В этот самый момент из-за кустов выскочили несколько орков. Лехтэ вскрикнула, и нолдор обернулись на ее голос.

— Проклятье! — услышала она Тариона, который уже развернул коня, чтобы ехать к ней на выручку.

Чем дальше к югу продвигался отряд Куруфина, тем мрачнее становился сам лорд. Конечно, равнина Эстолада просматривалась хорошо, но и на ней встречались рощицы и даже небольшие перелески, и он опасался разминуться с женой. Каждую ночь он тянулся к ней мыслями, не открываясь полностью, но однозначно давая понять, что любит и очень ждет встречи.

В тот вечер Искусник сидел у костра, задумчиво глядя на языки пламени и размышляя, каким путем отправиться дальше. Дело в том, что они подъехали к холмистой части Эстолада. Она была непротяженной, да и рельеф не создавал преград ни пешему, ни конному. Однако разминуться с супругой именно на этом участке не составило бы труда. Предугадать же ее маршрут Искусник не мог. Решив, что на время перехода через холмы разошлет верных по всем направлениям, он отправился спать, а на границе сна и яви ощутил легкое, но ласковое и нежное прикосновение к своей фэа — Лехтэ ответила на его зов. Она была совсем рядом, возможно, уже завтра он сможет увидеть, обнять и уже никогда не отпускать ее от себя. С трудом удержавшись от того, чтобы не поднять на ноги отряд и не продолжить путь ночью, Куруфин встал и сменил одного из дозорных, понимая, что все равно не сможет уснуть.

Утро выдалось хмурым и туманным. Нолдор зябко кутались в плащи, тихо переговариваясь друг с другом. Слова будто вязли в липком воздухе, не желая тревожить белесую пелену и то, что она могла скрывать. Несмотря на разболевшееся от сырости плечо, Куруфин не стал дожидаться, когда лучи Анара прогонят туман прочь, и скомандовал отправление. Он торопился, с каждым мгновением ощущая, что промедление может ему слишком дорого стоить.

Кони шли шагом, осторожно ступая ногами, и лишь изредка тревожно пофыркивали. Тишина становилась более напряженной и даже гнетущей, пока не прорвалась сигналом тревоги от одного из дозорных — орки.

Твари не спрятались на день, испугавшись яркого света, а использовали туман, как прикрытие и возможность для неожиданного нападения. Однако они не учли, что даже в этой пелене нолдор услышали их дыхание, а затем и тяжелую поступь.

Откуда взялись ирчи в его землях, Куруфину предстояло подумать позже — пока же его небольшой отряд атаковал тварей, самонадеянно из-за численного превосходства ринувшихся на эльфов, а не попрятавшихся среди поросших кустарниками холмов.

Туман постепенно рассеивался, позволяя лучникам-нолдор точнее целиться и доставать противника с одного выстрела. Большинство же предпочитало рубиться мечами, нанося удары сверху. Ирчи пытались ранить коней или скинуть эльфов на землю. Иногда им это удавалось, но другие нолдор незамедлительно бросались на помощь своим товарищам, подчас сами подставляясь под удар.

Неожиданный топот копыт и появление еще одного отряда эльдар удивили не только орков, но и нолдор. Куруфин, резко взмахнув мечом и наконец избавившись от одной настырной твари, рванул навстречу всадникам, понимая, кого среди них сейчас обнаружит.

«Мелиссэ, где же ты?» — вглядывался в лица Искусник.

Оставшиеся в живых орки спешно рассеялись по кустам, нападая на всадников из засады или же вовсе стреляя из арбалетов. Несколько тварей подлетели к зазевавшемуся эльда из прибывшего с юга отряда и попытались выдернуть из седла. Конь спас своего седока, резко развернувшись и метко лягнув одного из нападавших. Эльда дернулся и вскрикнул, а капюшон его плаща слетел с головы.

— Лехтэ! — непроизвольно крикнул Куруфин и поскакал к жене, опережая еще одного квенди, кинувшегося ей на подмогу.

— Мельдо! — не удержавшись, крикнула нолдиэ, в волнении прижав ладони к груди и словно забыв про окруживших ее тварей.

Ошибиться было невозможно. В фигуре всадника она узнала того, к кому стремилась все это время. И, хотя обстановка совсем не располагала к подобным размышлениям, она невольно залюбовалась его суровым видом. На губах Лехтэ расцвела улыбка, в глазах застыло выражение радости и восхищения, а в следующий миг она уже была на земле. Кривой ятаган взметнулся, чтобы расправиться с легкой добычей, когда на орка, держащего его в своих лапах, спрыгнул с несущегося галопом коня темноволосый нолдо. Куруфин понимал, что продолжить бой верхом и не задеть жену не сумеет, и не раздумывая, принял это решение. С первой тварью было быстро покончено, остальные же чуть отступили и потянулись за арбалетами. Первый болт Искусник отбил мечом, от второго увернулся, а третий полетел в только что поднявшуюся на ноги Лехтэ. Выбора у Куруфина не осталось — он дернул любимую в сторону и к себе, одновременно с этим разворачиваясь и закрывая ее, ожидая скорой сильной боли в спине. Однако вместо этого он услышал, как болт ударился в щит, поставленный подоспевшим Тарионом. Верные же Куруфина тем временем добили оставшихся тварей.

— Мельдо, — тихо произнесла Лехтэ. — Неужели это правда ты? Родной мой… Ты ведь простишь…

— Шшш, — тихо произнес он. — Молчи. Не надо слов. Ты здесь. Это главное.

Он так и стоял, не разжимая рук, обнимая любимую и закрывая ее ото всех, целовал ее волосы, вдыхая дорогой ему запах.

Однако как ни хотелось Искуснику замереть и остановить время, ему все же пришлось отпустить жену из объятий, еще раз быстро оглядеть ее, улыбнуться, заметив тот самый кулон на шее и развернуться поблагодарить так вовремя подоспевшего нолдо.

— Мелиссэ, мне сейчас надо будет отдать ряд распоряжений и помочь раненым. Кто командир отряда, что сопровождал тебя?

— Их двое. Острад из фалатрим и Тарион — верный Финдекано. Со вторым ты уже знаком. Это он прискакал, когда… когда…

— Я понял. И обязательно поблагодарю их обоих. А пока что, прошу тебя, будь рядом.

Лехтэ кивнула, вновь быстро прижалась к мужу и осторожно коснулась губами его щеки.

— Мельдо…

— Не сейчас, родная, — взял себя в руки Куруфин, вспомнив, что лорду не пристало теперь оставлять ни свой отряд, ни приехавший с юга.

Оказав помощь раненым и очистив поле от орочьих тел, Куруфин решил вернуться на место их прошлой ночевки и там отдохнуть.

Разведенные костры уютно потрескивали поленьями. Целебные отвары сменились тушками подстреленных птиц, поджаривавшихся на огне.

Никто из квенди не погиб в этой стычке, однако они потеряли нескольких коней, а двое нолдор не могли из-за ран ехать самостоятельно. Понимая, что в Химлад они вернутся не очень скоро, Искусник хотел дать эльдар возможность отдохнуть и набраться сил, а потому лагерем встали они на несколько дней.

— Лорд Куруфин, могу я поинтересоваться, была ли наша встреча случайна, или же вы ехали, чтобы скорее увидеться с супругой? — спросил Тарион обходившего лагерь нолдо.

— Со мной связался Нолофинвэ, — ответил он. — И сообщил о прибытии леди Тэльмиэль.

— Значит, Финь… лорд Финдекано благополучно добрался до Барад-Эйтель, — с облегчением произнес верный Второго Дома, волновавшийся за судьбу своего командира.

— Вероятно, — проговорил Искусник. — Почему вы разделились?

Тарион рассказал обо всем, что происходило по пути, упомянув и о том, что именно леди Тэльмиэль не пожелала остаться на Амон Эреб и связаться с мужем. Решив по возвращении в крепость обязательно спросить жену, что же остановило ее от визита к Амбаруссар и возможности вызвать его по палантиру, Куруфин подошел к костру, рядом с которым расположилась Лехтэ.

— Не холодно? — заботливо спросил он, на всякий случай сняв свою куртку и накинув ее на плечи супруги, сидящей на плаще и любующейся яркими языками пламени.

Лехтэ уютно завернулась в нее и, улыбнувшись, взглянула на мужа, чтобы в следующий миг испуганно вскрикнуть.

— Мельдо, что с тобой? — она неотрывно смотрела на испачканную кровью из-под повязки рубашку.

Несколько недоуменно изучив себя, Куруфин пожал плечами, чуть поморщился и спокойно пояснил.