– Гуннер!

Вряд ли он услышит этот слабый шепот. Надо постараться спуститься вниз. Надо собраться с силами…

Вцепившись обеими руками в лестничные перила, Мариана начала спускаться. Господи, если бы боль хотя бы на минуту отпустила ее!

– Гуннер, пожалуйста!

Но он не смотрел на нее, не слышал… Мариана видела, как он склонился над Луи и что-то делал с ним, но не могла разглядеть – что именно.

Еще один шаг. Следующий. Теперь оставалось совсем немного, но она может не успеть…

Луи! Бедный Луи! Если ее боль – всего лишь отзвук того, что он испытывает, тогда каково приходится ему?

– Перестань, Гуннер! Остановись! – прошептала она чуть громче, перегнувшись через перила.

Наконец-то он услышал и резко обернулся к ней.

– Мариана, что происходит?!

– Не смей! – Она опустилась на пол рядом с Луи, обняла его и прижала к себе, как младенца. – Нельзя больше причинять никому вреда, Гуннер. И без того столько боли в мире…

– Господи, да я и не собирался, Мариана! – буркнул Гуннер. – Я старался быть осторожным… Никак не предполагал, что он окажется таким сильным!

И вдруг боль исчезла. А вместе с ней начала таять и сила, заставившая Мариану подняться с постели. Кончики пальцев онемели, слабость сковала тело. Она разжала руки, и в ту же секунду Луи открыл глаза.

– Мариана?

Гуннер шагнул к ним, но Луи с необыкновенной легкостью откатился в сторону и привстал. Глаза его сверкали.

– Не смей подходить к ней, ублюдок! Гуннер замер на месте.

– Я не собираюсь причинять ей вреда! – он в растерянности провел ладонью по серебристому ежику волос. – Хотя, кажется, невольно причинил… Похоже, что я не совсем разобрался в происходящем.

– Поэтому и напал на меня, как только я открыл дверь?

– Я беспокоился из-за Марианы, – пожал плечами Гуннер.

Луи удивленно посмотрел на него, а потом нахмурился.

– Я не собираюсь тратить время на бессмысленные разговоры! Мне надо отнести ее в постель.

Они разговаривают обо мне так, словно меня вообще нет здесь, как сквозь туман, подумала Мариана. Но, может быть, они и правы? У нее было такое ощущение, словно она находится где-то вне своего собственного тела и наблюдает за всем со стороны. Глаза ее слипались, но она не могла позволить себе заснуть, пока не убедится, что Луи ничего не грозит.

Он поднял ее на руки и начал подниматься вверх по ступенькам.

– Эй! Что с ее рукой? Почему она перевязана? – окликнул его Гуннер и устремился следом.

– Ничего особенного. Небольшое происшествие, – ответил Луи, не останавливаясь. – Я дал ей сильное снотворное, которое могло свалить с ног и медведя. Не понимаю, каким образом ей удалось встать с постели!

– В самом деле? И что же это за «небольшое происшествие»?

– Не твое дело! – отрезал Луи. – И вообще, мне бы хотелось, чтобы ты поскорее убрался отсюда прочь. Я сам позабочусь о ней. В твоих услугах она не нуждается.

– К чему так горячиться? – примирительно улыбнулся Гуннер. – Прошу прощения, но я не смогу уйти, не поговорив с Марианой. Эндрю будет ждать от меня подробного отчета. – Он посмотрел на девушку. – Но она в таком состоянии, что вряд ли из нее выжмешь хотя бы слово.

– Гуннер, не смей трогать его, – начала было Мариана, но он приложил ладонь к ее губам.

– Все в порядке. Не беспокойся. Теперь я и пальцем не прикоснусь к нему.

– Ты обещаешь? – переспросила она шепотом, почти одними губами. Гуннер нахмурился:

– Разве моего слова недостаточно?

– Обещай мне!

Гуннер пожал плечами, но покорно проговорил:

– Клянусь тебе, Мариана, что с ним ничего не случится.

Как хорошо! Теперь Луи в безопасности. И можно расслабиться.

Мариана закрыла глаза, едва Луи уложил ее на постель и накрыл одеялом, и дальнейшее слышала уже сквозь сон.

– Боюсь, что вы несколько… утомились после случившегося. Я могу побыть возле нее, – предложил Гуннер.

– Черта с два! – возразил Луи. – Поскольку я убедился, что Мариана знает вас, можете найти себе комнату и дождаться, когда она проснется. Но не смейте приближаться к ней без моего ведома!

– Неужели вы считаете, что я каким-то образом могу обидеть ее? Черт побери, да кто, как не я, сидел возле ее постели, когда она болела корью?! Кто, как не я, учил ее кататься на велосипеде…

– Тогда пойдите и найдите себе комнату. Гуннер усмехнулся:

– Кажется, вы оба только и думаете, как бы защитить от меня друг друга. Кстати, меня зовут Гуннер Нильсен, и я крестный отец Марианы. – Он нежно прикоснулся к ее щеке ладонью. – Спокойной ночи, малышка. Поговорим обо всем утром.

Луи выглядел страшно утомленным. Мариана поняла это в тот самый момент, как только открыла глаза. Яркое солнце светило за окном – значит, уже полдень, а не утро… Темные круги залегли у него под глазами, казавшиеся еще более заметными на сильно побледневшем лице.

– Ты выглядишь просто ужасно, – сказала Мариана. – Ради Бога, пойди поспи.

– Я не устал, – ответил Луи и поморщился, заметив, каким скептическим взглядом она окинула его. – Ну, разве что самую малость, – добавил он, растирая онемевшие плечи и руки. – После того, как твой крестный отец приложил меня, все тело болит, будто по нему проехали катком…

– Тем более надо принять горячий душ и поспать! Он упрямо покачал головой.

– Нет, я останусь здесь.

Мариана почти с отчаянием посмотрела на него.

– Ради Бога, перестань дрожать надо мной! Я чувствую себя сейчас гораздо лучше, чем ты. Обычно после того, как Гуннер «прикладывает» кого-то, человек отлеживается не меньше недели…

– Как интересно! Поясни заодно, кто он такой – этот твой Гуннер Нильсен.

– Ну… своего рода полицейский.

– И чьи же законы он охраняет?

– Может быть, лучше он сам тебе расскажет обо всем?

Губы Луи изогнулись в скептической усмешке.

– Я жду ответа сейчас, Мариана! Мне кажется, я заслужил его.

– Мне тоже так кажется, – слабым голосом отозвалась она. – И обещаю: ты получишь ответы на все свои вопросы после того, как отдохнешь и будешь в состоянии воспринять информацию с достаточно ясной головой.

– Иначе я «ничего не пойму»?

– Не исключено, что ты все равно ничего не поймешь, но я, по крайней мере, попробую объяснить тебе.

– А почему я должен быть уверен, что ты не ускользнешь, пока я буду спать?

– Я никуда не собираюсь убегать. Сейчас уже поздно. Мы с Гуннером, если честно говорить, совершили ошибку. И теперь должны расплатиться за нее.

Окинув ее изучающим взглядом, Луи, наконец, махнул рукой.

– Хорошо, я не имею ничего против. Самое главное для меня – это чтобы ты оставалась здесь. Встретимся через несколько часов. – Он двинулся к двери. – Только не вставай с постели, отдохни, как следует. Я пришлю к тебе миссис Маггинс, она принесет завтрак.

– Может, хватит нянчиться со мной? Легкая улыбка промелькнула у него на губах.

– Боюсь, не получится. Это уже начинает входить У меня в привычку…

Дождавшись, когда он закроет дверь, Мариана откинула одеяло в сторону и попыталась встать. Колени ее еще слегка дрожали от слабости, но, тем не менее, она чувствовала себя намного лучше, чем за день до того. А значит, хватит валяться в постели! То, что произошло вчера ночью, разнесло в пух и прах, выстроенный ею план. И разбитые кусочки не так просто будет собрать… Надо постараться чем-нибудь занять себя и хотя бы на время заглушить страх, который вызывала эта рассыпавшаяся мозаика.

Мариана заставила себя медленными шагами дойти до ванной комнаты. Через час она, искупавшись, оделась и готова была отправиться на поиски Гуннера, когда услышала стук в дверь. А вслед за этим стуком в комнате появился и он сам.

– Сегодня ты выглядишь значительно лучше, – с облегчением улыбнулся Гуннер. – Не тот полутруп, который появился ночью на лестнице.

– Я себя и чувствовала соответственно, – призналась Мариана. – И сейчас еще коленки дрожат от слабости.

– А больше ты ничего не испытываешь? – встревоженно спросил он. – Подумай хорошенько!