Даэрон дернулся и презрительно откинул руку принцессы, нежно поглаживавшую его. Не ожидавшая такого развития событий, Лютиэн на миг утратила контроль. Душе менестреля хватило этих драгоценных секунд — тот резко вскочил на ноги, чуть не уронив деву, которая, впрочем, тут же приняла решение удалиться. Торопясь к зарослям орешника, она невольно наступила на флейту, до сих пор лежавшую на мху. Инструмент жалобно хрустнул под ее ногой.

Оставшись один, синда устало прислонился к дереву — стоило освободить руки и отправиться на границу. Там, возможно, будет спокойнее. Фэа ликовала, мечтая оказаться ближе к тому месту, где впервые ощутила родственную ей душу. Однако основной силок, державший Даэрона возле принцессы, никуда не исчез. И спустя полчаса менестрель вновь повернул в сторону Менегрота.

— Alasse, торон! Ты приехал раньше всех!

Выбежавший во двор крепости Финдекано дождался, пока Майтимо спешится, и сжал в крепких, почти медвежьих объятиях.

— Я бы сам себе не простил, если б вдруг пропустил твою свадьбу, Финьо, — ответил тот.

Впрочем, голос его оставался серьезным и даже чуть-чуть печальным. Нолофинвион слегка отстранился и пытливо заглянул другу в лицо. Увиденное ему совсем не понравилось: несмотря на прошедшие со дня освобождения годы в глазах нолдо по-прежнему читалась тоска и боль. И еще что-то такое, чему он никак не мог подобрать названия. Словно кожа, которая вдруг перестала чувствовать все, кроме ударов тьмы, исходящих от того, кто по-прежнему оставался их главным Врагом. И происходящее было до такой степени неправильно, что рождало в сердце тревогу.

Покачав головой, Финдекано поспешил вернуть на лицо улыбку.

«Быть может, получится с этим что-то сделать? — подумал он. — Вот только что? Охота? Нельо наверняка ездил, и результата особого нет».

— Пойдем в дом? — предложил он, и, не дожидаясь ответа, обнял кузена за плечи и увлек за собой.

Тем временем верные старших Фэанариони поприветствовали лорда Ломинорэ и, спешившись, занялись лошадьми. Со всех сторон раздавались оживленные голоса, стук копыт, позвякивание металла, ржание лошадей. И звуки эти были столь умиротворяющими, что, поднявшись в библиотеку, Финдекано распахнул пошире окна.

— Что будешь пить, дружище? — спросил он, жестом указывая на мягкое, уютное кресло возле камина. — Вина? Или предпочтешь травы?

И, хотя вечер был вполне теплый, хозяин все же предпочел разжечь огонь. Уютно затрещали поленья, и Маэдрос, уставившись перед собой долгим, задумчивым взглядом, заметно расслабился.

— Давай вина, — ответил он.

Финдекано вышел и спустя некоторое время вернулся с бутылкой сидра.

— Недавно приготовили из прошлогоднего урожая, — пояснил он, расставляя на низком круглом деревянном столике тарелки с сыром и запеченными овощами.

Устроившись в кресле напротив, он разлил напиток по бокалам.

— Ну что, торон, рассказывай, как твои дела.

Майтимо вздохнул и, сжав пальцы в кулак, заговорил.

В распахнутые окна врывался воздух, пропитанный ароматами хвои и влажной после прошедшего дождя земли. В голове непрестанно крутился вопрос, как помочь другу, хотя бы попытаться, но идеи не спешили озарить разум. Финдекано невпопад хмурился, время от времени вставал и принимался ходить по комнате. Наконец, он решил начать с самого простого — с прогулки.

«А там поглядим, как пойдет», — решил он.

С предложением отправиться с утра пораньше Майтимо согласился, и Нолофинвион украдкой облегченно вздохнул.

За ночь снова прошел легкий дождь, однако к утру облака рассеялись. Сразу после завтрака оба кузена отправились на конюшню и вывели лошадей. Верных было решено не брать.

— Вокруг и без того полно моих дозорных, — пояснил хозяин Ломинорэ. — Давай отправимся вдвоем, как в Амане?

Майтимо погладил своего коня по шее, поднял на друга взгляд, и впервые с самого момента приезда в глазах его появился намек на улыбку. Который, впрочем, почти сразу испарился, как туман поутру.

— Давай, — легко согласился он.

Они вскочили в седла, и стражи поспешили распахнуть ворота. Всадники выехали на простор, и Финдекано с удовольствием вдохнул полной грудью свежий, пряный воздух.

— Забирай вон к той рощице, — указал он, пуская коня рысью. — Там, в паре лиг, есть одно замечательное местечко.

— Какое? — полюбопытствовал друг.

Однако Нолофинвион в ответ лишь покачал головой и загадочно улыбнулся:

— Увидишь.

Идея, робко постучавшаяся всего четверть часа назад, теперь оформилась и казалась весьма удачной.

«Во всяком случае, попробовать стоит», — решил Финдекано.

Они ехали, и он то и дело указывал другу на летающих в кронах деревьев птиц, на зеленеющие травы и пестрые цветы. Клевер, зверобой, лапчатка, донник стелились под ноги пестрым душистым ковром. Младший брат то и дело напоминал о поездках юности, и Майтимо все чаще отвечал с легкими нотками грусти в голосе.

Наконец, широкие поля остались позади, и они въехали в зону густого подлеска. Над головами раскинули пышные кроны сосен.

— Должно быть, твоей невесте тут и правда понравится, — заметил Маэдрос.

Нолофинвион улыбнулся:

— Надеюсь. А Химринг не такой?

— Нет, — уверенно покачал головой Фэанарион. — Он более суровый. Но я его люблю.

— Разумеется, — кивнул Финьо.

— А все-таки, куда ты меня везешь?

— А ты еще не догадался? Где же твоя проницательность?

Лорд Ломинорэ глянул на кузена с веселым вызовом, и тот, остановив коня, огляделся. Пейзаж вокруг как будто не изменился: все так же жужжали пчелы, обещая скорый обильный урожай меда, по-прежнему шелестела над головами листва. Однако ветер доносил совсем иные звуки, которых до сих пор не было.

— Шум водопада! — догадался Майтимо.

— Именно! — рассмеялся Финдекано и пустил коня быстрее.

Вскоре узкая тропинка раздалась, образовав прогалину. Там, впереди, плато круто обрывалось, и река, плавно текущая меж дубов и сосен, с грохотом срывалась вниз с высоты примерно шесть сотен футов. Братья спешились, и Финдекано, погладив своего коня по шее, начал быстро раздеваться.

— Решил искупаться? — спросил его Маэдрос, глядя с высоты вниз.

Вода падала, разбрызгивая вокруг себя густые пенные шапки.

Финдекано покачал головой, улыбнулся лукаво, и старший кузен заметно напрягся.

— Помнишь, за что меня в Амане прозвали Отважным? — спросил Нолофинвион, уже почти в голос смеясь.

Меньше всего он сейчас походил на взрослого серьезного нолдо — лорда, военачальника и без пяти минут мужа. Нет, он теперь снова был тем юным шкодливым эльфенком, который частенько ввязывался в опасные авантюры, заставляя своего друга и брата не на шутку переживать.

— Ты что задумал? — с тревогой в голосе спросил Маэдрос.

Но Фингон не ответил. Сорвавшись с места, он разбежался и, оттолкнувшись посильнее, прыгнул вниз.

— Финьо! — разнесло эхо отчаянный крик Майтимо.

Фэанарион рванулся вперед и успел увидеть, как тот, перевернувшись в воздухе, ласточкой вошел в воду.

Несколько долгих секунд ничего не происходило, и все это время он стоял, почти не дыша и не отрывая неподвижного взгляда от воды. Сердце гулко колотилось, норовя выскочить из груди.

«Только бы он не убился!» — крутилась в голове неотвязная мысль.

Вдруг у самой поверхности обозначилось движение, и Финдекано, живой и вполне невредимый, вышел на берег. Майтимо покачал головою и закрыл рукою глаза, только сейчас позволив себе выдохнуть.

— Выходка как раз в твоем духе, — сказал он подошедшему другу и сердито сдвинул брови. — Ты хоть понимаешь, что у меня чуть сердце не остановилось?

Нолофинвион промолчал, лишь с легкой улыбкой покачал головой. На лице его читалось полное удовлетворение результатом.

— Безбашенный, глупый эльфенок, — продолжал ворчать Фэанарион. — И ведь не скажешь, что вырос. Что бы я сказал твоей невесте, если бы ты… ты…?

— Не переживай, — ответил наконец Финдекано, — я все рассчитал. Там дно мягкое. А еще, если немного проплыть, то можно попасть в изумительной красоты грот. Ты точно должен его увидеть, так что раздевайся и давай за мной.