От холода в ванной комнате ее тело покрылось мурашками. Она попыталась сдержать желчь, подступающую к горлу, ее тошнило, и она не могла сконцентрироваться ….

Но потом добрый голос с акцентом, мягким акцентом, который пропускал согласные и сглаживал гласные, отдался эхом в ванной комнате, кто-то обернул вокруг нее одеяло и передал ей пижаму.

Потом он увлек ее в теплый кокон из подушек на диване. А когда у нее на коленях оказалась бутылка с горячей водой, она крепко ее сжала и услышала шум волн и домашний запах свежесрезанного розмарина и крапивы, которые сушились на веревках на кухне коттеджа.

Мягкий голос попросил Гермиону выбрать оттенок лака для ногтей, что заставило ее подумать (вслух), что это все еще кошмар.

– Да, – сказала Флер, и Гермиона посмотрела на ее лицо. Оно все еще было опухшим, а глаза сонными и чуть прищуренными от света, но на нем все равно отражалась надменная суровость, – Значит, мы покажем Биллу наши потрясающие ногти утром, так ведь?

***

Гермиона проснулась на диване с больным горлом и сияющими, персикового оттенка ногтями, которые переливались на свету во время завтрака.

– Классический цвет, – объяснила Флер Биллу, и это было единственное объяснение, которое он получил.

Гермиона не знала, как выразить свою признательность словами. Она приняла ее, в некотором роде, напористую доброту, и это сделало утро добрее. Но когда она одна в своей комнате начинала свой утренний ритуал….

….Черт! Все пуговицы застегнуты, белья нигде не видно, палочка на полке в душевой….

….то почувствовала, как в животе закручивается тревога.

Она снова бросила взгляд на обеденный стол, сидя за которым мило общались Флер и Билл, и положила себе немного хлеба.

– Прошлой ночью…. – Гермиона сглотнула.

Может ли она попросить сравнить их воспоминания? Или она должна поговорить с Биллом? Сказали бы они, если бы он был здесь? О, боже. Что если Долохов…

Что если я….

– Это пустяк, – твердо сказала Флер, – Ну, Биллу пришлось дополнительно нагреть воду во время принятия душа. Но для меня это была ерунда.

Гермиона кивнула и поднялась на ноги, но Флер продолжила:

– Знаешь, Гермиона. Моя бабушка была похищена во времена Гриндельвальда. Они удерживали ее всю зиму. Когда она вернулась, дедушке пришлось дать ей подложную палочку.. Знаешь, палочку из обычной деревяшки, без магии.

– Просто палку?

– Да, палку. Потому что она бросала заклятия в любого, кто заходил в ее комнату посреди ночи.

Гермиона не знала, что на это ответить, но Флер просто задумчиво смотрела в окно.

– В любом случае, однажды это прекратилось.

– Что изменилось?

– Она сказала, что прошло время. Но отец сказал мне, что также помогли любовь и чувство безопасности.

Она применила заклинание, очистив столешницу от муки, и положила на нее несколько цветов, начав обрезать их стебли, когда Гермиона собралась уходить.

– Дай мне знать, как пройдет прием у целителя, хорошо?

***

– Значит, мне не стирали память снова?

– Нет, – сказала целительница, убирая светящиеся нити над Гермионой. Она почувствовала облегчение, растекающееся в районе груди, она наконец-то могла перестать беспокоиться, но… представляя, как Долохов хватает Флер за волосы и…

– Есть еще кое-какие хорошие новости. Вероятно, мы знаем, что происходит с Вашими кошмарами.

– Скажите, – произнесла Гермиона, затаив дыхание.

– Ну, кошмары отличаются от тех первых двух эпизодов, которые произошли во время нападения в Вашей квартире, поэтому мы прорабатываем предположение, что это новое заклинание.

Гермиона знала это; было ощущение, что она топчется на одном месте. Она бы хотела, чтобы целительница действовала активнее.

– Целитель, специализирующийся на проклятьях, который проводит консультации здесь, в Св.Мунго, нашел симптомы проклятья в научном материале. Заклятие провоцирует единый сон у обеих сторон, когда они одновременно погружены в сон.

Гермиона шаркнула ногой по полу.

– Как он объяснил, – продолжила целительница, – оно берет свои корни из Византийской империи, где использовалось волшебниками для коммуникации на длинные расстояния во время войн, когда сов бы сбивали. Хотя сейчас оно используется для более гнусных дел….

– Так как мне с этим быть? – спросила Гермиона. Она каждое утро направляла в Св.Мунго отчет во всех неловких деталях, о том, как ее сны изобилуют Антонином Долоховым, не представлением о нем или воспоминанием, а живым, дышащим Долоховым, который с радостью издевается над ней и терроризирует ее. Иных вариантов, кроме как сконцентрироваться на дыхательных упражнениях и отчаянных попытках проснуться, до настоящего момента у нее не было.

Но если они узнали, что это за заклинание, смогут ли они разрушить его?

– Основываясь на стандартной скорости естественного усвоения ведьмой Темной магии, мы посчитали, что потребуется три месяца, чтобы заклинание утратило свою силу. Но….. – целительница предвосхитила вопрос, заставший на губах Гермионы, – при регулярном воздействии лунного света, оно сойдет на нет в течение двух или трех лунных циклов.

Лунный свет.

Гермиона могла легко это сделать. В коттедже были огромные окна напротив дивана, на котором она могла бы разместиться. Сейчас вместе со способом какого-то контроля над своим сном, появилась и возможность сократить время того беспокойного сна, который у нее был в последнее время.

– Если я буду спать в разное с Долоховым время, я могу также…. избежать общих снов, верно?

– В теории, да.

Гермиона покрутила сережку в ухе. Она справиться. Этому придет конец. Сейчас недостаток сна с постоянными его нарушениями в течение ночи был для нее самым тяжелым испытанием, но теперь она сможет хотя бы вернуться к своему нормальному состоянию. Тогда она сможет сконцентрироваться на уверенности, что если он попытается найти ее, пока она спит, он не сможет сделать с ней то, что сделал тогда в квартире – парализовать ее и….. касаться ее тела снова.

– Вы уже определили, что за тип проклятья он использовал на мне в квартире? – спросила Гермиона. Она уже легко определяла, когда ее целительница испытывала дискомфорт – перекладывала ногу на ногу или передвигала перо и пергамент. Сегодня она разгладила мантию в районе плеча.

– Мы пока не нашли того, кто сможет разобраться с Вашим делом.

Гермиона сузила глаза.

– Кто сможет? Или того, кто готов?

Целительница заерзала на месте.

– Долоховы – древний род. В Восточной Европе и России магические сообщества меньше и в какой-то степени более замкнутые, поэтому требуется время, чтобы найти подходящего специалиста для этого дела.

Что там говорил Гарри? Что Долоховы как Малфои в России?

– Послушайте, Вы можете организовать расшифровку еще одного фрагмента воспоминания? – напряженно спросила Гермиона. Она должна была сконцентрироваться на чем угодно и двигаться вперед, даже если больше никто этого не делал.

– Конечно. Но, Гермиона…, – произнесла целительница, вскинув руку в поддерживающем жесте, но Гермионе нужно было пространство, а не добрая целительница и застрять в одиноком офисе.

– Мне нужно идти.

***

В эту ночь она не могла позволить себе уснуть.

Если для объединенных кошмаров необходимо, чтобы они спали в одно время, Гермиона должна была удостовериться, что она спит в то время, когда он, скорее всего, не отдыхает – в течение дня. Будет нелегко перестроить свои привычки, но перспектива непрерываемого сна была для нее сейчас очень привлекательна.

Когда она объяснила это хозяевам дома, Билл принял это с пониманием, а Флер сказала, что будет скучать без нее днем, но была бы рада быть рядом, если она вдруг проснется или ей будет нужна компания.

Это только вопрос времени, когда он узнает о цикле ее сна. Но что еще она могла сделать?

Когда целительница рассказа ей, что лунный свет может помочь, она составила календарь лунных циклов. Даже когда луна была скрыта за облаками, она все равно сидела у окна, с Живоглотом возле ее ног. Ей было одиноко бодрствовать ночью в темноте. В саду снаружи было тихо, а кромешная тьма простиралась так далеко, как мог видеть глаз – спокойная и неподвижная.