Диор был занят, что-то отвечая посланнику, но Нимлот видела все: и улыбку юноши, и румянец, вспыхнувший на щеках дочери. И она знала, что это судьба. «Стены Менегрота уже видели такое. Изгнанник и принцесса. О, Валар, пусть в этот раз с них не потребуют цену крови!»

— Тьелпэ, пойдем, — неожиданно ворвался в мысли Эльвинг голос лорда Курфина, и девушка вздрогнула. Перевела взгляд на Диора, тут же все поняла и огорченно, устало вздохнула. Они, как и ожидалось, не смогли ни до чего договориться, и теперь сыновья Феанора покидали Дориат. Насовсем.

Насовсем. От этой мысли Эльвинг ощутимо вздрогнула, так что даже ее мать обернулась, вопросительно приподняв брови. Девушка почувствовала, как перехватывает дыхание. Захотелось вдруг броситься за ними вслед, что-то сказать, удержать. Не всех, нет. Но хотя бы его. Зачем?

Эльвинг судорожно вздохнула, впуская внутрь струю воздуха. Опустила еще ниже голову. И, не посмотрев на родителей, выбежала вон из тронного зала.

Диор и Нимлот встревоженно переглянулись. На такой эффект от этого посещения они не рассчитывали.

В тот же день сыновья Феанора и Келебримбор покинули Дориат.

========== Я люблю его ==========

Следующее после отъезда гостей утро выдалось тёплым и ясным. Принцесса проснулась, потянулась в своей постели, улыбнулась было поднимающемуся из-за деревьев солнышку. Как вдруг словно темная тучка набежала на ее чело. В груди вновь, уже привычно, заныло. Приезд гостей, а точнее их быстрое отбытие, снова омрачили ей душу. Образ того печального эльда вновь встал перед ее глазами, разрывая сердце.

«Как я вчера вообще заснуть смогла, непонятно», — подумала Эльвинг.

Но долгая ночь и глубокий сон сделали свое дело. Теперь принцесса была настроена решительно.

Вскочив со своего ложа, она быстро оделась и, наскоро перехватив с принесенного кем-то из слуг блюда фрукты и сыр, отправилась искать Галадриэль. Девушке необходимо было задать ей один деликатный вопрос.

На пороге ее покоев она замерла на миг, словно раздумывая о чем-то, но потом решительно толкнула дверь.

— Привет. Не помешаю? — Эльвинг заглянула в комнату жены Келеборна.

Галадриэль обернулась. Лучезарно улыбнулась, увидев девушку.

— Нет, конечно. Заходи, дорогая.

Эльвинг присела на край изящного, расшитого цветами и птицами, кресла. Задумалась на несколько минут. Потом подняла взгляд на Галадриэль и выпалила:

— Келебримбор! — И продолжила, отвечая на вопросительный взгляд женщины: — Расскажи мне о нем.

Галадриэль задумалась. Медленно прошла по комнате из конца в конец, замерла перед гобеленом, мыслями обратившись к событиям минувших дней, и, наконец, присела напротив девушки.

— Вряд ли я смогу тебе чем-то помочь, дорогая.

— Но ведь он твой родич, — удивилась Эльвинг.

— Верно, — согласилась с ней Галадриэль, кивая. — Но когда я видела его в последний раз, он был еще юношей, не справившим совершеннолетие. И я не знаю, увы, того мужчину, каким он стал.

Эльвинг задумчиво потеребила косу. Начала было заплетать ее, потом вдруг распустила одним движением пальцев. И сразу начала заплетать вновь.

Наконец она посмотрела на Галадриэль и сказала:

— Тогда расскажи мне то, что знаешь.

Леди нолдор кивнула.

— На своих родичей по отцу, горячих и вспыльчивых, он всегда походил мало. Впрочем, фамильная гордость их ему все же досталась сполна. В остальном же характером он скорее похож на свою мать, очень нежную и чуткую леди. — Галадриэль улыбнулась. — Она мне всегда напоминала лилию посреди шиповника.

Эльвинг улыбнулась Галадриэль в ответ. В глазах ее загорелись первые робкие огоньки радости. Казалось, она вполне довольна полученным сейчас ответом.

Галадриэль продолжала:

— Еще у него уже тогда были все задатки хорошего мастера. — Глаза девушки вспыхнули. — Ты знаешь, что его дед по отцу, Феанаро, был величайшим Мастером среди эльдар?

— Нет, — помотала ей в ответ головой Эльвинг. Затаила дыхание. Все, кто упоминал Пламенного Духа в её присутствии, повествовали о совсем других событиях. Галадриэль улыбнулась, снова задумалась на миг о чем-то, завела тонкую золотую прядь за ухо и заговорила вновь.

— Сильмарилл, что сияет в Наугламире, его рук дело, — продолжала пояснять своей юной подруге женщина. — Это лучшее из его творений. И отца его тоже прозвали Искусным. И, думаю, со временем единственный внук Феанора так же развил свое мастерство. Ему есть у кого учиться и на кого равняться.

Эльвинг вскочила, взволнованно приложив руки к груди.

— Спасибо тебе, о, спасибо! — со слезами радости на глазах от всего сердца поблагодарила Галадриэль она. — Теперь я знаю, что мне надо делать.

— Я люблю его. И я добьюсь своего. Ты не сможешь мне помешать, отец.

Эльвинг стояла напротив Диора, гневно сжимая кулаки. Глаза ее метали молнии. Сам воздух между отцом и дочерью, казалось, искрился от напряжения.

— Ты в своем уме, скажи, дочь? — Разъяренный Диор расхаживал по комнате, с трудом удерживая себя в руках. — Нолдор, убийцы родичей. И ты полюбила одного из них?

— Он не такой! — горячо воскликнула Эльвинг. — Он не похож на свою родню.

— Это тебе Галадриэль сказала? — остановился напротив дочери отец, вперив в нее гневный взгляд.

— Не важно кто, — гордо выпрямилась в ответ девушка, отбросив за спину так и не доплетенную до конца косу. — Важно, что это правда. И ты знаешь меня, я своего добьюсь.

У отца ее даже дыхание перехватило, взор его стал ледяным и пронзительным.

— Ну так и ты меня знаешь, — с убийственным спокойствием в голосе проговорил он. — Я запрещаю тебе даже думать о нем. Забудь его. Навсегда.

Эльвинг подошла к отцу еще ближе, посмотрела в глаза, сжав губы. И внезапно Диор испугался того, что он может сейчас от нее услышать.

— Ты не сможешь мне запретить любить, отец. Он нужен мне. Или ты будешь на моей стороне, или я убегу, как это сделала когда-то твоя мать Лютиэн. Решать тебе, папа.

У короля Диора похолодело в груди. Слишком хорошо он знал историю своей матери, и ни за какие блага на свете не хотел бы повторения для дочери ее судьбы. В предостерегающем жесте он поспешно поднял руку, но Эльвинг все же успела увидеть неподдельный испуг у него в глазах.

— Подожди, дочь моя. Воздержись пока от необдуманных решений и дай мне время хорошо обо всем подумать.

Девушка смерила его гневным взглядом.

— Хорошо, отец. Я дам тебе время.

И выбежала из его апартаментов вон.

Разъяренной кошкой металась по своим покоям Эльвинг, то начиная беспорядочно кидать свои вещи в сумку, то опять прерывая сборы. Щеки ее лихорадочно пылали, волосы окончательно растрепались. Служанки старались обходить девушку стороной, чтоб не попасть ей под горячую руку. Кто-то, не выдержав, решил сбегать за королевой.

В таком состоянии и застала свою дочь Нимлот, появившись неслышно в ее покоях.

Увидев мать, Эльвинг остановилась посреди комнаты, выронив из рук уже готовую сумку. Плечи ее бессильно поникли, на глазах проступили слезы.

— Почему он так со мной поступает, мама? — Едва слышно спросила у нее она. — За что? Раз за разом он отказывает мне в этом праве, он запрещает мне даже думать, даже мечтать о нем. Он перехватил уже три моих послания. Тот, кто всегда говорил, что любит меня, мой родной отец. Я ведь даже не знаю, захочет ли он быть со мной, нужна ли я ему, Келебримбору. Ну чем я заслужила это, скажи, мама? Чем?

И девушка, не выдержав, закрыла лицо ладонями и разрыдалась.

Нимлот подошла к Эльвинг, ласково обняла дочь, погладила по голове. Заговорила тихо:

— Ты знаешь историю нашей семьи, — начала она. Эльвинг всхлипнула. — Знаешь и причины неприязни к нолдор. Твой отец просто жертва этих предубеждений. Но я поговорю с ним. И, возможно, вместе мы с тобой сможем сделать что-то, чтобы переубедить его. Не отчаивайся.