Он кивнул владыке и быстрым шагом отправился к Палатам Исцеления, все так же крепко и бережно прижимая юную нолдиэ к груди.

====== Глава 121 ======

Тьелпэринквар пошевелил руками, потом еще раз. Сомнений не было — он угодил в магическую ловушку.

«Растяпа», — обругал сам себя нолдо и спешно начал думать, как ему выбраться.

Следовало поторопиться — враг мог нагрянуть в любую минуту. Меньше всего ему теперь хотелось, чтобы жена и дочка получили известие о его гибели.

В отдалении слышались голоса верных и еще какие-то, незнакомые, судя по всему слабые и измученные. Спасение пленных продвигалось успешно, и это успокаивало фэа Куруфинвиона.

Закрыв глаза, он прислушался к голосу собственного сердца и, уже более не сомневаясь, запел.

«Возможно, это привлечет внимание тварей, — подумал он, — но Песня — единственная возможность освободиться».

Однако первыми поняли, что происходит нечто неладное, воины. Гул голосов внезапно стих, потом приблизился, стал как будто громче.

— Лорд, что с вами? — взволнованно воскликнули сразу несколько нолдор, показавшись в конце коридора.

— Все в порядке, — ответил Тьелпэринквар. — Занимайтесь пленными, я справлюсь сам.

Воины посмотрели с откровенным недоверием. Куруфинвион добавил решительно:

— Это приказ.

«Если погибать, то одному, а не всем вместе», — подумал он и возобновил Песню.

Верные подчинились, выставив, однако, небольшой отряд стражи.

По руками и ногам Тьелпэ побежали мурашки, потом он почувствовал покалывание, с каждой минутой все более нараставшее, и удвоил усилия.

Тем не менее, звук голоса младшего лорда Химлада привлек чье-то внимание. Это были, впрочем, не варги и не ирчи, а отряд Туора. Расставшись с воинами Тьелпэринквара в большом зале, они с тех пор блуждали в длинном, запутанном лабиринте, из которого никак не могли найти выход. Теперь же, услышав голос родича, Туор обрадовался:

— Идем туда! — воскликнул он, и отряд радостно устремился за ним.

А Куруфинвион все пел, и голос его победным гимном взмывал ввысь, отражаясь от мрачных сводов. Черные колонны звенели, словно от сдерживаемого гнева, и ярость их поддерживало приближавшееся рычание варгов.

Четыре твари выскочили из-за поворота, и стража, оставленная верными, ринулась в бой, защищая своего лорда, но их было слишком мало. Тьелпэринквар торопился, надеясь успеть освободиться до того, как станет поздно, и защитить верных, однако черные чары были все еще сильны.

Внезапно в отдалении послышался топот нескольких десятков ног, и звонкий голос Туора воскликнул:

— Что тут происходит?

Впрочем, выбежав в коридор, виньямарцы быстро сориентировались в происходящем и кинулись на помощь нолдор Химлада. Тьелпэринквар вздохнул с облегчением и практически сразу же ощутил, что путы его в самом деле поддаются. Он уже освободил одну руку и почти вытащил из невидимых тисков ногу, когда голос Глорфинделя, бившегося в первых рядах, яростно взмыл к потолку:

— Ты не пройдешь туда, тварь!

Второй по счету волколак бездыханной массой рухнул на пол. Трое верных зажимали раны, но еще бились. Однако у двоих раны оказались слишком сильны.

— Нacca! — выругался Туор, и в этот момент Тьелпэринквар с грохотом упал на камни пола.

— Лорд! — закричал командир верных.

— Благодарю вас всех! — ответил Куруфинвион и извлек меч, наконец освободившись.

Бой продолжался еще с четверть часа. После, когда все твари были убиты, а раны воинов перевязаны, Тьелпэринквар сказал:

— Я отправляюсь на поиски отца.

— Хорошо, — кивнул приемный сын Финдекано. — Мы проверим коридоры рядом с камерами и позаботимся о пленных.

— Согласен.

Решив таким образом, нолдор снова разделились. Тьелпэринквар со своими верными скоро скрылся из вида, но воины Виньямара недолго занимались поисками. Прошло всего несколько минут, когда к месту недавней схватки вышел Саурон. Он оглядел магическую ловушку, совсем недавно державшую Тьелпэринквара, и злобно прошипел сквозь зубы:

— Неужели я опоздал?

Туор с Глорфинделем переглянулись и одновременно выступили вперед.

Нолдор стояли на пороге, пытаясь понять природу, а главное, найти источник смертоносных пятен. Порой казалось, что еще немного, и они исчезнут, однако Келегорм удерживал воинов от опрометчивого шага. И не зря. Как только проходило время, достаточное для того, чтобы эльф достиг середины зала, оранжевый свет вспыхивал повсюду, не оставляя ни единого шанса выжить.

— Лорд, кажется, я понял, — воскликнул стоявший рядом верный.

Тьелкормо быстро повернулся к нему:

— Что?

— Видите, там, под потолком? — воин указал на едва различимые в темноте выступы на стенах, потолке и даже полу зала. — Уверен, это они источники странного света.

— Почему ты так решил? — удивился Келегорм, всматриваясь в замысловатый, и, возможно, смертоносный орнамент.

— Когда пятна вспыхивали особенно ярко, я заметил, что именно эти выступы оставались абсолютно темными. А сейчас взгляните, пятен почти нет, а они чуть светятся, — пояснил верный.

— Пожалуй, ты прав, — прислушавшись к себе, ответил Охотник и подозвал лучников.

Нолдор не знали, помогут ли им стрелы, но пока что иного выхода не было. Темнота зала и неожиданно возникший сквозняк делали все возможное, чтобы цели не были поражены. Чары Моргота защищали владения падшего и не желали сдаваться.

Нолдор не жалели стрел, и постепенно, медленно, неохотно оранжевые пятна начали исчезать, пока наконец последние из них не погасли.

— Кажется, получилось! — радостно воскликнул верный, разгадавший природу орнамента, и попытался сделать шаг в зал.

— Стой, — приказал Келегорм. — Выждем немного.

Нолдор, замерев, вглядывались в темноту, мертвую и вроде бы абсолютно пустую.

— Пойду, проверю, — наконец произнес Охотник.

— Нет, лорд, — остановил его один из разведчиков. — Как всегда, сначала мы. И не спорьте.

Трое нолдор друг за другом шагнули в темноту. Их шаги гасила ставшая уже почти привычной вязкая тишина Ангамандо. Ни звука, ни разом исчезнувшего сквозняка. Напряжение все нарастало, грозя подавить волю и затуманить страхом разум, когда замерший зал буквально взорвался фиолетовой вспышкой. Ни криков, ни стонов, ни зова о помощи. Абсолютная тишина. И только алые горячие капли осели на доспехах, стоявших у порога воинов.

— Проклятье! — воскликнул Келегорм. — Моргот! Чтоб тебя за Гранью также разрывало раз за разом!

— Лорд…

— Светильники! Все у кого есть кристаллы, вперед и по бокам. Тьма не может нажраться? Так пусть подавится светом!

Выстроившись по приказу Келегорма, нолдор, сжимая ярко горевшие кристаллы, вошли в жуткий зал.

Плиты, залитые кровью погибших товарищей, больше не выглядели черными. Стены напоминали агат или яшму, но были омерзительно отталкивающими. Потолок мерцал лилово-сиреневым, напоминая о недавней гибели разведчиков.

Кристаллы полыхали, а державшие их нолдор почти беспрерывно ощущали смертоносную злобу, идущую со всех сторон.

Охотник, вошедший во главе отряда, постепенно перемешался в его конец, пропуская воинов вперед и убеждаясь, что они благополучно миновали страшный зал. Он также сжимал в руке светильник, позволяя оставшимся нолдор достичь относительно безопасного коридора, если таковой вообще мог быть в Ангамандо. Тьелкормо последним выходил из зала, спиной вперед, рассеивая позади себя темноту, и не видел, как на потолке, прямо над ним, опасно замерцал и тут же погас единственный не пораженный стрелой уступ. Оранжевое пятно было некрупным, а до двери оставалось всего несколько шагов. Охотник резко принял в сторону и, развернувшись, прыгнул вперед. Край доспеха сверкнул оранжевым, и Келегорм буквально взвыл от боли, пронзившей бок и начавшей растекаться по телу. Однако в следующий миг он уже был за порогом зала, полыхнувшего в бессильной ярости фиолетовым.

— Лорд, как вы? — обеспокоенно спросил один из верных.