Эта боль была ему понятна. Яркое чувство. Ничто не было так реально и правдиво, как то, что он сейчас испытывал.

— Хватит на меня так смотреть! Я знаю, что у нас семейка довольно влюбчивых натур, но я достаточно с ним пообщалась, чтобы со сто процентной вероятностью тебя заверить, что он — моя судьба, моя родственная душа, никто, вообще никто так меня не понимал, как он. Даже ты, наверное. Без обид. Он точно тебе понравиться. Я уверена, когда я вас познакомлю, вы поладите…

Алиса могла говорить много и долго, и ее неизменный слушатель всегда был на своем месте и исправно исполнял свою роль. Порой перебивал, уточнял, шутил. Только не в этот раз.

Его взгляд ловил каждое ее движение. Девочка была активной и имела прыгучую походку, особенно, когда при этом всем у нее было хорошее настроение. Как сейчас.

Видеть ее такой было тем еще удовольствием. Парень не мог сдержать улыбки, приклеив взгляд к эмоционально жестикулирующей озорной девчонке с голубыми локонами, хорошо уложенными в кудри.

Она никогда не замечала этого взгляда. Её мало интересовали странные чудаковатые повадки лучшего друга. Как и его чувства.

Он же знал о ней все. Все, что только можно знать о человеке, с которым знаком с малых лет.

Их мамы дружили в школьные годы, но одна поступила в Америку и со временем связь оборвалась. Встретились они только первого сентября, когда провожали в первый класс уже своих детей.

Разницу между близняшками — Юлей и Алисой Матвей увидел почти сразу. Манеры девчонок сильно отличались. Юля была спокойной и рассудительной, уже в таком детском возрасте вела себя деловито и смотрела на всех со строгостью и легкой надменностью. Ее движения были плавными и грациозными, всегда прямая осанка и высоко поднятая голова. Не удивительно, что с возрастом она стала моделью.

Алиса же была совсем другой. Озорной характер не позволял девчонке оставаться на месте. Уследить за ней было той еще задачей. Упрямый нрав, неуклюжесть, не измеримое любопытство и неосознанное желание сделать жизнь других немного труднее жило и в самом мальчике, поэтому он сразу нашел общий язык с неугомонной особой и быстро привязался к ней.

Общение их мам сделало дружбу детей только крепче. Вдвоем они становились еще неуправляемей и способны были на многое. С самого первого класса их стали рассаживать в разные концы кабинета, чтобы они никак не могли друг с другом взаимодействовать. Это не особо помогало и родителей вызывать к директору меньше не перестали, пакостили они всегда вместе.

Мальчик не понял в какой момент дергать за косички, дразнить, корча рожицы, повторяя слова и движения, искажая голос в попытке изобразить тон своей подруги превратилось в желание обратить на себя больше ее внимания. Ему все сильнее не нравилось ее общение с другими мальчиками из класса и, порой, он переступал черту безобидных шуток: мог поставить подножку, подложить в рюкзак накопанных во дворе школы червяков, испачкать спину мелом, насобирать мертвых насекомых для будущей прически.

Алиса очень злилась и в такие моменты они сильно ссорились, чему всегда радовалась Юля. Порой это переходило во вражду, и одна сторона пыталась насолить другой. Однако долго обижаться Алиса на друга не могла. Каждая ссора кончалась сцепленными мизинцами и это даже стало их некой традицией.

В четвертом классе он окончательно осознал свое истинное отношение к подруге. Его сердце обречено на долгие годы светлого, сильного, но безответного чувства. И если незаметно отгонять потенциальных ухажеров у него получалось, то с чувствами самой девушки сделать было ничего нельзя.

На седьмом году школы в класс пришел новенький, влюбив в себя не только одноклассниц, но и учителей.

Парень приехал из Америки и имел акцент, что делало его еще более интересной личностью. Отец его был известным в Европе магнатом, мать — популярной актрисой, снимавшейся во многих голливудских фильмах и сериалах. Сам мальчик тоже имел опыт в сьёмках и благодаря одному популярному подростковому сериалу обладал большой фан-базой не только в Америке, но и во многих странах, куда были проданы права на показ проекта.

В этой школе были дети актеров и действующие актеры, но не такого уровня. Парень был всеми узнаваем, поэтому новенький обрел почти мгновенную славу среди учеников и работников гимназии. Харизма и дружелюбный характер делали его чуть ли не богом в глазах окружающих. Самоуправление даже позволило создать фан-клуб. Особо дурные фанатки фотографировали его исподтишка, следили за тем куда ходит парень и что делает. Эта слежка выходила и за стены гимназии.

Матвея же он мало волновал. Ровно до тех пор, пока не заметил очевидный интерес Алисы, которая, узнав о сериале от подруг, решила с ним ознакомиться и основательно на него подсела.

Стеснительной она никогда не была, поэтому легко подружилась с объектом обожания и рассчитывала на взаимность в чувствах.

Их милые приятельские отношения пугали, даже злили Матвея. Сердце обливалось кровью от одной мысли, что у его девочки появился кто-то другой, что он уже не будет нужен, функцию спасателя и защитника будет исполнять какой-то левый сомнительный тип из Америки.

Он подкараулил противника в туалете, когда тот ничего не подозревая мыл руки.

— Что делаем?

— Гигиена, — темноволосый посмотрел на наго из-за плеча. — ты тоже помой.

— Слышь, америкос, дерзить мне тут не смей. И от Алисы отвали, она устала тебе намекать, чтобы ты отстал от нее.

Парень невозмутимо вытер руки бумажным полотенцем и выкинул его в урну. Затем несмешливо взглянул на злобно взирающего на него Матвея.

— Я насильно ее рядом с собой не держу. Если я ее так обременяю, она может большее не ходить за мной повсюду. Можешь передать ей мое разрешение, рыцарь.

Его слова, ироничная улыбка разозлила еще больше. Матвей, стиснув зубы, приблизился к новенькому почти в плотную.

— Ты дошутишься, я позову пацанов, мы твою мордашку быстро в кашу превратим, не одна поклонница не узнает. — друзей у Матвея было много, но разборки он устраивать не хотел, лишь припугнул.

— Well, сделаете одолжение, — не перестал улыбаться новенький.

Телефон в кармане противника зазвучал, оповестив о сообщении.

Хозяин мобильника не успел прочесть и имени отправителя. Матвей вырвал телефон из рук темноволосого и открыл сообщение. Писала Алиса.

Не сдержав порыва, он открыл клавиатуру и стал строчить ответ, больше, чем на половину состоящий из оскорблений.

— Все, теперь она к тебе точно не подойдет. — он бросил телефон в парня. Тот поймал его у своей груди.

Миссия удалась. Пора и честь знать.

У двери Матвей притормозил, услышав слова новичка.

— Ты идиот, — спокойно, без тени злости сообщил ему одноклассник. Он больше не улыбался.

— Сам ты идиот!

— От этой эсэмэской никому лучше не станет. Ты сделал ей больно. Она, конечно, меня будет ненавидеть, но это никак тебя к ней не приблизит. Слова-то твои.

— Только вякни ей об этом, зубы выбью.

— Не я твоя проблема. Она запомнит это сообщение — раз. Запомнит, что чувствовала, когда прочла его — два. Ты злодей, не я. Обидел девочку из-за собственного эгоизма, а сам не сделал ничего, чтобы она посмотрела на тебя по-другому. И кто же ты после этого?

Тогда он ничего не ответил, просто ушел. Но он вспомнит эти слова потом еще не раз.

Общаться Алиса с новеньким и правда перестала, и тот не стал доказывать свою непричастность к этому сообщению. Однако легче ему от этого не было.

Его девочка плакала, ей было больно. Она и правда дословно запомнила то сообщение и ненавидела новенького. Каждый раз, когда она говорила о нем, он не мог избавиться от мысли, что вся эта ненависть предназначена ему самому. Его она должна ненавидеть, ведь автор строк, которые так въелись ей в память, находится перед ней и лицемерно кивает на очередные оскорбления в адрес некогда действующего соперника.