— Если ты любишь, то должен бороться за свою любовь.

— Но ведь она дочь Диора, — не поднимая лица, ответил тот.

— И что? — не понял Атаринке.

— Внучка Берена и Лютиэн. Что скажут твои братья? Что скажет дядя Турко?

— Кажется, тебя это не должно волновать. Впрочем, не думаю, — продолжал тот, — что Майтимо или Макалаурэ будут против. Тем более не станут возражать близнецы. А двух других, если они вдруг и скажут что-то, я беру на себя. Успокойся. И подумай, разве стал бы я ждать, чтобы завоевать твою маму, если бы вдруг кто-нибудь и был против нее?

Келебримбор отнял, наконец, лицо свое от груди отца и посмотрел ему в глаза. Он снова улыбался, легко и радостно. И Атаринке тоже улыбнулся ему в ответ.

— Представить не могу, чтобы кто-нибудь был против мамы. Но ты прав. Я должен бороться за свою любовь. Должен действовать. — Замолчал на миг. — Я женюсь на ней.

— Ну вот и прекрасно, — ответил тот с заметным облегчением в голосе. — Прямо утром и начинай, не откладывая. И ни о чем не думай, я с тобой. А теперь тебе надо хоть чуть-чуть отдохнуть. Иди спать.

— Спасибо тебе, атто, — ответил он, и, обняв отца, ушел в свою комнату.

А Курво, проводив сына взглядом, подошел к окну, задумчиво посмотрел на спящие, укрытые ночной тьмой деревья, и, облокотившись плечом о резные ставни, задумался.

Он всем сердцем желал своему сыну счастья, и это действительно была правда. Но одна мысль не давал покоя ему, глодая душу. Если девочка ответит его сыну согласием, они могут попытаться уговорить Диора отдать им двоим во владение Сильмарилл. Таким образом, камень перейдет во владение внука Феанора, и не будет необходимости нападать на Дориат, чтобы взять его силой, как предложил недавно Турко. Клятва будет выполнена без крови. Наконец ему было что предъявить брату на его уговоры. Они должны подождать.

Он совсем уже было собрался вернуться в свои покои, чтобы тоже лечь спать, как в дверь постучали.

— Простите, лорд Куруфинвэ, — обратился страж, — я вижу, что вы не спите.

Куруфин кивнул.

— Что случилось?

— Прибыл гонец с письмом из Дориата для лорда Тьелперинквара.

========== Письмо ==========

— Вот, возьми, — протянул ему Атаринке послание. — Тебе письмо пришло уже под утро. Прости, я не стал тебя будить, ты едва уснул.

Впрочем, раскаяния не чувствуется в голосе Куруфинвэ, так как он считает, что поступил правильно.

Но Келебримбор уже не слышит его. Он ломает печать, вглядываясь жадно в строки. От нее. Поднимает на миг глаза, прежде чем погрузиться в чтение, пытается вспомнить. Он должен был ещё сделать что-то? Кивает отцу:

— Спасибо, атто.

Отходит читать к окну. Прислонясь к резному наличнику, всматривается в строки.

Атаринке внимательно следит за сыном, пытаясь угадать, что несет с собой его мальчику это послание: радость или горе? От кого оно?

От Эльвинг. Это Келебримбор понимает сразу, еще даже не увидев первых строк. А увидев их, прочитав, убеждается — это ее слова, к нему обращенные.

Тени от листьев ложатся на белый лист, пляшут, повинуясь порывам ветра, но они не мешают ему читать.

«Келебримбор, — пишет ему в письме она. — Я ведь могу обратиться к тебе просто так, по имени? Я бы ни за что не решилась беспокоить тебя таким посланием, но я в отчаянии. Я влюблена в тебя, и у меня нет надежды. Прости.

Нет надежды видеть тебя, встречаться ненароком по утрам или в вечерние часы в Менегроте. О, если бы я могла слышать хотя бы изредка твой голос, видеть твое лицо, то сочла бы, наверное, себя почти что счастливой. Но увы, вряд ли ты когда-нибудь еще приедешь к нам.

О, как много хотела бы я сказать тебе о себе, о своей любви. О том, как я тоскую одна, как ты мне снишься ночами. Поведать о том, что ты мне снился еще до того, как мы встретились впервые воочию. Ты веришь в это? Веришь, что такое возможно? И это так.

Но, увы, не все слова можно доверить бумаге. Я пишу сейчас, и чувствую, что каждый взмах пера делает тебя еще более далеким от меня, чем ты был раньше. Я могла бы обратиться с просьбой к тебе? Ты позволишь?

Услышь бедное, глупое сердце несчастной девушки, влюбленной в тебя. Сжалься, даже если не чувствуешь в груди своей ответных чувств ко мне. Прошу, позволь мне увидеть тебя еще раз и сказать тебе это все лично. Приезжай. Я буду ждать тебя у границ Дориата.

Родичи мои, и отец особенно, предостерегли бы меня доверять нолдо, но я отчего-то уверена, что ты не обманешь моих надежд и не поведешь себя бесчестно. На этом заканчиваю и жду тебя. Теперь уже твоя навек, Эльвинг».

Словно громом пораженный, стоял Тьелпэ, сжимая в руках письмо и ничего, совсем ничего не видя перед собой. Медленно подошел к нему Атаринке, принял лист, отложил в сторону.

— Что написала тебе она? — вполголоса, словно опасаясь отпугнуть проснувшуюся надежду, спросил сына он. — Это ведь было ее письмо?

И, услышав голос отца, Келебримбор, наконец, очнулся. Моргнул глазами. Раз, другой. Неожиданно с силой сжал Куруфинвэ в объятиях и громко, от всей души рассмеялся.

— Я еду в Дориат, отец!

========== Первое свидание ==========

Диор протянул дочери письмо с ответом Келебримбора, но выпускать его из рук не спешил.

— Подумай еще раз, Эльвинг, не делаешь ли ты ошибку? — спросил он.

Заглянув отцу в глаза, девушка увидела в них искреннюю грусть и тревогу о ней. Покачала головой, улыбнулась нежно.

— Госпожа Мелиан и лорд Тингол, леди Лютиэн и воин Берен… Отец, ты же видишь, это судьба: женщины нашего дома вступают в браки, удивляющие всех.

— Дочь моя, и все же мне кажется, ты слишком юна, чтобы точно знать, что твой интерес не минутная прихоть, не погоня за недозволенным, не…

— Ты прав, отец, я — твоя дочь. Дочь человека. В моем возрасте женщины людей могут иметь и нескольких детей. Отец, пойми, я точно знаю, что это не прихоть. Ведь я еще и дочь моей матери. А эльдар никогда не ошибаются.

И, привстав на цыпочки, девушка поцеловала отца и забрала послание.

И вот теперь, несколько дней спустя, взволнованно ожидала она приезда своего любимого. Солнце в путешествии по небосклону уже достигло зенита.

Эльвинг прижала руку к груди, словно пытаясь унять сердцебиение. Он придет, он обязательно придет, раз обещал.

Неожиданно где-то справа хрустнула ветка. Девушка оглянулась. Неподалеку, на самой границе света и тени, стоял он. Тот, кого она так ждала.

Губы ее беззвучно шевельнулись, словно силясь произнести что-то. Мужчина сделал несколько шагов ей навстречу и снова остановился. Посмотрел пристально, будто изучая что-то.

Тут же Эльвинг рванулась вперед.

— Тьелпэ! — сорвался с губ ее счастливый крик. Внезапно остановилась, посмотрела смущенно. — Я слышала, как твой отец звал тебя именно так.

Взгляд мужчины был спокоен и чуть-чуть насмешлив. Легкая улыбка на его губах заставила ее вспомнить о его отце. Они были чем-то неуловимо похожи.

— Имя, данное мне отцом — Тьелперинквар, — нарушил молчание он. И замолчал снова.

Девушка стояла, опустив взгляд, все пытаясь понять, о чем он сейчас думает. Но ничего не могла прочитать Эльвинг на его спокойном, удивительно сдержанном лице. Очевидно, он хорошо умел владеть своими чувствами.

Строки письма, где сказала она ему о своей любви, снова встали перед ее глазами. Она уже ему во всем призналась, не утаив даже малых движений своей души, но до сих пор еще не знала его ответа. Нужна ли она ему? Или… Но спросить у нее не хватало сил. Все они ушли на споры с отцом, с Диором.

Неожиданно Эльвинг почувствовала прикосновение его пальцев к своему лицу. Бережно, но настойчиво поднял он ее подбородок вверх. Посмотрел в глаза. Тревожно глянула на него Эльвинг. И вдруг увидела, что все изменилось, словно бы он отпустил себя, позволил расслабиться.