Вы могли сталкиваться с романом под названием "Из воды в белых одеждах!", и да, это его вторая жизнь! Он мне так или иначе дорог и мною страшно любим!

Я верю в него и в вас, моих читателей!

Ммммуа!

Кристофер Форскью что есть сил бежал по заросшей тропинке сада, из-под его каблуков вылетали комья грязи и сухой травы, а всюду рассыпалась утренняя роса. Только что его поймали с супругой Лорда Клотильдой в тот момент, когда она уже скинула юбки, и под ними оказались чудные кружевные панталончики, голые щиколотки с темными волосками и крошечные атласные туфельки.

Клотильда была очаровательной, про таких покойный папенька Кристофера говорил: «Ух ты какая кошечка!» Но даже эта «кошечка» не стоила такого стремительного побега от разъяренных псов Лорда.

– Да идите вы к черту, проклятые бестии! – визгливо крикнул Кристофер, стягивая с себя сюртук и бросая его прямо в морду псам. Но если это дало лишнюю секунду, так и то потраченную на его снимание. Побег продолжался не в пользу Кристофера, несчастного, бедного, даже нищего парня.

За душой ни гроша, только карточные долги и несколько ссуд. За квартиру не уплачено, рестораны отказываются кормить в кредит, а портной, будучи довольно неплохим человеком, не отдаёт треть гардероба, что брал на починку. Стать любовником Клотильды было бы просто идеально. Но, увы, муж почему-то оказался против. Кристофер со всего маху налетел на деревянный заборчик, ограждающий «Чёртово Озеро».

– Ох, это нехорошо, – вздохнул он и, дрожа всем телом, обернулся к своей смерти. Псы летели на него, и, казалось, что под их ногами дрожит земля. – Черт! Черт! Черт!

Кристофер помолился, приготовился к смерти и предусмотрительно прикрыл лицо руками, чтобы его нежные черты не пострадали от собачьих клыков. Если бы страх был водоемом, то под Кристофером бы разлилась не просто лужа, а целое озеро. Так сильно он ещё ничего в своей жизни не боялся. Собаки были уже на расстоянии полуметра, когда вдруг, выбросив вперёд лапы, остановились. Они выделывали очень странные вещи: скулили, мотали мордами и вытягивали передние лапы, будто кому-то кланялись. Кристофер перевел дыхание, он весь вспотел от перенапряжения и теперь постепенно успокаивался, ровнее дышал и даже смог поднять руку и вытереть лоб, решив, что собаки так обучены.

- Ну и хитрец, этот Лорд… - облегченно сказал Кристофер собакам. Те не ответили, покрутилии снова мордами, вдвое громче заскулили, а потом взвыли будто волки.

Кристофер снова напрягся, сделал крошечный шаг вперёд, к собакам, и обернулся. В ту секунду страх его из озера превратился в Мировой океан, включая в себя подводные реки. Он мотал головой подобно собакам и тоже заскулил.

Из густых зарослей на него смотрело прекрасное женское лицо, белое, как мел, даже немного синеватое. Приоткрытые полные губы были почти чёрными, и за ними виднелись ровные белые зубы. Глаза темные, белки налиты кровью, а под глазами синяки, каких не бывает даже после трехдневного кутежа. В темных волосах запутались водоросли и ветки. Волосы спускались по спине и, судя по двум локонам, что лежали на груди, доставали до пояса. Но самое пугающее и одновременно прекрасное было то, что женщина стояла совершенно голой. Никаких туфелек и панталончиков даже, только полные, обнаженные ножки.

Ничего не прикрывало грудь, темных сосков и тонкой талии. Женщина сделала шаг вперёд, и всё ее тело ответило на это движение: груди всколыхнулись, стан призывно изогнулся, а ноги изящно переступали. Кристоферу показалось, что женщина танцует, хоть она и стояла на месте. Он боялся этого тела так же сильно, как мечтал к нему прикоснуться и, если бы мог, сделал бы это не сомневаясь, прямо сейчас.

- Вы кто? - спросил он.

- Вы впустите меня? - спросила женщина, припадая к забору грудью.

Дощечки забора были редкими, покосившимися, и одна её грудь угодила меж них, открыв Кристоферу бесстыдно торчащий сосок, отчего он нервно сглотнул и даже отвернулся.

- Вы стесняетесь моей наготы? - женщина придвинулась ещё ближе, расплываясь в восторженной улыбке, будто до этого момента, считала себя уродиной.

От этого невероятного созерцания улыбающейся женщины и её обнажённого тела сердце бравого офицера не просто сжалось, оно скукожилось, как изюминка. Какая там жена Лорда? Какие девки в проституточной? Тут сама нимфа вышла прямо из озера.

Кристофер приблизился к женщине, и лишь кривые дощечки забора разделяли ИХ друг от друга.

- Вы такая красивая, - шепнул он, облизывая пересохшие губы.

- Ты впустишь меня или перелезешь ко мне? - спросила женщина. Её голос был удивительно многогранным - будто и тонкий, и не то высокий, не то низкий одновременно. Кристофера это волшебное звучание завораживало.

Не задумываясь, он вскарабкался на забор и спрыгнул вниз. Богатая личная жизнь Кристофера Форскью таких интересных вещей в себя не включала, он сгорал от любопытства и нетерпения и уже видел, как рассказывает об этом сослуживцам.

Женщина положила ему на грудь свою округлую руку, улыбнулась и приблизила своё лицо к его. Поцелуй был странный, сладкий и совсем на поцелуй не походил. Женщина водила языком по его губам и жарко дышала, отчего по рукам Кристофера побежали мурашки.

В детстве мы безоговорочно верим сказкам. Старики-водяные, красавицы-русалки, гномы-работяги, добрый Санта Клаус,  чудесные феи... Вся эта волшебная братия поддерживает нас в детские годы, потому что даже ребёнок лелеет надежду на то, что может попасть в более прекрасный мир. Если для взрослых таким является мир богатства и всевластия, то для детей это то место, где животные разговаривают, можно летать, а в лесу полным-полно волшебных существ. Мы верим, что Белоснежка действительно встретила гномов, Спящую Красавицу и правда освободил от вечного сна в хрустальном гробу прекрасный принц, а Красную Шапочку сначала съел волк, а потом ее достали из него. Сказки учат доброму и прекрасному. Вот только одному они не учат: не ходи, блин, в Волшебный темный лес без мамы, мелкий пакостник.

Кит Аллен никогда не верил в сказки, даже когда был маленьким мальчиком и жил на берегу озера, где каждое дерево можно было назвать волшебным. Он выглядывал за перекошенный забор, получал от матери по шее и шел обратно в дом. А потом всё закончилось. Родители наконец соизволили развестись, мать покинула уродливый особняк и поселилась в самом центре города М, неподалеку от великолепного парка, куда Кита с удовольствием водила няня.

Жизнь только с мамой отличалась от прежней жизни в семье, так же сильно, как и жизнь в городе М. в комфортабельной квартире отличалась от жизни в особняке у озера. Кит не очень любил мать, но предпочитал квартиру старому дому.

Сейчас ему уже тридцать, он ещё молод, но уже не юн.  А его мать всё так же рада дать сыну по шее. Только вот отца уже нет. Потеря небольшая: за тридцать лет жизни Кита Грэг Аллен едва ли оказал ему хоть малейшую поддержку. Но какое-то чувство к нему всё-таки слабо теплилось в душе. Отец, старый, холодный, грубый, но все-таки являлся для него кем-то, и к нему можно применить это самое слово «отец».

Врубив погромче музыку, Кит мчал по дороге, которая, извиваясь, вела к злосчастному особняку. Он мысленно расчищал эти леса, срезал холмы и превращал всё это в череду шумных парковок, торговых центров и жилых комплексов, где венцом всего будет шикарный отель у озера, стоящий на возвышении как замок короля.

Мысль о том, что дом у озера может находиться в низине, Кит даже не допускал и, припарковавшись у заросшей кустарником тропинки, разочарованно вздохнул. Лесная чаща - вместо ухоженного сада. Обшарпанные развалины - вместо особняка. Ветхий забор - вместо ограждения. Даже озеро оказалось мерзким и вонючим. Хотя его противоположного берега и не было видно, создавалось ощущение, что это просто грязная лужа.