Кит открыл калитку, вошел в сад, и всё будто замерло, приготовившись встречать его. Кругом заросли вереска и плюща, точно в настоящей детской сказке. Скрипела калитка, из стороны в сторону мотались качели.

Кит шёл к особняку, вспоминая детство, и не верил своим глазам. Все обветшало. Он плохо помнил эти колонны и оконные рамы. В его памяти был только вечно злой отец, выпивающая за обедом пару рюмок мать и бесконечные ссоры. Вот чем был для Кита этот чёртов дом. Теперь особняк отдыхал, получив заслуженную отставку, и казался уже не таким зловещим, но все равно был всё еще слишком омерзительным.

***

Кит медленно шёл по саду, будто наслаждаясь прогулкой. Тут прошли его «лучшие» детские годы, хотя  назвать их так нельзя. Он вечно слышал крики матери, прячущейся от кашляющего отца, который умирал от рака лёгких, и собственные шаги, убегающего от этой жизни ребенка.

У калитки, ведущей к берегу озера, Кит остановился. Необъяснимый страх вызывало это место, от него с самого детства хотелось находиться подальше. Сейчас Киту тридцать, а не три, и он может пройти туда: шаг за калитку, на берег, который так и не был обследован одиноким мальчиком. Однако картина оказалась напрочь испорчена: на другой стороне озера была сильная шумиха, суетились полицейские и коронеры. Кит увидел, что из воды достают помятый «Шевроле».

- Кристофер Аллен, хозяин поместья, - коротко представился Кит и кивнул на свой «великолепный» дом на левом берегу.

Чтобы добраться до места происшествия, пришлось на машине преодолеть путь в три мили вокруг озера.

- Утро доброе, мистер Аллен. Дэн Корсо, коронер. Долго едите! Неужели такое шоу не видно из окна? - коронер ткнул в высокие окна особняка.

- Я приехал только что, вот талон на оплату парковки, всего тридцать минут назад я был в "Остине", - Кит протянул седовласому полицейскому талон, а сам всё-таки не удержался от того, чтобы посмотреть на машину, которую только что достали из воды. На месте водителя никого не было, зато на заднем сиденье стояло детское кресло, в котором сидел пристёгнутый к нему ребенок.

- Какого чёрта... - шепнул Кит, ероша темные волосы.

- Да. Мало приятного. Девушка, двадцати одного года, - коронер кивнул на документы, которые, на счастье, хранились в пластиковом пакете ещё до столкновения с водой.

- А где же она? - Кит, не особо смущаясь, огляделся по сторонам. Его непросто тронуть, своего интереса он никогда не стеснялся, а условности считал ниже собственного достоинства. Многие Кита называли бесцеремонным и отвратительным, но всё равно признавали его власть над собой. Сильных людей зачастую и презирают, и уважают одновременно. Это законно и справедливо.

Сахарная блондинка, с очень полными натуральными губами и круглыми глазами. Майла Фокс, ей только что исполнился двадцать один год. Её сыну полтора года. Авария? Наркотики? Алкоголь?

- Лично - нет, но её каждый второй в городе знает.

- Да, мы уже выяснили. Модель, жена Уолда Фокса. А вот тела нет.

- Может, жива?

- Может, и жива. Может, в машине её и не было.

Кит наблюдал, как из детского кресла достают тело ребёнка. Шапочка упала с макушки, мягкие волосы слиплись, но на лицо Кит не решился посмотреть. Это должно было бы быть что-то страшное, ненормальное, не должны дети умирать.

Хотя, сколько раз Кит думал, что лучше прыгнуть в воду, чем видеть у постоянно пьяной матери вечный синяк на пол-лица.

Местность Валлери-Шейл к 1977 году прославилась не только количеством смертей, но и их кровавыми подробностями. Не имеет смысла затрагивать то, по какой причине произошли эти убийства: наркоторговля, проституция или бандитизм, так как в данном очерке речь идёт, прежде всего, о "Чёртовом Озере", ставшим местом преступления восемнадцать раз, а если считать Артура Фокса - девятнадцать.

Озеро располагающееся по правую сторону от шоссе и так называемого "чёртового тупика", имело песчаный, илистый берег и множество пирсов из необработанного дерева, постройка которых датируется 1950 годом, когда озеро стало привлекать внимание туристов и к поискам тел подключились "вольные ныряльщики" - необученные любители, которые без оборудования опускались на дно озера, в надежде найти хотя бы одну из десяти погибших (на тот момент) девушек. Трудно вычислить, опираясь только на официальные источники, сколько именно жертв можно приписать водам «Чёртова Озера», однако и из отчётов местного участка можно многое почерпнуть. Первой зарегистрированной жертвой стала Марго Ли, которая по сообщениям свидетелей направилась к правому берегу озера в 3.15 после полуночи 8 августа 1930 года с Джимми Уорреном. Уоррен позднее говорил, что Марго "сошла с ума" и вела себя "крайне необычно". Также он утверждал, что Марго Ли сама пошла в воду "улыбаясь, как помешанная", а после он её не видел и спасти не пытался. Однако, если верить полицейским отчётам, Джеймс Роккет Уоррен был всё-таки осужден за сексуальное насилие и предумышленное убийство.

В следующие двадцать лет убийства повторялись нерегулярно, но в общей сложности пришли к цифре 10, после чего озеро приобрело славу "озера-убийцы". И в 1950 году были организованы волонтёрские группы, а правый берег озера, открытый владельцами поместья для посещений, облагорожен пирсами для ныряния, пока 6 августа 1951 года не произошла новая трагедия. На этот раз у преступления было множество свидетелей, но тело найти снова не удалось. Кэрри Миллиган, секретарь поискового отряда "Вольных ныряльщиков", стала жертвой религиозного фанатика Моргана Сола, который напал на поисковую группу, ранил "ныряльщиков" Дона Джейкобса и Нормана Скотта, а Кэрри Миллиган перерезал горло и бросил в озеро, после чего застрелился. Его тело прибило к берегу, а тело Кэрри так и не нашли.

Очередная трагедия, унесшая жизни Артура и Майлы Фокс, произошла 12 августа 1977 года, то есть через сорок семь лет и шесть дней после первого зарегистрированного преступления. Известно, что Майла Фокс регулярно подвергалась насилию со стороны мужа, Уолда Фокса. В 8-45 утра камера охранника жилого комплекса "Сталкер", в котором проживали Фоксы, зафиксировала Майлу, выходящую из дома с ребёнком на руках. Женщина села в припаркованный у дома автомобиль "Шевроле" и пристегнула в детском кресле сына. Она покинула зону видимости камеры и, очевидно, территорию комплекса в 8-48. Потом её видели на заправке "Эон" в восьмидесяти милях от дома в 9-30 или чуть позже. Так как журналы с Майлой Фокс на обложке были в каждом киоске, а также на рекламных баннерах, стоящих вдоль дороги, не приходится сомневаться, что жители с лёгкостью узнали в женщине с ребёнком именно Майлу и оказались правы. Майла двигалась на север со скоростью более восьмидесяти миль в час. В 9-42 ее узнали на кассе супермаркета, где она приобрела три пакета детского сока, пюре и влажные салфетки. Всё это было позднее найдено в машине, поднятой со дна озера.

Следует отметить, что Майла Фокс, несмотря на публичный образ жизни, не считалась плохой матерью. По словам родственников и знакомых, она видела в Артуре своё будущее и всегда уделяла ему максимум своего внимания. В машине были найдены детские вещи, причём многие на более взрослого ребенка, из чего следует, что Майла явно рассчитывала жить с сыном вне дома в течение длительного времени и заранее приобрела одежду на деньги мужа. Там были зимние комбинезоны на двухлетнего ребёнка, которым должен был стать Артур в декабре 1977, новая обувь на все четыре сезона, с учётом роста ноги, и пакет игрушек, не подходящих полуторагодовалому Артуру. Если Майла не собиралась навестить вместе с сыном Детский дом, то она точно планировала побег от мужа вместе с ним и позаботилась о том, чтобы не совершать ближайший год крупных покупок. На заправке и в супермаркете Майла рассчитывалась наличными.