбы. Ничего, потерпит и привыкнет.

А вот с бородой он не прогадал. Я долго возражала против этой затеи. Но сейчас, глядя на такого нового Шона, я понимаю, что ему очень идет. Уже и забыла, какой он, когда бритый.

Шон бросает мусорный мешок в багажник и садится за руль рядом со мной. Закрывает дверь и сразу пристегивает ремень.

– Ты помнишь куда ехать? – спрашивает он меня.

– Нужно будет свернуть после билборда направо. И дальше следовать указателям к озеру, – я пристегиваюсь.

– Отлично. Подскажешь, если что?

– Конечно.

Шон завел мотор, и мы двинулись в путь. Я расслабилась в кресле и включила кондиционер. Так приятно просто ехать с ним и смотреть в окно.

– Жаркое лето выдалось, да?

– И каждое следующее знойнее предыдущего, – киваю я в ответ, – как твоя мама справляется с такой жарой?

– Она очень рада, что мы наконец установили ей кондиционер. Без него она бы давно с ума сошла.

– Вот и отлично. Это меньшее, что мы можем для нее сделать.

Его мама, действительно, сделала для нас с Шоном многое. Без нее я бы не справилась. Она меня сильно поддержала после смерти моей мамы. Вернее, после ее исчезновения семь лет назад.

– Давай еще подумаем, чего нам еще в квартиру не хватает.

– Да, вроде, все есть.

– Я хочу поменять кровать.

– Кровать?

– Нам с тобой… бывает тесно.

– Я занимаю так много места? Или ты…

Он поворачивается ко мне и видит мой нахальный взгляд.

– Ты шутишь, Айс? Тот раз, когда мы с тобой скатились на пол, еще ни о чем не говорит!

– Дело не только в этом, Шон! Я серьезно! Давай купим новую кровать и начнем жизнь после свадьбы в новой постели.

– Звучит заманчиво. Черт возьми! Ты умеешь меня убедить. Завтра займемся этим?

– Да, я найду все каталоги. А сегодня… я хочу отдохнуть тобой.

Ему нравилось, когда я так говорю. Все эти фразы «дышать тобой», «отдыхать тобой», «радоваться тобой». Шона они быстро заводили. Он считает это чертовски сексуальным. И сказал это мне только после трех лет отношений, словно, стеснялся чего-то. Глупыш!

– Вот тот самый билборд, Шон! Смотри! Давай направо.

Надпись на билборде гласила «Спасем южных пингвинов вместе». И картинка семьи милых пингвинов у моря, ждущих скорого пополнения.

Мы чуть не проехали поворот, а потому Шону пришлось сделать крутой вираж, чтобы завернуть.

– Теперь куда?

– Просто прямо. А там будет знак на съезд к озеру.

Снять дом у озера – классная идея. Мы долго искали место, где бы дом стоял непосредственно у воды, но цены за такое удовольствие оказались колоссальными. Четыре тысячи пойко в день! С ума сойти! В итоге выбрали дом в пяти километрах от озера. Тоже неплохо. И гораздо экономнее.

Остальную часть поездки я смотрела в окно, стараясь наконец расслабиться после тяжелой недели. За окном танцевали зеленые елки. Они словно кружились, когда мы проезжали мимо.

Никакого города.

Никакой суеты.

Никакой работы.

Никаких свадебных хлопот – они уже в глотке у меня застряли.

Только я и Шон. Мир подождет.

– Вижу озеро!

Шон свернул у нужного указателя, и мы поехали вниз по извилистой неровной лесной дороге.

Машину начало нести быстрее.

– Шон! Шон! Притормози, а то занесет!

Я вжалась в кресло.

– Все в порядке! Сейчас-сейчас!

Он вдавил педаль тормоза. Впереди оказался крутой спуск. Машина покатилась сама.

– Вот черт!

– Что делать будем?

– Попробую поставить на ручник.

– Это не опасно?

До озера оставались считанные метры. Перспектива искупаться быстрее, чем мы планировали, не радовала.

– Шон!

Нас несло.

– Проклятье!

Он крепко сжимал руль обеими руками и давил на тормоз.

– Останавливайся!

Машина наконец начала замедлять ход. Шон с силой дернул за ручник. Резкий толчок.

И мы стоим.

В паре метров от нас – лазурная водная гладь.

Моя левая рука вцепилась Шону в коленку, а правая в ручку двери.

Из легких судорожно вышел воздух.

– Приехали…

И я слышу смех.

Его смех!

Черт подери! Он еще и смеется! Мы чуть не потонули!

– Шон! Перестань! – я ударила его кулаком в плечо.

– Прости, Айс. Ты так испугалась. Это очень забавно.