Вода имела память. Иногда Луна слышала разговоры через потоки речки, соленые же волны моря зачастую хранили целые истории. Но самое удивительное в том, что вода оставалась во многих вещах. Просачивалась в почву, запечатлевая события, которые увидела. Вода была основным источником знаний Луны об этом мире. Так она выучила парочку языков, узнала многое из истории. И сейчас она надеялась узнать что-нибудь и про нападения шуханцев.
Превратившись обратно в человека, она устроилась прямо посреди дороги. Оставалось надеяться, что никто не отвлечёт ее от медитации. Обычно это было интересным путешествием. Луна погружалась глубоко в себя, ощущая свою силу — яркий сгусток хаоса, который являлся связующей точкой с нитью существования. Этот сгусток был непостоянен, переменчив, принимал разную форму, но главное выполнял — приоткрывал завесу всего сущего. Луна погрузилась в этот поток. Использовать память воды Луне всегда нравилось. Когда связь со всем сущим укрепляется, начинает отчетливо вырисовываться мир вокруг: далекий ручеек, летящие высоко тучи, которые несут капельки воды, подземные потоки, лужи, капельки росы, маленький муравей, что тащит такую капельку к себе в муравейник. Здесь нужно было лишь сосредоточиться на одной связи. Луна выбрала влажную землю, что начала передавать свою влагу растениям.
В голове начали образовываться воспоминания: дождь, пробежавший заяц, прошедший человек, яркий солнечный день, прошедшая группа людей, еще несколько животных, насекомых. И вот ближе к вечеру еще одна группа людей. Ни один из них не был выряжен в один из этих ярких кафтанов. Однако с северо-востока на одного приземлился кергуд. Завязалась драка. Жертва была инферном. Он отбивался, кидаясь огнем. Его друзья были простыми солдатами, а потому похватали винтовки, безуспешно стараясь попасть и ранить шуханца. Однако толстая плоть не пробивалась пулей, и кергуд взмыл обратно в небо со своей жертвой.
Далее надо сосредоточиться на потоках влажности и испарения. Однако этот след тянулся прямо за границу, которую пересекать Луне было нельзя. Оставалось только отмотать время еще раньше и проследить за тем, откуда появился шуханец. Северо-восток — сторона, в которой находится город. Скорее всего кергуд искал кого-то в населенном пункте, но чутье вынудило его пойти навстречу компании.
Сосредоточившись на прошедшем два дня назад дожде, Луна определила сколько кергудов пересекло границу и направилось в город. Один себя проявил. Куда делось еще два? Вернулись ли они на родину с пустыми руками или продолжили свои поиски? В близи этого лагеря их не было. Могли ли они так надолго покидать лаборатории?
Луна вернулась в настоящий мир. Нужно как-то сообщить брату, что она ничего не нашла в Сикурске и что направляется к Карьеву. Также надо предупредить командование, что поблизости может находится еще два кергуда. Пришлось ждать гонца, который только на следующий день выехал из лагеря в сторону Ос Альты. Остановив уж очень важного солдата, она передала ему в руки необходимое письмо для брата и Триумвирата, пришлось все-таки покозырять тем приказом на ее лицо. Парниша правда мало ей поверил, но выполнить просьбу пообещал. Записку командиру она подкинула в палатку ночью, когда дозорные клевали носом. В ней она представилась тайным доброжелателем, который сообщал, что видел странных летающих людей в небе и просил армию о защите. Как подействовало это письмо на командование она не знала, поскольку той же ночью отправилась на запад вдоль границы.
***
И решение это оказалось очень правильным, поскольку по пути в следующий пограничный пункт она наткнулась на тех затерявшихся кергудов. Они обустроились в чаще леса. Луна не понимала, что с ними не так. Они были вялыми и нерешительными. Возможно на запад их привлек запах гришей, но они далеко улетели от лаборатории, а потому боялись пропустить следующую дозу парема. Возможно они начинали из-за этого ослабевать. Хотя Миронова была не так уверена в их слабости. Кергуды проявили себя как отличные хищники, а загнанный в угол зверь зачастую становиться намного опаснее. Однако ждать нападения она не собиралась. Ей хватило, что своим ожиданием она потеряла Николая. Она больше не будет медлить. Хаос внутри нее встрепенулся.
Волком она пробралась ближе к двум застывшим фигурам с массивными крыльями за спиной. Они остановились, переводя дух, рядом с небольшим ручейком, что было блестящей возможностью. Кергуды не переговаривались, только хищно принюхивались к порывам ветра. Почему они не чувствовали Луну, оставалось всегда для нее загадкой, разгадывать которую она не собиралась. Подкравшись на достаточное расстояние, она выпрыгнула прямо перед своими врагами, которые мало обратили внимание на животное. Но вот на девушку, в которую превратился зверь, они отреагировали ярко. В их движениях чувствовалась какая-то нерешительность, медлительность. Это их и погубило. Луна успела опутать их водными путами, заморозив ноги и руки. Сама же сероволосая быстро приближалась к своим целям, доставая из сумки на поясе антидот.
Кергуды быстро оклемались от первого впечатления, начиная вырываться. Луна успела засунуть в рот только одному шуханцу капсулу противоядия. Второй же, взмыв на своих крыльях, с невероятной силой разбил в мелкое стекло ее лед. Шуханец, получивший свою дозу антидота, завалился в конвульсиях на землю. Луне даже подумалось на какую-то секунду, что он может погибнуть. Но потом ее полностью завлекло спасение собственной жизни. Арсенал оружия у кергудов был нескончаемым. Потому как за короткое время Луна успела увернуться от ножей, пращи и массивной железной цепи, которой все-таки получилось опрокинуть ее на землю. Миронова почувствовала, как ноги запутались в железных звеньях. Небольшой заминки хватило, чтобы грозный кергуд уже приближался к своей жертве. Его сообщник лежал на траве, никак не реагируя на окружающую его драму.
Шуханец приближался все ближе и ближе. Распутать толстый узел в ногах не получалось. Надвигающаяся тень вытащила нож. Антидот, рассыпанный по траве, здесь бы не помог. Безумный парень схватил крепко за горло Луну, поднимая над землей. Она попыталась отбиваться, кинжал, который она успела достать в суматохе, прошелся по щеке и врезался в сталь плеча. Черт! Левая рука призвала воду. В панике получился слишком сильный поток, который лишь облил кергуда с головы до ног ледяной водой, но ему было плевать, он сильнее сжал руку на горле, чтобы жертва не сопротивлялась. Луна начала задыхаться, хаос внутри бушевал, мозг выдавал слишком радикальные идеи. И одна из них воплотилась. Капельки воды, стекающие с волос врага, соединились в один острый клинок, который вошел ровно в глаз, пробивая мозг шуханца. Хватка ослабла. Луна рухнула на землю, пытаясь вдохнуть воздух. Горло неимоверно горело. Ее раздирал кашель. Рядом лежало тело шуханца, из глаза которого вытекал поток крови. Еще дальше лежал второй шуханец, глубоко дышащий и рассматривающий небо над собой.
Луна распутала ноги, горло до сих пор неприятно саднило. Она заметила еще один порез на правой руке, видимо, от одного из летящих в нее ножей. Миронова боялась пока что приближаться к вроде как исцелившемуся шуханцу. Она искала капсулы антидота в траве, собирая обратно в баночку, данную братом. Бари. Мысли о нем вызывали непрошенные слезы. Она только что могла умереть. А она обещала, что будет рядом. Страх непроизвольно завладел ее сердцем. Если бы она сейчас умерла, то больше не увидела бы ни Бари, ни Женю и Давида, ни близнецов Батар, ни Николая. Одна горячая слеза все-таки скатилась по щеке. Луна не хотела их подводить, не хотела делать им больно. Сейчас ей стало невыносимо одиноко. Хотелось, как в детстве, спрятаться в плече у брата, который бы успокоил и заверил, что из каждой ситуации есть выход. Хотелось также прижаться к Николаю, как тогда, простое мимолетное объятие, или, когда она прижималась к нему в темноте спальни, зная, что он не ответит и не узнает. Хотелось быть нужной. Она зашлась в приступе кашля. Горло болело все больше. Адреналин спал. Пришла истинная боль. Она подошла к шуханцу.
