– А давайте встретимся у бассейна через часа два. Вы не против?

Ловлю себя на мысли, что эта простая женщина мне приятна и не вижу проблемы продолжить наше знакомство…

– Лешенька, аккуратнее, не испачкай рубашку, второй белой для школы нет, – обращаюсь к сыну, который нехотя ковыряет овсянку за завтраком.

– Хорошо, а сосиски есть? – смотрит на меня с надеждой.

– Вечером куплю, папа деньги выдаст, и сразу же затаримся, – отвечаю сыну. – Анют, собирай куклы, сейчас в садик пойдем, – поторапливаю дочку.

– Не хочу в школу, – бубнит Леша. – Там дети злые.

– Не говори глупости, нужно уметь общаться с ребятами, что опять произошло? – устало выдыхаю.

Школа дается сыну тяжело, одноклассники дразнят Алексея и высмеивают старый телефон и дешевые наушники. Денег у нас в семье в обрез, плюс ипотека и долги, позволить себе дорогие гаджеты для ребенка мы не можем.

В наше время сплошь и рядом у детей навороченные девайсы, на их фоне сын чувствует себя обделенным. Обидно и мне, но пока ничем, кроме сожаления и ободряющих слов, не могу помочь.

Муж работает днями напролет, что-то приносит, но большая часть финансов уходит на долги, которыми мы обросли в последние два года по горло. На данный момент ситуация начинает немного улучшаться, и заработок супруга подрос, но для полной стабильности и уверенности в завтрашнем дне – далеко.

– Ничего. Снова меня оборванцем звали. Ма, так обидно, – отвечает сын.

– Все у тебя будет, и машина, и телефон, и квартира самая лучшая, вырастешь и заработаешь, сынуля, – взъерошиваю его волосы.

– Вы же не заработали, хотя давно уже взрослые, – реагирует на мои слова.

Слышать такой ответ от семилетнего сына весьма неприятно, но он прав. С деньгами у меня и супруга весьма напряженные отношения. После того как муж потерял бизнес, а загородный дом сожгли прямые конкуренты – пришлось полностью пересмотреть свое привычное существование. Вернуться, так сказать, с чего начинали, только на этот раз с кучей счетов, кредитов и долгов.

В любом случае мы не унываем и надеемся, что рано или поздно снова сможем жить, ни в чем себе не отказывая. А пока – я ношу потертые ботинки и стараюсь экономить буквально на всем, чтобы потратить лишнюю копейку на детей.

Их мне жаль больше всего. Хочется баловать дочку и сына дорогими игрушками, покупать красивые вещи и вкусную еду, но не получается.

На работе я значусь на хорошем счету, постоянно беру подработки, но зарплата тоже не ахти. Муж постоянно мотается в командировки, и только это помогает нам держаться на плаву.

– Ма-а-а-м, я хочу колбаску, – просит Аня.

– Доченька, вечером будет колбаска. Сейчас нет.

– А сырик? Я хочу бутерброд, – продолжает ребенок.

– Малыш, есть каша. Да и в садике тебя ждет вкусный завтрак.

Вчера ночью муж вернулся из командировки, и я надеюсь на то, что привез деньги. Последние два дня в холодильнике шаром покати, а кормить детей постоянно кашей и картошкой надоело. Слава Богу хватило на погашение кредита в этом месяце и не придется снова платить за просрочку. Так что, выбирая между колбасой и долгом – я выбрала последнее, потратив полностью содержимое кошелька.

– Кто тут колбаску захотел? – выходит на кухню муж.

– Папа, папа! – бегут к нему дети. – Наконец-то ты приехал! – довольно произносит сын.

– Я всего лишь на пару дней, намечается серьезный проект, Нина, – смотрит на меня. Думаю, что смогу заработать очень хорошие деньги.

– И ты купишь мне телефон? – первый вопрос от Леши.

– Дорогой, это слишком, – мягко ему отвечаю. – Смартфон не игрушка, стоит огромных денег.

– Куплю, – уверенно говорит муж.

– Мирон, – не стоит обещать, ведь ты же понимаешь, денег…

– Нина, доверься мне, я знаю о чем говорю. Пустых слов на ветер не бросаю, – добавляет довольно.

Было бы, конечно, идеально, если бы Мирон наконец-то смог заработать серьезные деньги. Прозябать жизнь в нищете очень сомнительное удовольствие. Особенно когда раньше жили совсем иначе.

– Хорошо, любимый, – целую его в щеку. – Надеюсь, что в этот раз получится. У меня еще, как назло, порвался сапог, – жалуюсь ему. – Покупать в кредит не хочется, но и босиком ходить не станешь, – тяжело вздыхаю.

Мирон направляется в коридор, достает из рюкзака потертое портмоне, и произносит:

– На, тут неплохая сумма, купи домой еды и себе обувь.

С удивлением перевожу взгляд на стопку денег и уточняю.

– Откуда? Надеюсь, что все законно? Мирон, я больше не хочу никаких махинаций. В прошлый раз нам это стоило дома и потери всего.

– Нина, я похож на махинатора? Видишь ведь, постоянно кручусь, тягаюсь в командировки, не думала же ты, что за бесплатно там упахиваюсь. Вот, – пододвигает ко мне купюры, – пользуйся. Купи еды, заглянул в холодильник, там нет ничего.

– Знаю, – почему-то краснею, испытывая стыд, что к приезду супруга не закупилась продуктами. – Спасибо, – обнимаю Мирона. Я сегодня буду поздно, руководители награждают лучших сотрудников, может быть, и мне что-то перепадет.

– Уверен, – отвечает муж. – Ты у меня талантливая барышня, – подмигивает и включает чайник. – Я всего на два дня, в этот раз дела ждут. Не смогу остаться на неделю, – продолжает.

– Опять? Но… Так невозможно жить. Дети тебя почти не видят, – чувствую как к горлу подкатывает ком. Я скучаю по Мирону и вижу его только пару дней в месяц. Все понимаю, но от этого не легче.

– Нинуль, когда поднимемся – будем отдыхать. А пока – работа превыше всего…

После тяжелого дня я возвращаюсь домой со смешанными чувствами. На работе меня действительно премируют, вручив сертификат в крутой пансионат, только вот как ехать – не приложу ума.

Наверняка там элитная публика при деньгах, а я со своим затертым чемоданом и парой старомодных тряпок буду выглядеть на их фоне нищенкой, и это очень смущает.

Хватит того, что и в трудовом коллективе некоторые особо одаренные коллеги похихикивают над моими вещами. В какой-то степени понимаю сына, который переживает подобное, так как сама подвергаюсь буллингу на почве безденежья, но я взрослая женщина и могу взять себя в руки, а сынок – ребенок, и вдалбливание его сверстниками в голову с самого детства, что он никто, может в будущем аукнуться.

– Нинка, ну поздравляю, – заявляет мне сегодня коллега после вручения сертификата на отдых, – увидишь хоть как люди живут, выспишься и сыто поешь. – Столько пашешь, даже непонятно, куда деньги спускаешь? Может, муж алкота? – похихикивая добавляет Ленка, принарядившаяся в третий новый наряд за неделю.

Отвечать не хочется, оправдываться – тем более.

Я не завидую ей, каждый живет так, как заслужил, видимо. Просто обидно слышать насмешки о том, что спускаю деньги на ерунду. Знали бы они сколько у нас с Мироном долгов – закрылись бы.

В пансионат поехать очень хочется, но вот такой реакции, как у Лены, от его посетителей я не выдержу, поэтому решаю посоветоваться с Мироном, и выслушать мнение по поводу моего предполагаемого отдыха.

– Смотри сама, я не против, но финансов на наряды нет. Кстати, а ты не узнавала, можно ли перепродать сертификат? Выручила бы хорошие деньги, и вместо того чтобы валяться среди буржуев, купила бы детям еды, – отрезая большой кусок колбасы, сообщает муж.

– Мирон, руководители не дураки, отправили меня, и быстро узнают, если кому-то всучу их презент. Выглядеть будет так себе.

– Ладно, поезжай тогда, – тяжело вздыхает. – Есть будешь? – предлагает бутерброд.

Вспоминаю, что с едой у нас и так напряг, лучше приберечь колбасу для детей, поэтому отказываюсь.

– Нет, – отвечаю тотчас. – А Аню с Лешой с кем оставим? У тебя ведь командировка, – перевожу тему, и чувствую, что в желудке от голода урчит.

– Посижу, раз уж так. Чего не сделаешь для женушки, – соглашается Мирон.