— Мельдо…

— Тшшш, родная, мы расстаемся, но, надеюсь, ненадолго, — сказал он обнимая любимую.

Выпускать Лехтэ из объятий не хотелось, но мысль, что сын, возможно, уже бьется с тварями Моргота, гнала вперед.

— Не покидай крепость, какие бы известия ни получила! Ты леди Химлада, не забывай об этом.

Лехтэ кивнула, пряча взгляд и не к месту подступившие слезы.

— Я там положила… в твою сумку, — начала она. — Лембас. Должно хватить. И тебе, и Тьелпэ.

— Благодарю тебя, родная, — Искусник еще раз быстро поцеловал жену и направился к двери.

— Курво! Защити нашего сына! — не выдержав прокричала Тэльмиэль.

— Обещаю, — спокойно донеслось от порога, и дверь закрылась.

Лехтэ осталась одна.

— И о себе позаботься, — добавила тихо она.

— Nana, что происходит? Я словно чувствую нечто опасное, но в то же время очень знакомое, — обеспокоенно спросила принцесса, заходя в покои Мелиан.

— Магия, моя дорогая, — равнодушно ответила майэ. — Ты же сама владеешь подобной — убедить, подчинить, влюбить…

— Не такой! — возразила Лютиэн.

Королева Дориата рассмеялась.

— Это ты так думаешь. У вас просто разные цели, — пояснила она.

— Откуда ты знаешь?

— Ты желаешь править всей Ардой? — усмехнулась майэ.

— Нет, — пожала плечами принцесса. — Зачем мне это? Я имею все, что пожелаю — никто не смеет отказать и более того, считает за счастье исполнить мои просьбы.

Мелиан долго смотрела на дочь и наконец кивнула.

— Ты молодец. Получать желаемое силой — удел слабаков!

— Nana… почему так странно твое отношение к… северному властелину? — Лютиэн взглянула в глаза Мелиан, стараясь прочесть истинные мысли матери.

— Не смей! — прошипела та. — Никогда, слышишь, никогда не пытайся это делать! Не прощу!

— Тогда ответь, — спокойно произнесла принцесса. — Ты оградила Дориат Завесой, защитив всех нас от злобных тварей Врага, а теперь говоришь, что наша магия похожа.

— Хорошо, но ответ тебе не понравится, — вздохнула Мелиан. — Мы вместе с Мелькором пели в хоре, когда создавался этот мир. Мне нравилось, как он меняет Арду, не нарушая основу замысла создателя. Когда нам позволили облачиться в фану, то он покорил меня своей красотой, как до этого — умом и талантами. Но он был вала и не взглянул на преданную майэ, увлекшись этой выскочкой Элентари.

— Так ты просто прячешься здесь от него? — ахнула Лютиэн.

— Нет. Я живу в Дориате и мне тут неплохо. Твой отец весьма хорош… впрочем, не с тобой же мне его обсуждать.

— То есть не было великой любви майэ и эльда, о которой рассказывают менестрели?

— Лютиэн, — смеясь произнесла Мелиан. — Сними свои чары с Даэрона и послушай о ком и о чем он будет петь. Не хочешь? Вот и нас… меня устраивает послушный и обожающий муж, свободный от нолдор и войн Дориат, и я почти закончила один из своих магических опытов — результат превзошел все ожидания!

— Ты о чем? Что за эксперимент? — с недоумением поинтересовалась принцесса.

— Это ты, — просто ответила Мелиан. — Идеальное создание: красива, неглупа, обладает магией, способной сравниться с любым из валар, при этом ближе к низш… к эрухини, а, значит, тебя они будут слушать с большим желанием.

Лютиэн покачнулась и оперлась о стену:

— То есть я не любимая дочь короля и королевы, а результат опыта одной майэ?!

— Одно другому не мешает, родная. Я родила тебя, как обычная эльфийка, да и на свет появилась ты в результате тех же предшествующих событий, но уже к тому моменту, я наложила немало заклинаний, желая произвести совершенное дитя. И ты такая!

— А любовь?

— Что любовь, дочка? Ты сама-то любить умеешь?

Та покачала головой.

— Вот и не осуждай меня. Будь ты дочерью Элу и той, что была назначена ему в жены, не имела бы и половины своих способностей.

Мелиан замолчала, прислушиваясь к себе.

— На сегодня довольно. Мне пора появиться в тронном зале, пока мой муженек не принял опрометчивое решение воспротивиться воле великого Мелькора.

Дверь закрылась, и Лютиэн осталась одна в покоях матери. Сначала ей хотелось разрыдаться, а потом дева поняла, чего хочет на самом деле.

— Эру, создатель, прошу, дай мне возможность полюбить!

И не знала она, что слова эти были услышаны и что в тот самый миг свершился ее рок, а весь замысел Мелиан рухнул из-за искреннего, но необдуманного желания принцессы.

Совет продолжался уже час. Время от времени дверь в зал отворялась, впуская нолдор со свежими донесениями — враг приближался, хотя еще и находился на значительном расстоянии.

— Нельо, — пренебрегая условностями, начал Варнэ, старый друг и в какой-то степени даже учитель. Именно он, пробудившийся в Белерианде и познавший горечь первых утрат, в свое время учил Майтимо, как и его отца, премудростям обращения с оружием. Точнее, заложил основы, остальное они постигали сами.

— Ты уверен, что стоит выйти из крепости и дать бой в поле? — спросил он. — Стены крепкие, запасов достаточно…

— Но и они не вечны, — отрывисто ответил Маэдрос. — Моргот не станет жалеть ирчей. Даже если мы завалим их телами весь Ард-Гален, то по ним пройдут новые. Их нельзя допустить под стены Химринга.

— Зачем рисковать? — подал голос начальник разведки. — Будем обороняться со стен, а днем делать вылазки — твари ж ненавидят свет.

— Ты когда последний раз видел Анар на небе? — спокойно спросил лорд. — Тучи и клубы дыма надежно укрыли его, облегчая задачу армии Моргота. Нет, в крепости укроемся лишь в крайнем случае. Но это не означает, что мы не должны быть к нему готовы.

— Тогда посмотри на такой план расположения наших сил, — свиток быстро развернули и склонились над ним.

— Неплохо, Норнвэ, но конница ударит восточнее, с фланга. Уверен, они будут ожидать ее по центру, как ты и предложил, и однозначно подготовят соответствующую защиту. Восточнее двинутся более быстрые и легкие воины, спеша окружить холм. Удивим же их.

— Хорошо, будь по твоему.

— Позволишь мне возглавить всадников? — спросил он.

— Нет, — жестко ответил Маэдрос. — Их поведу я. Ты остаешься в крепости.

— Но…

— Возражения не принимаются, — отрезал лорд. — Тебе будет, чем заняться и здесь, в Химринге.

— Я… я надеялся, что ты… вы останетесь хотя бы на стене, командуя нами, — упрямо продолжал Норнвэ.

— Никогда! Никогда, — повторил он, — я не буду прятаться за вашими спинами. И это не обсуждается.

Переубедить Майтимо не удалось никому, и, закончив совет, нолдор отправились исполнять приказания, готовясь к скорой битве.

Страх вместе с удушливым дымом витал над полем. Он гнал вперед и вперед, туда, где на холме виднелась жуткая крепость высокого рыжего лорда, туда, где жила смерть. Хотелось поскорее вернуться в нору, темную, сырую. Получить от командира право на огненное пойло, приняв которое, можно и девку какую завалить, да не ельфу пленную, а настоящую ладную бабу, из своих, красивую, крепкую. Ее хоть и не с первого раза мордой вниз уложишь, зато удовольствия потом в разы больше — и побить, и трахнуть, и снова отколошматить. Но это все потом — пока же барабаны гнали туда, где ощетинившись копьями, уже показалось войско нолдор.

Варги без всадников неслись впереди, принимая на себя немалую часть стрел, отвлекая нолдор своим злобным рычанием и воем от маневров основного войска. Широким полукольцом наступала армия Моргота, и ее тяжелые барабаны грохотали все ближе, все громче.

Первые твари уже болтались на длинных копьях эльфов Химринга, щиты защитников были плотно сомкнуты, не давая оркам продвинуться ни на шаг. Однако для оставшихся варгов они не представляли собой серьезной преграды — звери находили малейшую брешь в защите и тогда вскоре доносился крик боли и лишь затем визг умирающей твари.

Командиры армии Моргота не жалели своих воинов — их достаточно наплодилось в норах, пусть дохнут, но забирают с собой проклЯтых нолдор.