Через пару дней, когда по заверению Лисы лес должен был скоро закончится, Мэва ехала во главе кортежа. С ней поравнялась Черная Райла. Воительница склонилась к уху королевы. Она говорила шепотом, прикрывая ладонью губы.

— Госпожа… Сейчас я скажу нечто важное, и нельзя, чтобы это было по вам видно. Смотрите перед собой и не делайте резких движений, — Мэва слегка кивнула головой, ожидая продолжения. — Я видела лазутчиков скоя’таэлей, они наблюдают за нами. Эльдайн, должно быть, где-то здесь, близко, готовится к атаке.

— И что ты предлагаешь? — спросила королева, не отрывая взора от дороги.

— Если схватка начнется в чистом поле, мы станем для них легкой добычей. Недалеко отсюда есть руины… Эльфское кладбище. Мы можем укрыться за его стенами.

Перед тем, как принять важное решение, Мэва по обыкновению обсуждала варианты со всеми советниками, но она знала, что сейчас не время для дискуссий. Королева доверилась совету Черной Райлы и без проволочки отдала соответствующие приказы. Отряд добрался до кладбища перед самыми сумерками. К королеве поспешила Лиса:

— Королева, это плохое место для привала. Это не просто эльфские развалины, это кладбище, а покой мертвых для них священен. Лучше уйти отсюда поскорее.

— Это не место для привала, а место для обороны, — ответила Мэва.

— Против кого? — возмутилась рыжая.

— Против эльфов, — ответила черноволосая воительница. — Я видела их лазутчиков…

— Молодец, заметила! Они наблюдают за нами с того момента, как мы вошли в Пущу, — съязвила разбойница.

— Как? Почему ты не сказала? — удивилась королева.

— Потому что такое «сопровождение», — она показала кавычки в воздухе, — получает каждый вошедший в лес человек. Если он сделает что-то не то, или окажется легкой добычей, лазутчики расскажут о нем командиру, и тот отдаст приказ нападать. И пока что, королева, эльфы не желали с нами связываться, либо уважая твои решения, либо не имея достаточной силы для атаки, — быстро говорила Лиса, оглядываясь. Потом она замерла, всматриваясь в темную чащу, — Ну что ж, королева, теперь да. Теперь надо готовится.

— Мы можем уйти отсюда, — вмешался Гаскон.

— Поздно… Рейнард, ты расставил разведчиков? — обратилась рыжая к графу.

— Да… — неуверенно начал отвечать Рейнард, — По приказу королевы.

— Ага, молодец. Не думаю, что ты их ещё увидишь… Мы окружены, — это звучало как приговор. — Готовьтесь. Они нападут после захода солнца. — И она отошла от свиты к своим людям.

— Я уже не раз говорила, госпожа, что лисам лучше не доверять… — встряла Райла.

— И хоть раз твои слова оправдались? — возмутился Гаскон, ответом ему было лишь недовольное сопение.

Когда зашло солнце, прогретый лес начал испускать влагу, и всю округу быстро окутал туман. Из густой мглы появились разведчики Рейнарда — они были связаны, их вели эльфы. Один из них, статный скоя’таэль с длинными волосами, остановился у стен некрополя и закричал:

— Я Эльдайн! Я хочу поговорить с Мэвой!

— Это я. Говори. — отозвалась королева в окружении своих советников.

— Ceadmil aen Ceadva Gaenvid{?}[Приветсвую в Кэдва Гэнвид]. Rhena. Это значимое место для нас, Aen Seidhe{?}[ Народ Гор]. Я рассказал бы о памятниках этого кладбища… О статуе плачущей Aen Saevherne, которую ваяли три поколения скульпторов, или об алебастровом рельефе Кэллада, который так прекрасен, что даже птицы слетаются полюбоваться им. Но я вижу, что твои солдаты уже нашли наши памятники. И, по обыкновению dh’oine, сразу же их уничтожили. Не скажу, что это меня удивило. Ты уже показала, из какой глины тебя слепили боги.

— Переходи к делу, Эльдайн, — поторопила королева эльфа.

— Как пожелаешь. Ты, вероятно, знаешь, что некрополь окружен. Вскоре здесь начнется битва. Но… Сражаться на кладбище неуместно. Поэтому прошу вас выйти на открытое пространство.

— И отказаться от тактического преимущества? — насупился Рейнард.

— Я подозревал, что такая непрактичная проблема, как покой мертвых, слишком ничтожна для dh’oine… Поэтому представляю ещё один аргумент: жизни солдат, которых ты отправила шпионить и… — из тумана вышел ещё один пленный, — предатель, который предпочел своему народу общество людей.

— Уэверт, — вздохнула Лиса, вглядываясь в связанного помощника, — Эльдайн, что… Что случилось? Почему? Почему это всё?

— Потому что мы устали, Фокс! Устали от угнетения, устали от не уважающих нас людей.

— И поэтому ты будешь убивать своих собратьев, которые выбрали дорогу, не ведущую к межрасовой резне? — Мэва слышала изменившийся голос девушки и прекрасно знала, что он означает: у неё есть план, — Ты будешь убивать эльфов? Вот так вот! Связанных пленников, которые не могут сопротивляться?

— … — Эльдайн молчал, — Нет. — Он достал меч и разрезал веревки, сдерживающие руки темноволосого эльфа, а к его ногам упали резной лук и колчан без стрел, — Но люди должны ответить за свои поступки.

Лиса глубоко вздохнула, посмотрела на королеву, прося прощения. Это заметила Райла, которая взметнула руку к горлу разбойницы, предостерегая. Та взглянула ей в глаза и покачала головой.

— Эльдайн… Дай мне время сообщить моим ребятам, что их ждет. Предоставь им выбор. Если они откажутся сражаться — дай им уйти, — смотрела рыжая на эльфа, совсем не обращая внимание на клинок у горла. Эльф кивнул. Лиса обняла подошедшего Уэверта, — Мне нужна будет твоя помощь.

— Всё что угодно, Фокси.

— Подсади-ка, — она залезла на коня и повернулась к всему отряду и к тем, кто был за стенами кладбища. — Эльфы, краснолюды, низушки, люди, которые проявили уважение к своим товарищам-нелюдям… Сейчас предстоит битва со скоя’таэлями. С теми, кто верит в свое дело, но и теми, кто совсем не понимает, что это не поможет, а сделает только хуже. Они взяли в плен моего помощника, Уэверта, — она указала на эльфа, — Если бы не он, если бы не его брат… Не было бы лисов, не было бы и меня. Многие из вас знают, но я повторю и расскажу другим… Пять лет назад, когда Нильфгаард впервые решил напасть на Север, я была схвачена в плен под Цинтрой. Меня заковали в двимеритовые кандалы и бросили к другим заключенным: знахаркам, старухам, магам, чародейкам, эльфам. Нас пытали… Принуждали использовать магию против своих же. Кто-то ломался, кто-то просто не умел этим пользоваться, — она глянула на свою руку, — Нас клеймили. Как скот. Собирались использовать в войне, как оружие. Мы были для них не живыми. Мы были единичками в списках… И мы сбежали. Нас было изначально около тридцати… Выжило пять. Среди них был брат Уэверта — Лэндин… — глаза девушки наполнились слезами, — Он… Он спас меня ценой своей жизни. Мы бежали через леса от нильфов. Искали укрытие… Меня, маленькую человеческую девочку, он спрятал в лисьей норе, а сам… Сам не успел. Черные не стали его даже добивать. Он умирал, смотря в глубь норы. И шептал, всё шептал какие-то слова, что я не понимала, — слезы катились по ее щекам, — Свой лук он просил передать брату… Я исполнила это обещание. И исполняю обещание, данное самой себе — я не позволю, чтобы Нильфгаард воспользовался мной или ещё кем-то! Поэтому с тяжелым сердцем я буду биться, у вас же есть выбор.

Наступившую тишину никто не спешил прерывать, Лиса же, спрыгнув с коня, вытерла слезы и подошла к королеве. Вдруг с нескольких сторон начали выходить скоя’таэли с поднятыми руками. Эльдайн хмыкнул на это, провожая их хмурым взглядом. Подошедшие же эльфы обратились на эльфском к Уэверту. Тот кивнул и показал на ряды солдат. Отряд Мэвы пополнился новыми рекрутами, и не убавился ни на одного человека или нелюдя. Речь рыжей разбойницы как будто только вдохновила армию, и им уже не терпелось вступить в бой.

Свита королевы шокировано восприняла монолог девушки. Мэва удивлено и уважительно смотрела на подошедшую, Райла же сверлила рыжую ненавидящим взглядом, понимая, почему лисам всегда удавалось уйти от наказания и провернуть свои дела: их главарь — ведьма! Рейнард, не зная, как проявить понимание и сочувствие перед девушкой, мялся на месте, он видел лично и воевал в первую войну с Нильфгаардом, и тоже многих потерял. Гаскон же испытывал что-то между облегчением, обидой и восхищением: его вдохновила речь Лисенка, он слегка на неё дулся, что она не рассказала ему, что является чародейкой, а ещё он был рад, что со своим помощником девушку связывает, как оказалась только крепкая дружба и какие-то братские отношения.